Откровения Силовика – 15-я серия
Знакомый силовик, лично мне:
– Понимаешь, у нас все всё понимают. Президент нелегитимен. Госдура нелегитимна. Многие во власти понаделали делов не только на Гаагу…
У Папы есть новая «многоходовочка». Очень вынужденная, но очень важная.
У Папы «войско взбунтовалось». «Элиты» Папу хотят сливать. «Элитам» Папа больше не нужен, потому что не может обеспечить им простейшие функции, для чего он туда поставлен, на эти галеры. И Папа их реально боится. Но Папа решил идти на новый срок в 2018 году. Потому что, если не идти, то Гуси-Гуси.
После гоп-стопа с Крымом Папа хочет сделать секир-башка «элитам», как он уже и делал среди своей личной охраны в течение последних нескольких лет, чтобы не убили. Как он уже и делал среди генералов, в прошлом году.
Ты думаешь, зачем Якунин сливается из РЖД? Якунин сосёт из РЖД бабла просто немерянно. Каждый день – миллионы долларов. Большая часть идёт сам знаешь куда. Но Якунин под санкциями, и вообще, почти всё окружение Папы под санкциями уж год как. Папа им говорит: «Деоффшоризуйтесь, гниды!» А они, вместо этого, понаделали оффшорных трастов на каких-то левых бенефициаров, из тех, что нероссийские резиденты, а это сейчас медленно но верно вычисляет американский OFAC. И всем им, включая «фронтовиков», т.е. липовых бенефициаров этих трастов, скоро придёт хана. Тогда, когда из офиса OFAC будет дана команда «фас». И Папа сам первым хочет замочить всех, кто под этим риском. И кто сильнее всех сейчас выступает, в этой среде. Кто от санкций ноет. Кто высказывается. Потому что это Папу, собственно, и остановило на Украине. Он вынужден был сливать Новороссию, потому что ему западные гонцы обрисовали ситуацию – что дальше будет, если вглубь Украины продвигаться, сухопутный проход к Крыму обеспечить. И бабло временно победило зло. Потому что у Папы его личное бабло имеется через каждого, или почти через каждого. По понятиям.
Кто будет их мочить?
Это очень просто. В нашей стране найти вертухаев – проще пареной репы. Сказать какому-нибудь чиновнику не из первого звена – «Будешь чиновником первого звена, дам припасть к кормушке, половину будешь заносить по такому-то адресу, в обязанности входит замочить предшественника в сортире, со всем его окружением». Что, думаешь очередь не выстроится?
У нас какая инфляция? Двузначная? Типа, больше 12%? А ожидается 20%? А сколько бюджетники получили индексацию к зарплатам, знаешь? 5,5% получили. Понимаешь, что это значит? А сколько чиновники получили индексацию, знаешь? Ноль получили. А денег на кражу, сверх зарплаты, стало в разы меньше. Понимаешь, что это значит? Войско взбунтовалось. И мочить будут в сортире, реально.
Вот Якунин и спрыгивает. Под иммунитет «сенатора». Хоть так. Небезопасно, но что же делать. Под иммунитетом сенатора для него – единственный шанс постараться выжить, потому как в другие страны он срыгнуть не может, потому что санкции. Ведь можно с баблом укатить и в Тайланд, да только ведь сразу по запросу из Минфина США, OFAC и т.д. арестуют его там, и экстрадируют в США, за финансовые преступления с валютой США и отмыванием бабла. И он это знает. Спрятаться в Совете Федерации – единственный вариант. Не очень надёжный, но лучше, чем ничего не делать вовсе.
А ты думал, что Якунин там на лекциях в МГУ и СПбГУ вещает, про скрепы, православие и чипизацию населения на Западе – по своему хотению? Написали ему, вот он и вещает, отрабатывает. Что скажут, то и будет вещать. И так все – что Нарышкин, что Патрушев, что Папа. Разводка такая, чтобы народ хавал. «Элиты» уже давно не хавают, даже бунтуют втихую, а народ хавает. И должен хавать. Иначе будет проблема. Бунт народа – это для Папы проблема, реальная проблема. Всякие там цветные революции, судьба Каддафи, и так далее. А вот бунт «элит» для Папы – не проблема. И не то решал. Будет перетасовывать эти элиты, разными способами. Разделяй и властвуй.
Например, я сам видел письма от Папы – в Ростехе, в Роснефти и в Газпроме. Письма о том, что к 2018 году планируется всё-всё ключевое из Москвы в Питер перетащить. Органы власти и ключевые госкомпании.
Естественно, процесс переезда будет сопровождаться процессами «секир-башка» и «мочить в сортире».
Ведь как он с Крымом поступил? Играл в шахматы, потом сгрёб с доски все фигуры и ударил доской Украину и Запад по голове. В первые недели никто ничего так и не понял, что произошло, понимаешь? Разрыв шаблона такой международный, гоп-стоп.
Так он теперь и со своими «элитами» то же самое сделает, прикинь?
Будет всё это названо «административной реформой». Будет массовая замена чиновников, со взбунтовавшихся на лояльных, которые были рангом ниже, и которые будут выполнять роль вертухаев для старых опальных кадров. Будет дальнейшее и резкое укрупнение министерств и управлений, возможны очень громкие посадки… Ну, как при Сталине, помнишь, когда «волнами» НКВД само себя пожирало? Старый и хороший проверенный способ!
Думаешь, т.н. «финансово-экономический блок» правительства к политике отношения не имеет? Думаешь, они делают, что могут, в данных условиях? Ну, какие там бабки они пилят, и как – не тебе мне говорить. Никто, в здравом уме, не хочет и не может быть на их месте в такой ситуации, которую Папа создал, без реальных очень больших денег. Только за деньги. За очень, очень большие бывшие народные деньги. Они умные, но очень наивные. Потому что деятельность ЦБ, через полгода-год, может быть названа знакомым словом «вредительство», и, подведя итог, Счётная
Палата, Следственный комитет и Генеральная прокуратура скажут, что курс национальной валюты был не так уж и важен, а вот то, что при этом случились разгон инфляции и обнищание населения – это уже было явным вредительством. И все дела.
Ну, если всё это произойдёт, то, как ты понимаешь, будет явный и полный ппц. После расправы над своими наступит краткая эпоха православного Ирана.
А что делать-то? Другого сценария у Папы нет сейчас – или его свои грохнут, или он их.
А как Гитлер это делал, с середины 30-х, знаешь, или нет? Так почитай, Гугл тебе в помощь. Сколько там было заговоров против него, покушений на него… а всё ничего, ничто его не брало. Всех сгнобил, всех убрал, кто из своих против него шёл. Только проиграв Вторую мировою войну, он ушёл. А этот просто копирует некоторые фичи.
Вот так.
А, кстати. Тебя читает Медведев, который Дмитрий Анатольевич. А потом ходит везде и говорит, что есть такой Слава Рабинович, который о России пишет всякие гадости, и что на него не надо обращать внимания. Читает тебя очень внимательно, каждый день. И Миша Леонтьев тебя читает. Тоже каждый день. А потом рассказывает своему боссу Сечину, почти что всё, из главного. Потому что Игорь Иваныч, как и Папа, интернетом не пользуется. И вообще, скажу я тебе: тебя там читают все. Ну просто все. Всем превед!
Евгения Федорова Мария Катасонова снялась в видеоролике, имитирующем обстрел позиций сепаратистов в Донбассе со стороны украинской армии. На видео слышны звуки, напоминающие раскаты от выстрелов артиллерийских орудий. На их фоне Катасонова рассказывает, что находится в Донецке, в 400 метрах от линии соприкосновения сепаратистов и украинской армии, вместе с «Первым мотострелковым батальоном бригады «Восток». В конце записи девушка и снимающие начинают смеяться, а свет камеры освещает стены комнаты, в которой записывается ролик.
Которые обнародованы американским министерством финансов и Федеральной резервной системой, Россия в июне нынешнего года увеличила свой вклад в в казначейские облигации США на $1, 4 млрд, сообщают СМИ. И это – несмотря на продолжающееся нагнетание властями антиамериканских настроений, результаты которого зафиксированы последними опросами российских социологических центров. Таким образом, объем принадлежащих России государственных облигации США вырос до $72 млрд. Однако в списке крупнейших кредиторов США РФ – отнюдь не лидер, занимая скромное место в конце первой двадцатки.
«об обнаружении вредных веществ в 100 процентах исследуемой продукции отечественного производства». Исследование проводил Всероссийский государственный центр качества и стандартизации лекарственных средств для животных и кормов (ФГБУ «ВГНКИ»), подведомственный Россельхознадзору. В ходе исследования были взяты 15 образцов российского молока, молочной продукции, свинины, птицы, а также один образец венгерской говядины. Результаты показали, что во всех образцах российского производства есть вредные вещества, а в венгерской говядине их не оказалось.
Судя по последним вылазкам путинистов, они провоцируют страну на реализацию самого худшего сценария. Это будет не возвращение в «лихие 90-е». В приснопамятные «мохнатые времена» бандиты отстреливали, все-таки, друг друга. Граждан, конечно, тоже цепляло шальными пулями, и тогда появилось словосочетание «попасть под раздачу» или «под замес». То есть, «случайный рикошет». Сегодня же Кремль жаждет ввергуть страну в тотальный хаос, по принципу «все против всех». Кремль выступает в роли главного провокатора, науськивая, подогревая и натравливая полнейших отморозков. И они вот-вот сорвутся с цепи.
Это — спасительная «дымовая завеса», в которой можно, в случае чего, легко слинять с наворованным. Бригада шурует в нашей стране, как в трамвае, отвлекая внимание, накручивая градус страха. А пока «лох цепенеет» — шарит по его карманам, опустошая их, и забирая последнее…
Денег на пролонгацию власти у кооператива «Озеро» практически не осталось. Сейчас дощиплют оставшееся, и — поминай, как звали. Страну они «отжали». Они оставят нам руины, где ничего не растет и не строится, по которым, истошно вопя от боли и отчаяния, будут носиться одичавшие аборигены в поисках куска хлеба на пропитание или «прохожего в шляпе», которого можно легко обчистить, если — не зарезать…
В чудовищное смутное время вступает Россия. Вступает, чтобы исчезнуть в нем навсегда…
«…Призраки далёкие земли
Поросли кладбищенской травою.
Ты же, путник, мёртвым не внемли,
Не склоняйся к плитам головою… »
С.Есенин. Золото холодное луны.
Я проснулся в пять утра. «Саша, вставай»,- сказала мама. Я открыл глаза, посмотрел на стену и потолок, отметив про себя, что в следующий раз я не скоро их увижу.
Мам, зажги настольную лампу,- попросил я.
В аквариуме на стене спокойно плавал карась, на столе стоял магнитофон. Ничто не говорило о предстоящем мне сегодня отъезде на два года, в армию.
В зале горел свет, было как-то суматошно. Я держался весельчаком, стараясь всех рассмешить, нёс всякую чушь о том, что буду всё же служить в Москве, не за тридевять земель, в ответ на это родственники согласно кивали головами. Мама наложила мне в сумку продуктов, всякой «необходимой» мелочи. Я включил магнитофон и послушал песню "Дельфина", на счастье, потом выключил магнитофон и мы вышли из дома, грустной процессией, направляющейся на трамвайную остановку.
В трамвае я продолжил свои попытки всех развеселить. Папа натянуто улыбался, выслушивая мои шуточки, Мама тайком вытирала слёзы. Трамвай ехал медленно, но вот он довёз-таки нас до военкомата.
В военкомате Папа сунул мне в карман мятные конфеты, я поговорил немного с родственниками и незнакомый, полный, лысеющий мужчина, равнодушным жестом позвал меня к выходу, после чего ему пришлось, явно через силу, ждать пока все меня пообнимают на прощание.
Я вышел на крыльцо. Возле ворот стоял УАЗик. На улице было холодно, промозгло. Я сел на переднее сиденье, рядом с лысеющим мужиком и мы быстро покатили по сонному городу к обл. военкомату. В обл. военкомате мне было указано, куда идти и я прошел в странное помещение, похожее на общественный туалет, где два солдата осмотрели мои шмотки и забрали то, что «нельзя». «Нельзя» было шоколадкой и варёной колбасой. Мне, как и другим призывникам, было не до таких мелочей.
После досмотра я был направлен в мрачные полуподземные казематы, где стояли скамейки, с нацарапанными на них глупыми надписями и висел российский флаг на обшарпанной стене, повышая изо всех сил патриотический настрой тех несчастных, что сидели на вышеупомянутых скамейках. Все находившиеся здесь, должны были служить в одном полку со мной, как я понял. Президентский Полк. Месяц назад я прошёл мед. комиссию и меня зачислили в ряды Президентского Полка. И вот теперь я сидел в душном помещении, не зная о чём думать. Народу было много, все держались в основном компаниями, этакими кружками, из которых доносились крики и смех. Кое-кто сидел сам по себе. Особенно выделялся на общем фоне, малый с разбитым лицом, накренившийся к полу, грозящий упасть со своей скамейки...(продолжение следует)
Первое полугодие потихоньку шло к завершению, а служба шла своим чередом. Но происходили в жизни роты существенные перемены. Так однажды, после дождичка в четверг, старьё снова поссорилось с брусками. Это если мягко выразиться. История ссоры была запутанной и началась со странных событий. Средне уверенный брусок, Саша Ручников, имеющий прозвище Рядовой Сруч, решил сблизиться со старьём. Сближение происходило по примитивной схеме: вечерами Саша подходил к старью, имея при себе всякие ништяки в виде бисквитных рулетов, копчёных кур и прочих вкуснях. Благодаря подношениям, Ручникова не прогоняли: старьё относилось к Сашиным попыткам сближения холодно, иногда даже откровенно высмеивало его, но вкусняшки делали своё дело. Зачем Ручникову нужно было это сближение? Ну, наверно таким образом он рассчитывал обрести полную уверенность, которой ему так не хватало(напомню, что у Саши был статус частично расслабленного бруска). Вообще Сруч был довольно глуп: несложно догадаться, что вместо роли уверенного бруска, ему пришлось примерить на себя странную роль старьёвской шестёрки. Старьё-то стало относиться к нему довольно терпимо, а собратья-бруски начали Сашу почти презирать.
По прошествии некоторого времени Ручников осознал, что всё пошло не так: вместо обретения уверенности, получилась козья морда. Эта ситуация его сильно разозлила, он начал ссориться с брусками, объясняя им что-то невнятное. Бруски в ответ огрызались, называя его «подлизой». Ситуация разрешилась сама собой, неожиданно для всех. К тому времени бедный Саша стал жутко раздражённым, продолжал с хмурой настойчивостью сидеть со старьём, но всё его откровенно бесило: и старьё, и бруски, и вся эта ни к чему не приводящая суета. И надо же было в эту пору Заливкину повздорить с другим средне-уверенным бруском, Домниным Андреем. Ссора была основана на том, что вышеупомянутый брусок ближе к концу полугодия обрёл некую уверенность среди своих собратьев и стал вести себя соответственно. Старьё Домнина не расслабляло, поэтому обратилось сразу ко всем брускам с претензией. Предъявителем претензии выступил Дима Заливкин и произошло всё во время очередной посиделки с участием Сруча.
Конфликт начался с болтовни, в ходе которой старики высказывали полушутливые претензии за расслабленных брусков, в том числе, за Домнина. В принципе, никому не хотелось обострять ситуацию, учитывая близость неизбежного дембеля. Никому, кроме Заливкина, не отличавшегося остротой ума. Дима незаметно распалил себя и многих остальных, разнервничался, раскричался и докричался до того, что решено было провести общий сбор старья и брусков, с обсуждением назревших проблем. Ручников что-то бормотал, пытаясь как-то оправдать Домнина, но у него ничего не выходило. К тому же, представлять брусков Саша не был уполномочен, уверенности не хватало.
Так незаметно, полушутливая перепалка переросла в серьёзную разборку, требующую собрания всех брусков и стариков. Происходило сие действо прямо в кубрике роты. Молодняк и убогие, как раз сидели на взлётке и подшивались. Пестун обратился к Борщенёву, считавшемуся основным из брусков:
- Вася, на каком основании расслабили Домнина?- на это Вася вежливо ответил:
-Ну как… На Андрюху не рожают, но это пока. Мы относимся к вам с уважением, но в будущем мы его расслабим, потому что он нормальный чувак…
- Да? Это ваше право, в будущем. Но он уже и сейчас вон, расслабленный весь, - заявил Заливкин,- я вот думаю, что вы все просто охренели! – распалялся Дима. Слово за слово, старьё изрядно разозлилось на брусков, хотя те и были предельно вежливы. Повторюсь, большая часть старья не хотела этого конфликта: Атронюк, Ерасов, Колесников и Цукатин так и вовсе ушли с «собрания», усевшись неподалёку на шконках и изредка со смехом комментируя происходящее. Заливкин распалялся всё сильнее, Пестун с Барановым почему-то решили его поддержать. Секрет Диминой злобы был прост: он сам непонятно как стал уверенным, за счёт врождённой агрессии и командирско-собачьих навыков, поэтому завидовал Домнину.
Короче говоря, конфликт созрел, словно чирей и неожиданно для всех прорвался. Безмозглый Заливкин вдруг обратил взор на Ручникова:
- Саша, вот ты нормальный малый, ты как скажешь – Домнин не при..уел ли?
- Да ладно, Дима, Андрюха нормальный, что тут говорить… Ну мож мы и расслабились, ну мы теперь всё поняли и будем жить попроще…
- Да? – недовольно сказал Дима, - а мне кажется всё не совсем так, - Заливкин выдержал паузу и выдал то, что от него никто не ожидал:
- Давай, Саша, тащи сюда гриф от штанги и как следует нае…ашь Домнину по ногам, - почему-то Заливкину надо было долбануть именно по Домниновским ногам. Неясно, как именно эта идея зародилась в Диминой голове, учитывая то, что бить кого-то грифом от штанги по ногам, пожалуй было слишком круто. Даже Пестун, державшийся до того гоголем, вдруг растерялся и хотел что-то сказать, но не успел. Вместо него снова высказался Заливкин:
- Давай, Саша! Бегом за грифом! А ты, - он грубо указал на Домнина, - жди здесь, ща будем тебе ноги ломать…
Наверное, Пестун с Барановым не позволили бы Диме ломать чьи-то ноги, да он и сам наверное не стал бы. В любом случае, Ручников не пошёл никуда, ни за грифом, ни за гантелей. Вместо этого он издал крик, глядя на Заливкина бешеными глазами:
- Что, бля, старьё, в шизу решили ввести, да?! Вам шиза нужна?! -уверенный Дима уже осознал свою ошибку и готов был, имея на своём лице гордо-покровительственное выражение, простить всех, пока не поздно. Но к этому моменту время для «пока не поздно» уже вышло и вместо привычной вычурной мимики, главное место на лице Заливкина занял прилетевший невесть откуда кулак Сруча.
Удар у Саши Ручникова был очень силён, по скромным солдатским меркам, поэтому Дима улетел, словно воробышек куда-то вглубь кубрика, скрылся из виду и долго после этого не показывался.
В назревший конфликт тем временем вмешался Андрей Баранов. Напомню, что этот тупой старший сержант был громилой, двух метров ростом, с широченными плечами и красной круглой мордой. Визуально он казался намного крупнее Саши. Поэтому, получив причитающийся ему удар по роже, Андрей не улетел никуда подобно Заливкину, а просто повалился на грядушки шконок и аккуратно сполз на пол.
Сидевшие в стороне и не вмешивавшиеся в конфликт старики, активизировались, поняв, что дело приняло серьёзный оборот, ведь политика невмешательства могла стать причиной подрыва авторитета. Сделав выбор в пользу сохранения уверенности, первым в драку вмешался Сергей Атронюк. Собственно, боевого рвения у него заметно не было, скорее он пытался мирно разрулить конфликт. Сергей подошёл к Ручникову с серьёзным выражением лица и хотел сказать что-то, наверняка очень важное и нужное. Но Саша не был настроен на диалог, поэтому, едва заприметив движение со стороны Атронюка, сразу же сделал боксёрский выпад в его сторону. Сергей, как ни странно, увернулся и всё закончилось бы хорошо, не нанеси Сруч второй удар. Не могу сказать, куда именно целился Ручинский, но попал он Атронюку в затылок, правда чуть сбоку, вскользь. Не знаю уж, что за талантище такой был у Ручинского, но каждый его удар, достигший цели, оставлял после себя впечатляющие последствия. Так несчастный Сергей, получив по затылку, крутанулся на месте и плашмя упал на пол. Ноги его затряслись мелкой дрожью, изо рта повалила пена. Со стороны казалось, что Атронюк вот-вот отдаст Богу душу.
Мне так понравилась эта битва, что я сидел(напомню, что во время описываемых событий я подшивался вместе со всеми слонами, пузырями и всякими убогими) молча, широко раскрыв рот. Кроме меня болельщиков хватало: многим понравилось избиение опостылевших стариков. Правда, пузыри скоро опомнились, запретили слонам смотреть на дерущихся, ну и сами отвернулись.
Почему-то никто больше из «нейтральной» компании в драку не полез. Зато к Ручинскому рискнул сунуться Пестун. Ему повезло больше других: Саша ударил не по роже, а всего лишь в грудь. После этого, остальные бруски подбежали и кое-как утихомирили Ручинского. Инцидент сошёл на нет.
Как ни странно, тупой Саша Ручинский добился поставленной цели: ему удалось завоевать долгожданный авторитет. Собратья простили Саше все грехи, полюбили его. Старьё тоже простило Сруча, но в посиделках он больше не участвовал. Состоялся очередной, ставший уже привычным, сбор старья с брусками, на котором что-то было решено, был достигнут какой-то нейтралитет.
После побоища старьё присмирело, зализывая раны. Баранов постоянно заступал на “Хижину”, где отлёживался целыми днями. Он был похож на того Терминатора, который был в конце второй части знаменитого одноимённого фильма: одна половина лица нормальная, человеческая, а вторая – похожая на чёрт знает что. Правда, если у Терминатора чёрт знает что, торчащее из-под лица, было металлическим скелетом, то у Андрея оно было просто распухшим, посиневшим мясом. Глаз скрылся в глубине ужасных синюшно-красных складок, нос заплыл, верхняя губа уродливым козырьком нависала над нижней. Заступать с Барановым в караул стало хорошо. Он лежал и думал всё время, забыл даже о всех своих привилегиях уверенного старого. Такова сила волшебных люлей.
Атронюк отделался кратковременной потерей памяти и обычными для сотрясения мозга проблемами. Непосредственно после побоища, очнувшийся Сергей долго не мог понять, где он, кто он и зачем он, а потом ещё в течении нескольких дней не мог вспомнить самой драки со Сручем, если это избиение можно назвать дракой.
Заливкину и Пестуну удалось обойтись синяками и униженным достоинством. Они так же как и Баранов стали молчаливыми, задумчивыми, как бы говоря всем своим видом: « мы для вас – жизни положили, себя не жалели, жили по понятиям, а вы – вон как с нами…» Тут стоит сказать, что среди младших призывов мнения по поводу драки разделились: кто-то сочувствовал старью, кто-то брускам. Лично я никому не сочувствовал. Мне нравилось, что старьёвские рожи были разбиты, это грело мне душу, но и брускам я не симпатизировал. Вот если бы Ручинский так же настучал по лицам брусков, это было бы и впрямь замечательно. А если бы Сруч вообще поубивал всех вышеупомянутых, а потом покончил с собой… Конечно, такое пожелание было чрезмерно жестоким, не говорящим в мою пользу, но этот расклад мне подходил больше всего...продолжение следует
October 9th, 2018 , 03:34 pm
"...Завтра будет новый маскарад,
Рыцари, турниры, фейерверк и танцы,
Шут наденет красочный наряд,
Будет бегать, прыгать и смеяться.
Пощекочет ножку королю,
Рассмешит принцессу безобразной пляской,
Гаер подражает соловью,
Но скрывает ворона под маской..."
"Шут". Группа "Ляпис Трубецкой".
Часть третья. Жизнь понарошку
.
Глава первая. Ростовщик его величества.
Начало
Был прекрасный весенний день, из числа таких, когда всё кругом готовится к цветению. Незаметно возвращается тепло, прилетают птицы, летний ветерок, прорываясь сквозь ставшие привычными холодные будни, будоражит воображение. Такой день хорошо провести на природе, погулять, посозерцать, поесть шашлыка в конце концов. Я ничего не созерцал, ничего не ел и весна на меня практически не действовала. Сидя в душном автобусе-Пазике, с Носиковым на коленях, я наблюдал, как незнакомый солдат открывает ворота, пропуская будущих курсантов на территорию военного лагеря Купавна.
Почему-то жизнь для меня часто оставляет всюду последнее место. Вот и в тот день, завидовцы приехали в Купавну после всех. В лагере царила суета, солдаты распаковывались, раскладывали вещи, расставляли мебель. Снова я увидел ненавистный плац, вышагивая по которому, полгода назад узнал, что такое строевая подготовка. Казарменное здание за прошедшее время ни капли не изменилось. Купавновцы, наше будущее старьё и бруски, держались холодно, сдержанно, строго. В первые дни, на неуставняк нам только намекали, наверно потому, что никто никого не знал. Но намекали хорошо, с душой. К тому времени все уже знали, что рожать в Купавне принято не только на уверенных старых, но и на уверенных брусков. С одной стороны это удивляло, с другой же всё было естественно: старья довольно мало, слонов вообще почти нет и все они в других ротах, в основном вспомогательных, значит остаёмся только мы, курсанты, странные слонообразные пузыри. Кстати, солдат первого полугодия в купавне называли не слонами, а ушами, по кремлёвской традиции.
Я вместе с остальными завидовцами был определён в четвёртый взвод первой учебной роты. По странному стечению обстоятельств, мне предстояло жить на том самом этаже и в том самом кубрике, где я провёл первые двадцать дней службы, так что во время построений, я стоял на взлётке напротив старого знакомого портрета Кутузова, прямо как полгода назад. Было в этом что-то мистическое.
Наш взвод, равно как и все остальные, состоял из четырёх отделений, в каждом из которых было по восемь солдат, принадлежавших к какой-либо из рот Президентского Полка. Отделения возглавляли сержанты-бруски, взвода - старики, заместители командиров взводов, «замки». Вот на этих-то командиров нам и предстояло рожать. В нашем, четвёртом взводе, уверенным считался замкомвзвод, Голубев Саша и командир четвёртого отделения, Котов Саша. Два Саши. В основном мы должны были рожать на них. Кроме того, потребовать что-либо с любого из курсантов мог старшина роты, Зибров Алексей, санинструктор Зайчиков Сергей и химинструктор роты, хорошо знакомый мне с первых дней службы, Бугорков Сергей. Бугоркова, имевшего кличку Буга, похожего на обезьяну со злобной рожей и жилистыми руками, я уже описывал в первой части своего повествования. И это при моём-то положительном отношении к настоящим обезьянам, животным. Встреча с Бугой вызывала самые плохие эмоции. Уж больно хорошо я познакомился с ним полгода назад.
К моему большому сожалению, ни Никишина, ни Чубакова, знакомых мне с первых двадцати дней службы, я в Купавне не встретил. Зато встретил Болдина Дениса, причём прямо в своём новом взводе. В первой части повествования я писал о том, как шесть месяцев назад, Денис одним из первых приехал в учебную роту и считался уверенным настолько, насколько возможно для черепа (напомню, солдат не принявших присягу, называли "черепами"). В те времена Болдин отменно набивал подушки, подметал полы и много чего ещё делал, все относились к нему уважительно, а сам он непомерно гордился. Общаться с Болдиным-черепом было очень сложно, так высокомерен он был. Теперь же я увидел перед собой запуганного, забитого паренька в грязном комке, лихорадочно набивающего кантик на шконке и затравленно озирающегося по сторонам. У меня при встрече с ним возникли смешанные эмоции, если не радость, то что-то положительное: знакомая рожа как-никак. Обратившись же к самому Денису, я встретил с его стороны полное безразличие. Да, он меня узнал, да, он помнит, как учил меня набивать подушки... И больше ничего, никаких рассказов о службе, ни малейшего желания общаться.
За время службы я смирился с малодушием людей. Как правило, все очень быстро привыкали к унижению, к рабской роли. Да и сам я, так скажем, научился в армии "терпеть". Но несмотря на всё это, Болдин меня удивил. Я не узнавал в нём его самого: полгода назад из Купавны уезжал самоуверенный, холёный, уважаемый всеми, в том числе и сержантами, воин-кремлёвец, а теперь передо мной стоял слизняк без чувства собственного достоинства.
Попытавшись поговорить о чём-то с Болдиным, я очень скоро разочаровался в этой бесполезной затее. Тем более, что кое-какая проблема уже дала о себе знать: командир отделения Котов Саша, вместе с замкомвзводом, Голубевым Сашей, потребовали для себя на обед майонез, пригрозив взводу смертными карами в случае его отсутствия. Это было мелкой неприятностью, майонез был рождён. Мне пришлось купить его у одного из собратьев, заплатив в три раза дороже реальной стоимости. Благо, я отложил кое-какую копеечку про запас ещё в Завидово. Помимо денег, были у меня при себе жвачки, сигареты и прочие "ништяки" в небольшом количестве. Конфликта на почве майонеза не возникло.
Зато, конфликт возник на почве взаимоотношений с собственным призывом. История этого конфликта весьма занимательна. Началось всё во время первого купавновского обеда. Перед приёмом пищи, мы все несколько часов наводили порядок в роте. Но вот дневальный прокричал:
- Первая учебная рота, для следования на обед, строиться! - все построились и отправились сперва на плац, потом в столовую. Во время этого первого похода в столовую я узнал, что просто спуститься по купавновской лестнице, как и во времена "черепани", не получиться, надо обязательно бежать бегом, перепрыгивая ступени, падая, ломая выступающие части тела и предметы. В первый же день, во время бега по волшебной лестнице, я раздолбил о перила наручные часы. Это была незаменимая, прекрасная "Электроника-5", её было очень жалко.
Прибежали мы в столовую, расселись. Я вручил старикам обещанный майонез. На обед давали макароны с мясом, очень вкусные, а так же вполне сносные суп и компот. Для раздачи порций использовалась большая, "многоэтажная" тележка, которую дневальный медленно катил по рядам между столов. С тележки каждый брал себе порции, которых хватало на всех с избытком, так что при желании можно было взять больше одной, хотя теоретически дневальный мог воспротивиться такой захапистости и с ним надо было договориться, дав сигаретку, или что-то ценное. Никто, как правило и не пытался взять лишнюю порцию, так как все наедались.
Казалось бы, какая конфликтная ситуация может возникнуть из-за порций? Вроде никакой. Но ситуация возникла. Во время раздачи, ко мне с Филоновым Максом подбежал знакомый малый, Черников Коля, служивший до этого в соседней с нами, четырнадцатой роте. Подбежав, Коля бысто и жалобно залепетал:
- Пацаны, давайте, берите побольше порций, макарон, суп не нужен. Давайте, набирайте, быстрее!
- Зачем, Коль, старью что ли порции нужны?.. - спросил я удивлённо, ведь старики редко налегали на подаваемые в столовой блюда.
- Да нет, мужики, это не для старья, это вон для тех ребят, видите? Они из Кремля, аж из первой роты! Они там привыкли хорошо питаться! - Черников указал в сторону сидевших неподалёку пузырей, таких же как мы все, разве что мордастых, очень рослых и явно принаглевших. Они смотрели на нас и Черникова, с выражением превосходства.
- Ну и какого хрена ты им порции носишь? Ты с дуба что ли рухнул? - спросил Колю Филонов, - из кремля они... Да хоть из Бастилии!
- Да Коля наверно просто белены объелся, не иначе, - сказал я, - ему мало того, что он на старьё рожает, он решил на свой призыв гончить.
- Да вы не понимаете ничего, - истерично проговорил Черников, - вам тут не Завидово, тут Купавна и совсем другие законы! Лучше не залу..аться, а делать то, что положено! - я был шокирован услышанным. Коля Черников вздумал рожать на свой призыв. Пока я шокировался, Макс ответил очень грубо и жёстко:
- Передай ребятам из кремля, что если они привыкли хорошо питаться и хотят, чтобы я носил им порции, пусть поцелуют меня в ж..пу! - Филонов специально сказал это с нужной громкостью, чтобы перворотники всё услышали. Те как раз внимательно следили за происходящим, пережёвывая пищу. Ответ Макса так их разозлил, что они даже перестали работать челюстями от возмущения и принялись жестами угрожать Максу и мне.
Мы с Филоновым рассмеялись в ответ и спокойно сели есть. Ну, не совсем конечно спокойно, но уж старались держать уверенный вид. В этой ситуации мне очень понравилась здоровая агрессия со стороны Макса. Глухов Антон и Коняхин Руслан тоже поддержали нас. Остальные сделали вид, что ничего не замечают. История с кремлёвскими парнями продолжилась ночью. Рота давно отбилась, все крепко спали, в том числе и я. Меня разбудил странный разговор: кто-то требовал, чтобы Филонов пошёл в туалет. Я быстро сообразил, что Макса приглашают на разборки. Тот после непродолжительного разговора, поднялся и пошёл, так сказать, на зов. Я встал несколько секунд спустя и пошёл следом.
Зайдя в туалет, я увидел там знакомых ребят из кремля, которые с наглыми лицами стояли возле умывальников.
- Во! Второй тоже пришёл! - сказал один из воинов-кремлёвцев, - это правильно, надо обоим дать пи..ды!
Перевес сил был конечно же на стороне выходцев из первой роты, но и мы с Филоновым не отличались хрупким телосложением и робостью характера. Я осмотрелся по сторонам, увидел стоявшую рядом деревянную швабру и взял её. Макс подумал секунду и тоже схватился за инвентарь. Шваброй вполне можно было драться.
- Если хотите подраться, ребят, давайте подерёмся. Мы с Максом не против, - сказал я.
- Легко! Это даже забавно! - подтвердил мои слова Филонов.
Конечно, "ребят из кремля" было больше, если быть точнее, их было пятеро. Но моё появление, деревянные швабры в руках, явно нарушили планы наглецов. Уж не знаю, на что именно они расчитывали, но явно не на кровавое побоище. Наверно они хотели просто от души пресануть Макса. Увидев, во что грозит перерасти наше ночное собрание, один из перворотников, самый здоровый, агрессивный и наглый с виду, заговорил:
- Ну а что, вы сразу в драку что ли лезете?
- А что нам ещё остаётся? Может подождать, пока вы нам рожи бить будете? - уточнил я.
- А почему сразу прям бить, мы может поговорить хотели, - снова заговорил наглый малый.
- И поэтому, как только я зашёл в туалет, вы захотели сразу дать мне пи..ды?
- Ну ладно, это Лёха Курочкин просто сгоряча сказал. Никто драться не хотел, но надо кое-что прояснить. Мы из кремля приехали, рожали там. И мы все, - наглый малый обвёл рукой всю компанию, - уверенные. Нам не надо говорить, чтобы мы кому-то зад целовали.
- Ага, ясно, - сказал Филонов, - но и мы тоже не убоганы, не надо к нам своих шестёрок подсылать, мы на вас рожать не будем, даже не ждите!
- Ну, мы то к вам Колю не подсылали. Его мы озадачили, точняк. Но только его. А зачем он к вам побежал, х..р его знает, от вас мы ничего не требовали. А вы тут сразу грубить начали, сказали, чтоб мы вам ж..пу целовали. Так не годится тоже, - объяснял ещё один незнакомый перворотник.
"Прямо дипломаты, мать их за ногу! Ясно же, что подсылали они Черникова именно к нам, а теперь на ходу придумывают: мол, "невиноватая я, он сам пришёл". Хотят выставить нас с Максом дураками", - подумал я про себя. Как бы там ни было, стало ясно, что драки никто не хочет. Ребята просто искали слабачков. Вдруг Филонова удалось бы опустить, это же всегда приятно. Ну а не удалось и хрен с ним - другого найдут, опустят и заставят рожать на себя. Вообще, поведение перворотников было непривычным, странным, дерзким, но объяснимым. Кремлёвцам пришлось принять нашу позицию: к завидовцам в отделение лезть не надо, иначе будут конфликты. После разговора в туалете, между нами был заключён своебразный мирный договор, участники которого пребывали в состоянии вооружённого нейтралитета. Так что эти переговоры смело можно назвать «Купавновской туалетной конференцией». В ходе разговора я узнал, что самого наглого перворотника зовут Гавриковым Денисом, а кличку он имеет - Гаврила.
Наговорившись в туалете, мы с Максом пошли спать. Первый день в Купавне ухитрился дать неслабую пищу для размышлений. Я лёг в кровать думая о том, что дневные события были какими-то непривычными. Мы наводили порядок в роте, расставляли тумбочки с кроватями, но это не запомнилось. Запомнился майонез, его поиски, встреча с Болдиным и конечно же - конфликт с перворотниками. Последние вообще очень удивили: в этой роте, что, одни мрази? В будущем я познакомился с другими солдатами из первой роты и понял, что мрази там конечно не все, просто наглецы везде и всегда бросаются в глаза. Но вообще, первая рота была в полку на особом положении и многие выходцы из неё считали себя элитой. Просто потому, что именно перворотники заступали на главный караул Президентского Полка - Могилу Неизвестного Солдата, на местном языке - МНС. Опять же, на всех торжественных кремлёвских мероприятиях первая рота играла всегда главную роль...продолжение следует
Уважаемые читатели! Я рад тому, что повесть привлекла к себе внимание. На разных сайтах я прочёл много отзывов, как одобрительных, так и не одобрительных. Отзывы - хорошая вещь, но вчера я обнаружил вдруг, что за всё время повествования не рассказал как следует о том, что такое "вспышка с тыла!"
"...Если б знала ты, малышка,
Что такое с тыла вспышка!
Вспышка справа, вспышка слева,
Ты б наверно... удивилась..."
Был такой стишок, в самые разные времена, в самых разных родах войск.
Меня и удивило: как это никто не заметил столь важное упущение в моём повествовании? Сам то я знаю, почему не рассказал миру про вспышку: после армии понятие вспышки с тыла столь надёжно закрепилось в моём мозгу, что я не представляю, как это кто-то может про неё не знать?
В один из первых дней службы, мы познакомились со старшиной Бубенцовым. Помнится, младшие только и говорили, что про приезд этого самого старшины. Как выяснилось, приехать он должен был с вступительных экзаменов в личную охрану президента. Вечером одного дня, Бубенцов приехал. Это был не слишком высокий человек, очень спортивного телосложения. Он прошёлся перед ротой и все могли наблюдать его разбитое вдребезги лицо, говорящее о том, что экзамены прошли успешно. Позже я узнал, что критерии отбора в личную охрану президента примерно такие же, как и в краповые береты.
Для нас, черепов, приезд Бубенцова ознаменовался довольно-таки приятным событием: этот человек был очень увлечённым спортсменом, потому отлежавшись пару дней после экзаменов, он принялся ежедневно, самостоятельно проводить утреннюю зарядку. Само собой, остальным сержантам это не слишком понравилось, так как Бубенцов настаивал, чтобы во время зарядки присутствовали все, без исключения. Так что, на зарядку мы выходили не по взводам, а сразу всей ротой. Начинал Бубенцов всегда с пробежки, причём всякого рода гусино-лягушачии хождения он не приветствовал. Сам старшина бежал впереди всех. После того, как мы прибегали на плац, он выстраивал роту и все должны были повторять те упражнения, которые делал он. Так например, он мог отжиматься, при этом громко считая вслух: «раз, два, три, четыре и т.д.», соответственно, все должны были повторять за ним.
Примерно в эти же дни, во время теоретической подготовки нам дали под запись конспект по стрельбе и тактико-техническим характеристикам автомата АК-74. Необходимо было наизусть выучить в первую очередь меры безопасности при стрельбе. «… Не приобретать привычки целиться в людей и не позволять, чтобы целились в вас…» Помню, два сержанта всерьёз поссорились, один утверждал, что говорить надо: «шутя целиться в людей», а другой считал, что говорить надо просто: «целиться в людей».
Вообще, скоро я заметил, что сержанты живут друг с другом кое-как. Так младшой из соседнего взвода, по фамилии Бугорков, по кличке Буга, третировал всех без исключения, в том числе и многих младших. Правда, младшие старались устраивать свои разборки с глазу на глаз, так чтобы ни мы, ни старые не видели. Но утаить всё им конечно же не удавалось.
Раз уж я упомянул Бугоркова, значит стоит немного описать эту колоритную личность. Этого младшого терпеть не могли почти все, в том числе и другие младшие, что же до нас, самых молодых – мы его просто ненавидели. Я даже сегодня, по прошествии десяти лет, благодарю Бога за то, что в первые мои 20 дней, Буга был не в моём взводе. Это был, а скорее всего где-то есть и сейчас, совершенно аморальный, патологически грубый и злобный тип. Весь второй взвод сошёлся во мнении, что этот человек воспитывался в конюшне, а может и в свинарнике. Грубое, свирепое лицо Буги, без малейших признаков интеллекта, я не забуду никогда. Лицо той девушки, первой юношеской любви, давным-давно стёрлось из моей памяти, за ненадобностью, но эта харя, с выдающимися вперёд челюстями и носом, низким, скошенным лбом, ещё не скоро покинет просторы моего мозга. Буга был похож на злобного, карикатурного бабуина, на которого напялили военную форму… Если ему что-то в ком-то не нравилось, то он подходил к несчастному, неугодному ему человеку, весьма своеобразно кривляясь, переваливаясь с ноги на ногу, раскачивая из стороны в сторону своей тупой башкой, при этом злобно пыхтя и проводил жестокую экзекуцию. По сравнению с Бугой, Забелин был нежным мальчиком, с ангельским характером.
Прослужив в армии всего несколько дней, я стал замечать за младшими из своего взвода, что те часто и встревоженно шепчутся о чём-то между собой. Конечно, мне всегда были интересны секреты младших, я пытался прислушиваться к их перешёптываниям, впрочем совершенно безрезультатно. Из разговоров младших я понял лишь одно – чаще всего обсуждают Нехлюдова и Бугу. Мало того, как то раз, отпросившись в туалет во время изучения строевой песни и обязанностей дневального(Лаврухин часто в качестве поощрения, за хорошо выученную писанину, отпускал солдат в туалет на три минуты), я стал свидетелем сцены избиения Сваровского Бугой. Буга зажал несчастного в углу возле раковины и повторяя без конца:
- Что, пи…р, любишь черепов расслаблять, да? Жалеешь черепов, да, пи…р? – сажал ему удар за ударом в печень.
Я сделал вид, что ничего не вижу и проскользнул мимо младших к унитазам, благо те находились в отдельной от умывальников комнате. Когда я шёл обратно, Буги в комнате для умывания не было. Там стоял только Сваровский, полоща рот в раковине и умываясь. Я снова захотел проскользнуть мимо, «ничего не видя», но младшой окликнул меня:
- Воробей! Поди сюда… - я подбежал к Сваровскому и собирался уже отрапортовать привычным образом, но тот сморщился и замахал на меня рукой.
- Не надо… не надо… При всех и во взводе – чтобы всё по уставу, а то п…ды получишь, а наедине можешь нормально со мной говорить. Ты короче, о том, что видел – никому чтобы ни слова, понял? Буга у нас считает себя самым уверенным, пи…р вонючий, здоровый сука, бычара вонючий!!! Я на него срать хотел, если я вижу, что ты нормальный пацан, делаешь всё чётко, я тебя лишний раз опиз…лять не буду, без причины. Ты только х..р не забивай, на то что я тебе говорю, делай всё побыстрее и всё будет хорошо…
- Да, - ответил я, - я заметил, у тебя всё по справедливости.
- Ну вот, - продолжил Сваровский, - а этот вонючий Буга, считает что я должен быть таким же пи…ром, как он. Короче – никому ничего не говори. Это наши разборки.
Я уверил Сваровского, что никто не узнает о том, что я видел и побежал во взвод...(продолжение следует)
