Лезгины и лакцы в джихаде с воинствующим неверием. Почему лезгины зовутся лезгинами

Любая проблема в Дагестане тут же переходит в плоскость национальной политики. Причиной этому является манипулирование многонациональностью республики, а также маргинализация ее коренных народов.

Дагестан республикой тоже не назовешь, поскольку в нашей этноклановой области ни один народ не пользуется своими правами и полномочиями республиканского, федерального и международного уровней, какими пользуются малочисленные народы Севера, Сибири и Дальнего Востока (чукчи, ненцы и прочие).

Те этнокультурные, социально-экономические и этно-политические гарантии, которые имеют осетины или хакасы, мы делим на десятки, так называемых «дагестанских», народов. В любой республике радиовещание, телепередачи, общественные мероприятия полностью ведутся на одном коренном языке. Язык общения в сельской местности и в городах: в Татарстане - татарский, в Чувашии - чувашский, в Осетии - осетинский. Проблемы исчезновения языка, как у нас, у них не существует.

В многонациональной республике, к сожалению, имеют место быть свои хронические проблемы, в особенности такие, как бытовой национализм. Постоянно существующее соперничество за власть и гегемонию в республике, иногда перерастающее в открытый межнациональный конфликт, приводит республику в упадок. В такой ситуации все имеющиеся в республике потенциальные и интеллектуальные силы и возможности тратятся не на благо ее народов, а на клановую борьбу за соперничество правящей верхушки за власть, готовую сожрать друг друга, подобно паукам в банке.

Республика наша относится, как выразился известный политолог Максим Соколов, «к региону не любящих друг друга горячих горских народов». Спрашивается, зачем тогда нам нужна была такая «республика», которой аналога во всей России нет, и где четыре крупных народа, которые должны, по праву самоопределения, иметь свои национальные республики, постоянно соперничают за гегемонию. Но раз сложилась такая этнополитическая ситуация, в ущерб лезгин, андо-дидойцев и других народов, следовало бы вести очень осторожную справедливую и корректную национальную политику, не ущемляющую права и возможности других народов и не восхваляющую исключительность собственного народа. Увы, у нас в республике, как завелась национальная политика с пятидесятых годов прошлого века, так продолжается и в настоящее время.

Отцом этой вредной национальной политики являлся Абдурахман Даниялов, который, благодаря своему кунаку Суслову, бессменно возглавлял обком Дагестана в течение почти двадцати лет. Как только вступил в эту должность, в 1948 году, он начал целенаправленную борьбу против лезгинского народа. Даниялова пугала многочисленность лезгин и их высокий интеллектуальный потенциал. Так как лезгины при Советском Союзе были самым многочисленным народом из дагестанских. («Этнография народов СССР. Москва. 1958 г.»), именно их он избрал объектом борьбы в своей извращенной национальной политике. Для того, чтобы сохранить власть, он разработал вместе со своими единомышленниками план раздробления лезгин на составные части, тем самым желая добиться уменьшения их статистической численности.

Для этого он вначале отстранил от поста председателя Совета министров Салама Айдынбекова, который мог возразить его антилезгинским планам. После чего Айдынбекова пригласил в Баку, в качестве председателя Совета министров Азербайджана, первый секретарь ЦК компартии Азербайджана, лезгин по национальности, Имам Мустафаев, проработавший на этом посту несколько лет после Мирджафара Багирова. Но вскоре, при загадочных объстоятельствах, сын профессионального револьюционера умирает. Осуществить свою националистическую политику ему удалось в середине 50-х годов прошлого века, когда в Дагестан были направлены эксперты-научные работники Академии наук СССР, видные ученые по этнографии и истории Никольская, Калоев и другие, во главе с академиком Лавровым. Задачей их было изучение на местах этнических процессов консолидации лезгинской, даргинской, аваро-андо-дидойской групп народов и подготовка справки в АН СССР. Пользуясь своим властным положением, Даниялов пригласил их к себе и дал им угодную себе рекомендацию, в результате чего 16 народов оказались «консолидированными» с аварцами, кайтагцы и кубачинцы - с даргинцами, а таты-мусульмане, терекеменцы 12-ти сел, персы Дербента, татары закавказские и турки села Ерси, имевшие до 1938 года свои вышеуказанные самоназвания, были объеденены в одну кучу и неправильно названы азербайджанцами, что означает граждане Азербайджана, созданного в 1918 году. Выходит, до этого они никак не могли называться азербайджанцами, так как на Кавказе не было даже слова такого. Почему же Даниялов не воспрепятствовал такому неправилному слиянию различных языков и рас в 1959 году а угодил Азербайджану? Только лезгины были искусственно раздроблены. Это было явное нарушение и игнорирование политики ЦК партии, которая декларировала повсеместную консолидацию малочисленных народов вокруг родственного многочисленного народа.

Итак из, 200-от народностей СССР оставили, согласно переписи 1959 года, 101.

В отличие от аваро-андо-цезской группы лезгинская группа формировалась как народ с единым самоназванием и самосознанием еще в древности. Все народности лезгинской группы кроме удин и исчезнувших албанских народов имели до нашей эры единое самоназвание ЛЕКИ, что означает на лезгинских языках «ОРЕЛ», (орлами себя также называют цумадинцы, цунтинцы, цезы) позже лекзи и лезги, которые входили в единое государственное образование Албания, имели общую культуру, быт и традиции. До 60-х годов и агульцы, и рутульцы, и цахурцы, а чуть раньше и табасаранцы гордо называли себя лезгинами, и в консолидации они не нуждались, они представляли единый народ более 2000 тысяч лет. Иное положение было у аварцев, не было у них единого самоназвания и национального самосознания. Среди них никто не называл себя аварцем. На вопрос, какой национальности, они отвечали: келебец, хунзахец, гидатлинец и т. д. Даже в 50-е годы пожилые люди не знали, кто такой аварец.» (Народы Дагестана. Москва. 2002 г.).

О великом множестве и различии аварских языков отец Казбека Микайлова писал: «У аварцев 144 языка, наречия и диалекта». У табасаранцев, агульцев и рутульцев языки намного ближе к лезгинскому, чем близость андо-дидойских языков к аварскому. И несмотря на все это, Даниялов объединил с аварцами, историческое название которых было «ХУНЗЫ», андо-дидойцев, которые существовали еще 500 лет до н.э. и имели собственные государственные образования как Андия, позже Дидо или же Дидоэтия в грузинских источниках. В результате, Даниялов из 16-ти народов андо-дидойцев, лезгиноязычных арчинцев и даргиноязычных мегебцев состряпал один народ и назвал его аварцами. В то же время он искусственно раздробил лезгин на табасаранцев, агульцев, рутульцев, цахурцев, которые состовляли с античных времен единое государство Албания, и имели единое национальное самосознание. Даже до переписи 1959 года на этнических картах учебных пособий и атласов Дагестана наглым образом оставили разделенными только лезгинскую группу народов, а остальные 16 народов, которые до этого всегда были обозначены, исчезли до нынешнего дня будто они вымерли. Верните этнической карте Дагестана свой прежний облик и обозначте все ЗО и народов! И такая националистическая политика двух стандартов в Дагестане не должна продолжаться впредь!

В период переписи 1970 года в словарях национальностей, которыми пользовались при переработке переписи всем лезгиноязычным народностям были выделены отделные коды, а андо-цезским народностям: андийцам, ботлихцам, каратинцам, ахвахцам, чамалинцам, тиндинцам, богулалам, хваршинцам, годоберинцам, цезам, бежтинцам, гинухцам, гунзибцам, лезгиноязычным арчинцам, даргиноязычным мегебцам был выделен аварский код. То ест, если кто то в переписном листе числился андийцем, каратинцем или ахвахцем, то при отправлении в Москву, после переработки, их переписывали аварцами. Зато агульцам, рутульцам, цахурцам, табасаранцам по просьбе правительства Дагестана были выделены отдельные коды, и они, если и записались в переписных листах лезгинами, в Москву их отсылали как отдельные народы. Кроме того главам районов, где проживали эти народы, было дано сверху указание переписать все листы, где они назывались лезгинами. В этом я убедился лично, когда работал в 1970 году в переписном отделе. Если кто-нибудь временно выезжал на заработки или просто выезжал в другой регион, то в переписный отдел поступали на него два переписных листа, один с постоянного места жительства, другой с временного. Их сверяли, и один лист уничтожали. Дело в том, что почти все агульцы, рутульцы, цахурцы за пределами своих районов назывались лезгинами, а в папках, доставленных из их районов те же лица были записаны агульцами, рутульцами, цахурцами. Парадокс, но факт. Выходит, раздробление лезгин исходило не от самих лезгиноязычных народностей, а от правительства Дагестана, которое не только искусственно отделило их, а разжигая у них племенизм, настроило их против самых лезгин.

Позже, при получении новых паспортов, у них всех убрали лезгинскую национальность. Даниялов знал, что трудно заставить людей отказаться от своей национальности, самосознание которых укрепилось в течение тысячелетий, одними административными методами, тогда был задействован метод повсеместного охаивания лезгин. Были включены все имеющиеся ресурсы партийной бюрократии на массовую антилезгинскую агитацию, оскорбляющую честь и достоинство лезгин. В меньшей степени это чувствовалось в Хасавюрте, где коренной чеченский народ всегда поддерживал лезгин и считал их своим близкородственным народом, о чем мне часто приходилось слышать от них. Будучи в Изберге в 1965 году, где основное население даргинцы, я чувствовал с их стороны уважительное отношение к лезгинам. Антилезгинские высказывания, распространеняемые кляузниками, как выяснилось, одной и той же национальности, мне приходилось слышать даже в Казахстане, Чувашии и Абхазии. Спрашивается, от кого же исходила эта кляуза? Чтобы одновременно от целого народа - не поверю, тем более народы в этнополитическом отношении тогда были несозревшими, выходит, такую организованную работу мог провести господствующий истеблишмент, используя партийно-бюрократическую систему.

Необоснованная антилезгинская агитация, грязная и кляузная по сути, нанесла целостности лезгинской нации огромный, невосполнимый ущерб и отбросило ее, по численности, со второго места на четвертое. Как высказался известный политолог Тимур Айтберов: «пока народы были в составе лезгин, лезгины для них были как бы зонтом защиты, а отделившись они превратились в пыль».

Третьим методом ускоренного раздробления лезгинской нации было восхваление и поощрение народов, вызывая у них племенное самосознание, подчеркивая их историчность, посвятив им отдельные исторические и этнографические монографии и т. д.

В начале 50-х годов Даниялов убрал лезгинские школы в Агульском районе. Рутульцы, цахурцы и часть табасаранцев обучались на чужом могулском (азерб.) языке, хотя имелся близкородственный лезгинский язык. Зато андийцам, каратинцам, лезгиноязычным арчинцам - всего 14-ти народам, навязал хунзахский язык.

Кроме того, при руководстве Даниялова были подарены в начале 50-х годов Азербайджану огромные ширванские пастбища Ахсу-Кюрдамирской зоны, которые сотни лет были исконно лезгинскими.

Чуть позже, в 1956 году, он подарил Азербайджану более 1500 кв км исконно лезгинской территории Шекинско-Кубинской зоны, входившей в состав Дагестана. В результате, высокогорные лезгины, главной отрослью которых было овцеводство, вынуждены были покинуть родные места. Вследствии этого многие высокогорные села исчезли с лица земли, только в Ахтынском районе исчезли 17 сел, а Докузпаринский (Чудхурский) район был ликвидирован. И это вместо благодарности за то, что первый секретарь Обкома партии Дагестана Нажмудин Самурский дал ему шанс подняться по карьерной лестнице. Даниялов, который неплохо знал историю Дагестана, должен был воздать должное лезгинам за то, что» в самый опасный момент для шейха Шамиля, который был окружен в 1937 году в районе Телетля 25-ти тысячной русской армией, на его призыв о помощи откликнулись только лезгины. Восстание лезгин Кубинского уезда Дагестанской области, которое состояло из 12 тысяч сабель и возглавлялось Хаджи Мухаммедом Хулухским и Ярали Яргунским, продолжалось три года. Только в сражении под Аджи-Ахуром погибло более 900 лезгин. Все войска во главе с генералами Фезе и Граббе были переброшены для подавления восстания в Лезгистане, тем самым шейх Шамиль спасся из окружения. Восстание в поддержку шейха Шамиля и, в целом, аварцев самурские лезгины подняли и в 1848 году, оно называется Ахтынским, на которое прибыл с отрядами сам шейх Шамиль. Разве не лезгины Ахтыпары, Алтыпары, Докузпары (ЧIудхура), Кюры и Табасарана спасли от полного истребления джарцев и от нашествия Ибрагим-хана на Дагестан, разгромив его полчища в 1738 году, вблизи лезгинского села Джыных, в самой крупномасштабной битве из всех походов, совершенных Надир-Шахом на дагестанцев. Однако дагестанские автора-фальсификаторы в разных вариантах по разному толкуют это событие, не имеющее ничего общего с аналогом персидской хроники Мухаммеда Казими. Главная их цель игнорировать участие в этой битве лезгин вообще.

Политика раздробления лезгин, основанная Данияловым продолжалась и в последующие десятилетия. В 90-е годы только представители лезгиноязычных народов были включены в состав Госсовета Дагестанской республики, без включения представителей андо-дидойских народов. Только они получили статус конституционных народов, школы свои, радио и телепередачи, конечно, не из-за любви к ним, а чтобы поднять у них племенное самосознание и безвозвратно раздробить лезгин. Правильно выразился один цахурец лезгину: «Они нас поддерживают, не потому что нас любят, а потому что вас ненавидят». И в самом деле, поддерживая лезгинские народы на уровне крупных, почему лишили возможности андо-дидойские народы и арчинцев учиться на своем языке, и их требования всегда игнорировались. Выходит, четырем тысячам цахурцам дали все права и свободы, а 70 тысячные андийцы оказались бесправными. Боясь обратного процесса - восстановления лезгинской нации, 73 года уже не подпускают к власти лезгина, даже в тройку. Вот вам яркий пример махрового национализма. Больше всего виноваты сами лезгины, с молчаливого согласия которых власти издевались над ними. Где были наши секретари обкомов 50-80 годов прошлого столетия, почему они молчали? Почему они допустили вести антилезгинскую политику и последующим руководителям? После переписи 1979 года, когда снова выборочно были раздроблены только лезгины. В Москве, через несколько дней я встретился с начальником Госкомстата Исыповым, а также работниками Института истории и этнографии Академии наук СССР Калоевым, Арутюновым, Пиатровскым и Бруком, который сказал мне следующее: «Я знаю, численность Андийской группы 150 тысяч человек, дидойской группы 50 тысяч, что их причисляют к аварцам, и что лезгиноязычных отделяют от лезгин, но мы причем? ТАК ХОЧЕТ ВАШЕ ПРАВИТЕЛЬСТВО!!! Спрашивается, нужно ли нам, лезгинам такое вечно нелезгинское и постоянное антилезгинское правителство? Я тут же вспомнил о справке, спущенной с Обкома в 1970 году, при руководстве М-С Умаханова, согласно которой должны были разделить лезгиноязычные народы и объединить андо-дидойские народы с аварцами, а кайтагцев, кубачинцев - с даргинцами. Наконец, хотя в 2002 году В. В. Путин дал коды всем 30 народам Дагестана, и, по переписи, официально отделились андийцы, каратинцы, бежтинцы - по шесть тысяч человек каждый, цезов - 15 тысяч, также ботлихцы, ахвахцы, гинухцы, гунзибы и другие. Всего 57,5 тысяч человек. Но Муху Алиев через Москву добился включения их в состав аварцев и лишил 16 народов права на самоопределение. В октябре этого года намечается перепись населения. Лезгины-депутаты крупные бизнесмены и передовая интеллигенция должны требовать от Российского руководства, от правителства Дагестана отказаться от двойных стандартов в национальной политики.

Тимур Айтберов о борьбе горцев с иноземным влиянием

Штурм Ахтынской крепости

Лезгины и аварцы всегда были вместе. Сотрудничество наших братских народов имеет более чем зрелый возраст. Исторически так сложилось, что и в политике, и в религии, и других областях общественно-политической жизни этим народам приходилось быть консолидированными.

О том, как обстоят с этим дела сейчас, рассказал сопредседатель Фонда поддержки культуры, традиций и языков Дагестана «Духовное наследие», известный историк Тимур Айтберов.

- Учитывая привязанность дагестанцев к земле, допустима ли частная собственность на землю?

Я считаю неправомочным освещать вопрос и ситуацию в современности. Я специалист по средневековой истории Дагестана. У наших дедов был такой подход, они признавали мелкую и среднюю частную собственность на обрабатываемые ими земли. В каждом ауле, почти в каждой семье имелось то, что она сама могла обработать, при помощи, может быть, одного или двух слуг или рабов.

Однако, в начале 18 века в Дагестане возникла проблема в связи с появлением в нашей горской среде чрезмерно богатых людей, которые пытались захватить в собственность земли на равнине и по Кавказскому хребту, причем огромными площадями.

Горы Главного Кавказского хребта в пределах Дагестана

Они стали привлекать для идеологического обоснования этого дела ученых. В свою очередь, среди ученых обнаружилось две категории. Одни - те, которые смотрели в руки ханам, это были, в основном, ученые арабы, и те, которые плясали под ханскую дудку.

Некоторые дагестанские ученые из богатых, например Мамма-кади Кумухский, тоже стояли за возможность установления крупной частной собственности на равнинах Дагестана и горных пастбищах. Но такие знаменитые личности, причем из числа богатых дворян как Ибрагим-гаджи Урадинский, заботясь о простом народе, говорили «Нет».

Земли, расположенные на горах и равнине являлись харимом всех коренных дагестанцев. Дело в том, что после монголо-татарского нашествия земли Западного Дагестана - частично Рутульский район, Цунтинский, Цумадинский, частично Чародинский районы были переданы монгольскими властями под власть Грузии.

Равнина же находилась тогда в распоряжении самих монголо-татар. Их тут стояло около дивизии, которая стояла летом в Левашинском районе (юрт), а зимой на наших равнинных землях.

Но вот, когда Монгольская империя ослабла, горцы начали выгонять чужеземцев. С горных сел выгоняли грузин, и центром изгнания были лезгинское селение Маза и лакское Кумух.

Село Маза (Мацар)

Там собирались со всего горного Дагестана храбрецы, и они вытеснили грузин с территории Дагестана. Потом, таким же путем начали выгонять из Прикаспия остатки татарской армии. Тут, в предгорье и на равнине больше действовали кайтагцы и кумухцы, но участвовали активно и остальные коренные дагестанцы. Поэтому эти земли были объявлены дагестанскими харимами.

Значит, как я понимаю, частные латифундии с последующей раздачей земельных участков в аренду и сбором ренты, создавать в Дагестане - ни на Кавказском хребте, ни на равнине будет неправильно.

Создавать же такие участки частной земли, которые может обработать одна семья, с привлечением своих родственников, несколько гектаров, или фермерское хозяйство в несколько десятков гектаров, мне кажется допустимо.

Но создание латифундии за счет тружеников (например, даргинцев) при помощи полиции, как имеет место в Ставрополе по 30-40 тысяч гектаров, ни в коем случае мы не имеем права допускать на равнинах Дагестана. Это ведь наш харим.

- Коль речь пошла о коренных народах, каков сегодня смысл термина «коренные народы»?

Этот термин существует, но он вызывает споры, особенно в Российской Федерации среди русской элиты. Значительный процент этой элиты, особенно те, кто концентрировались вокруг Миронова - бывшего российского министра (в эпоху Ельцина) считал, что коренные народы Российской Федерации это не те народы, которые русским по языку близки - ни украинцы, ни белорусы, ни сербы и т.д., нет.

Они говорили, что только тот народ, который не имеет своей государственности за пределами России (татары, чеченцы, якуты), является коренным народом. Эти коренные народы должны играть главную роль в управлении Российской Федерации и именно в их руках должны находиться главные бизнес и финансовые рычаги, а другие народы должны занять второстепенные позиции в государственной власти и т.д. Это мнение русской элиты, когда мы смотрим на Дагестан, отрицать, наверное, не можем.

- Была ли в Дагестане коррупция исторически, и сможем ли мы с ней бороться?

О коррупции в Дагестане выступают по телевидению, в интернете - все кому не лень. Говорят, что дагестанцы чуть ли генетически предрасположены к коррупции, что любой дагестанский руководитель является взяточником и т.д.

Я знаю из документов, что дагестанцы более 600 лет тому назад уже боролись с коррупцией, особенно если этим занимался начальник кадий. Чем выше общественно-политический статус лица, тем больше был штраф. Очень сильно наказывали. В нашей горской среде коррупция, взяточничество были тогда преодолены полностью, и такая ситуация сохранялась до рубежа XIX -XX вв.

Сурхай-хан Казикумухский

Коррупцию у нас насаждали чужеземцы. После изгнания надир-шаховских войск из Дагестана, Муртазали и Магомед - сыновья хана Сурхая Казикумухского, собрали большое войско в Дагестане, и пошли в Закавказье осаждать Шемаху.

Но, как пишет хроника, кто-то из иранцев дал взятку цудахарцам и они ушли, оголив фронт, то есть случаи взяточничества из-за внешнего влияния бывали. Я категорически против того, что мы сами не способны победить коррупцию. Мы дагестанцы народ самодостаточный - говорил Шамиль. Нам ничья «помощь» не нужна.

Если в одном селе мздоимство возникало, а сами сельчане не могли с этим справиться, то джамаат приглашал людей для урегулирования ситуации с другого дагестанского села. Не нужно, наверное, чтобы к нам приглашались извне «врачеватели», чтобы бороться с коррупцией. Мы сами в состоянии это сделать.

И потом, в большинстве своем нам это явление навязывалось предками тех же самых людей, которые сегодня учат нас как правильно жить, в частности арабами, персами, турками.

В их культуре явление известное как «решвет» (это слово по своему корню даже не из нашего дагестанского лексикона) глубоко укоренилось и к лезгинам, и к аварцам, и другим народам страны гор - это пришло именно от тех «советчиков». У нас есть все шансы самим победить этот общественный недуг.

- В Дагестане исторически было много арабистов, играли ли они определенную роль в развитии, например, аварской национальной культуры?

Действительно, в Аваристане, особенно в конце 17-18 веках, было много арабистов, которые занимали высокую нишу среди арабистов Дагестана. Но эти арабисты преклонялись перед чужеземщиной, и почти весь свой большой талант они выпустили в никуда, превратили в пыль.

Ну вот, пожалуйста, Кудутлинский - глубокий мыслитель XVII в., но в сфере науки он составил грамматику арабского языка. Неужели арабы нуждаются в грамматике, которую в Унцукульском районе составил аварец? Или Дибир-кади, мой земляк, составил в XVIII в. трехязычный арабско-персидский-турецкий словарь.

Нажмудин Гоцинский

Некоторые наши ученые этим гордятся, но мы понимаем, что арабы, персы - мощнейшие цивилизации - в этом не нуждались. Они не оценили их труд, и от души не оценят этого никогда. Гоцинский (начало XX в.) был человеком глубоких познаний, талантливым поэтом, но арабы, оценивая его, говорят так: неужели в стране, где никто не говорит на арабском, так прекрасно могли писать.

Одним словом, для арабов Гоцинский, как поэт лишь объект любопытства, один из многих сотен поэтов. Для аварского народа Гоцинский мог бы стать уникумом, но преклонение перед чужеземщиной ему помешало.

У нас в республике есть человек, с которым мы контактируем - Амутинов Амучи. Он великолепный организатор производства, государственно мыслящий человек - державник, и, как ни странно, знаток горской культуры.

И вот, однажды Амучи мне говорит: я читал по-лакски Али Каяева, который придает большую значимость Абдулатипу Чохскому. Почему вы, аварцы, про него не пишите? Я, честно говоря, не знал про этого человека. Опираясь на рукописи Али Каяева, удалось установить, что этот Абдулатип был шейхом - жил в конце 18 века.

Он единственный аварец, который составил арабско-аварский словарь, примерно три тысячи слов. Он был первым в этом деле. Мало того, Абдулатип преподавал в селении Елису, вел занятия по арабской грамматике на основе законов аварского языка.

Арабо-аварский словарь шейха Абдулатипа Чохского-Елисуйского (конец XVIII в)

Этот человек, знавший грамматику арабского языка, его филологию, как я считаю, с пользой использовал свои познания, в отличие от других аварцев прошлого. Под влиянием слов Амучи, мы в аварской культурной автономии хотим сейчас издать книгу Абдулатипа - тот самый словарь.

У нас были в XVIII в. такие мудрые, патриотично мыслящие люди. Но, к сожалению их было очень мало. И сейчас, я могу сказать, что многие дагестанские ученые-арабисты, чрезмерно преклоняются перед Арабским Востоком, не думают о наших национальных интересах.

Вот, пожалуйста, многие сейчас озабочены событиями на Арабском Востоке, но при этом молчат об ущемлении прав наших мусульман на южном Кавказе. Эту тему они предпочитают вообще обходить. Я с этим категорически не согласен.

То же самое касается и многих светских деятелей. Вот недавний пример: два месяца назад делегация Фонда Шамиля ездила в Калугу. В аварской национальной газете «Миллат», в публикации журналиста Гамзата Изудинова написано, что выступления «шамилеведов» свелись к восхвалению Саида Амирова и известной фальшивки XX века под названием «Завещание Шамиля».

Я сам бывший член Фонда, но вышел оттуда. У каждого свой подход к проблеме, пускай они так и продолжают - флаг им в руки. Я, например, считаю, что надо собирать местный письменный материал по Шамилю, а не бегать по миру.

Вот, например, мы недавно нашли записки одного цумадинца, сделанные им на аварском языке в 1854 году. Он лично беседовал с Шамилем, и сразу как пришел домой, записал эту беседу.

В записи говорится, что к Шамилю обращаются аварцы: «идет война с русскими и необходимо обратиться за помощью к Персии, Турции», на что Шамиль отвечает: «Мы дагестанцы, мы сами на все руки мастера», и это отчетливо сохранилась в письме на аварском языке. «Мы не нуждаемся в помощи иноземцев, если нам Аллах поможет - этого достаточно», - сказал тогда Шамиль.

И далее он сказал: «когда Пророк распространял ислам, он к ханам не обращался за помощью». Вот такие документы мы находим, изучаем их. Я думаю, что опора на такие документы является более полезной, чем поездки по России и выступления с опорой на различные фальшивки.

- Недавно аварской общественностью было создано аварское телевидение. В азербайджанской прессе, в нехорошей форме высказываются об этом аварском телевидении - как о прямой угрозе азербайджанской государственности. Ваше мнение?

Когда я читал эти публикации, я подумал, что эти люди говорят? Кроме них никто плохого слово не произносит. Якобы Конгресс США радиовещание на аварском языке профинансировал и американскую позицию распространяет. Турки открыли школы для аварцев, хоть воскресные школы, но все же школы, и давно слушают радио «Свобода» на аварском языке. В Чечне никто слова не говорит. В Грузии все это приветствуется. И вдруг, шумиха в Азербайджане!

Я вначале думал, что это проделки очередного чудака, то есть частная инициатива. Потом мы стали интересоваться и поняли, что это идет из высоких государственных структур АР, якобы даже президентского аппарата. Вот тогда мы стали возмущаться. Но как они могут к этому вопросу, так относиться? Ведь Авар ТВ чисто культурный канал - стихи, поэзия, в основном музыкальные передачи. Там нет никакой политики вообще.

Тимур Айтберов

Тут как раз я встречаю другое выступление - Ары Папяна. Как любят говорить азербайджанцы: заторчали «армянские уши». Так вот, этот человек - участник войны в Афганистане, носитель советских орденов, бывший посол Армении в Канаде - за свой счет, в аспекте финансов, начал бороться за развитие талышского, лезгинского, аварского языков, создал радиовещание, проводит международные конференции. Одним словом всячески помогает. Азербайджанские политологи и иные «мудрецы» говорят, что во всем этом видны армянские интересы. Так пусть сами не делают так, чтобы мы с душой только позицию Армении принимали, а азербайджанскую отталкивали. Пусть ведут себя достойно.

- Какими Вы видите аваро-лезгинские взаимоотношения?

Аварцы с лезгинами всегда были дружны. Наши взаимоотношения уходят в глубину истории. Как я сказал, жители лезгинского села Маза сыграли важнейшую роль в освобождении Западного Дагестана от власти Грузинских феодалов, в том числе Цахура, Рутула, некоторых других земель. Они освободились от грузинского владычества с помощью мазинцев.

Шамиль обращал на это внимание, и поэтому в его библиотеке написанная по-арабски история села Маза, занимала почетное место. Она сохранилась в полном списке только в Шамилевской библиотеке. Нигде больше этого нет.

Далее, Шамиль много ссылается на своего духовного наставника шейха Мухаммада Яраги. Это знаменательная фигура, здесь даже не нужно об этом много говорить. Мы видим, что это мощнейшая личность, которую признавали все нормальные аварцы того времени. Они ходили к нему, советовались, учились у него тарикату и считали этого человека своим муршидом. Это слишком яркая личность.

Вот, пожалуйста, Алискер-хаджи - лезгин из селения Цехюл Кусарского района. В те годы XIX в. он поехал вместе с Ярагским в Аваристан. И вот, этот человек, калека, (после тяжелой болезни, у него были отняты ноги) 40-е годы XIX в., ходил на четвереньках и выискивал с риском для своей жизни, останки мюридов, которые участвовали в боях на Ахульго. Находил их и хоронил. Это было очень тяжело делать. Одни мумифицировались, от других кости остались, Алискер-хаджи извлекал и производил захоронения.

Имам Шамиль за чтением Корана

Упомянем также ахтынцев - Исрафила, Мухарамма, Абдужалила. Это были видные лица в спецназе Шамиля. Вот такие люди нас связывают. Или возьмем другого человека ученого Насрулла-хаджи из Капира. Это был знаменитый человек, и до последнего дня был на Гунибе вместе с Шамилем, командовал главным направлением по защите Гунибской крепости и погиб в последний день. Это показывает нам, что аварцы и лезгины были вместе всегда. Я считаю, что между нашими народами много связующего, сильного, построенного на уважении друг к другу.

Не секрет что были в советские годы и разногласия. Я их так вижу: в начале Кавказской войны главное, на что мусульмане решили опираться - Кюринское ханство на юге, где играли главную роль лезгины и лакцы, и Аваристан на севере, но так получилось, что царские власти начали теперь раскалывать эти два дагестанских региона. В советское время это по инерции продолжалось.

Мы понимаем, что у нас - аварцев и лезгин общие проблемы. Как бы мы себя ни убаюкивали в Закавказье фразами «дружба», «братство», «интернационализм», мы должны четко осознавать, что азербайджанские националисты, тюркисты имеют давний четкий план по уничтожению горских языков, а затем и народов.

Их взгляды на восточнокавказскую местность - относительно ее нового территориального переустройства известны, и этот факт неоспорим. Поэтому мы, два больших братских народа исторического Дагестана должны совместно защищать свои закавказские интересы.

Здесь у лезгин большой опыт в сфере общения с европейскими структурами, ООН, Европарламентом, ОНН. По отдельным направлениям мы, аварцы, должны тут на лезгин ориентироваться. В Москве, Европе раз они прошли тут вперед. А есть такие направления, где аварцы должны показать свою роль.

В общем, я вижу наш механизм в контакте и совместной работе. Здесь уже есть большая почва, закрепленная трудами наших предков, и нам надо достойно продолжать их дело.

- В этом свете, каким вы видите последние события в Южном Дагестане, связанные с переименованием дербентской улицы в честь иностранного гражданина, протесты, митинги?

Я по Интернету и другим СМИ слежу за ситуацией и позицие й ФЛНКА и полностью ее поддерживаю. Конечно, сплетники тут всякое болтают, но я сам видел, что такое ФЛНКА. Позиция ФЛНКА является для нас важной. Она имеет значимость, прежде всего в Москве.

Теперь по переименованию улицы в Дербенте. В Евразии существует много разных народных традиций. У одних более сильный, богатый, когда хочет проводить свою позицию, ни с кем ни советуется. Он начинает стучать кулаком, материться, и более слабый поднимает лапки и говорит: слушаюсь.

А у нас в Дагестане, где были свободные горцы - ханов признавали, но перед ними на лапках не стояли. Мы их как военачальников, как судей, хранителей порядка признавали. У нас такая этика - если богатый и влиятельный человек хочет чего-то добиться от более бедного и слабого, он в начале его начинает ублажать, угощать, а потом уважительно просить. Вот это и есть наша этика.

Хаджи-Давуд Мюшкюрский

Если бы власти Азербайджана, имея мысль назвать улицу в Деребенте именем Гейдара Алиева, вначале позвали бы дербентских лезгин в Баку и сказали бы: мы хотим назвать в Баку или в Кубе улицу именем Хаджи-Давуда или Ярагского. Пригласили бы лезгинских ученых, устроили бы конференцию, а потом подошли бы к ним с просьбой, то тут некоторые лезгины даже забыли бы, наверное, что при Гейдаре они были ущемлены. Отрицать это бессмысленно.

И по отношению к аварцам были и есть грубые ущемления. Памятник Шамилю пытались взорвать, шумели: убирайтесь в Дагестан. Сейчас, писать, правда, перестали, но по той лишь причине, что они поняли: историю мы знаем очень хорошо на основе древних документов, а у них, азербайджанцев, все идет на основе сказок и современных фантазий.

Вот, если бы азербайджанцы так подошли, может быть, что лезгинская общественность отреагировала и по-другому. А в нынешней ситуации я на стороне ФЛНКА, и общеполитически и тактически.

Во всей этой деятельности есть непонятные моменты. Вначале появилась сплетня, а сейчас уже в газетах начали писать, что якобы вдохновителями переименования Дербентской улицы являются какие-то особо влиятельные аварские круги.

Мы просто возмущены этой ложью. Некоторые люди пытаются свалить собственную вину на других. Известный общественно-политический деятель Сулайман Уладиев, Магомед Магомедов, я, и многие другие ездили в Дербент поддержать ФЛНКА и высказать свой протест по поводу переименования улицы.

Первый имам Дагестана и Чечни Гази-Мухаммад, зять шейха Мухаммада Яраги

Никто не видел, чтобы какие-либо аварцы действуют против лезгин. Поэтому это возмутительно, распускают сплетни, ссорят людей. Это не красиво. Пусть установят, откуда идут сплетни. Это делают, по-моему, те, кто не может отвечать за собственные слова и действия, и пытаются натравить лезгинских общественных деятелей, интеллигенцию на аварцев. Я просто возмущен этими провокациями.

-Как ученый, каким вы видите национальную публицистику, отвечает ли она нашим интересам?

У нас в Дагестане, во-первых, история литературы не такая глубокая, как у русских, грузин, армян. Я думаю, во-вторых, что сейчас, во время свободы слова государство прекратит финансировать конвейерный поток мало кому нужных книг, и многие дагестанские литературы вымрут.

Ну, будут жаловаться, но только это ничего не даст. Я вижу перспективу за лезгинским языком, потому что лезгины сейчас единственный дагестанский народ, который расселен сплошной полосой от верховных гор, рек до самого Каспийского моря. Лезгинский язык является там языком официального делопроизводства, собраний. Он распространен в Южном Дагестане, мне даже кажется, что у него есть политическая перспектива стать региональным языком.

Мухаммад Яраги

Кстати, русские ученые эпохи Первой Мировой войны, работавшие в секретных институтах, подготовили тогда решение, по которому лезгинский язык должен был быть языком межэтнического общения от Девичи до Уллучая.

Русские имперские власти намеревались проводить это решение государственными механизмами и политическими средствами. Они видели в лезгинском языке первую мощную баррикаду против пантюркизма в Прикаспии - на подходах к Казани. Для этого они намеревались проводить везде обучение «кюринского» языка - в Агуле, Рутуле, в Табасаране, в азербайджанских и в татских регионах исторического Дагестана.

Аварский язык по сравнению с дореволюционным периодом ныне ослабел. Это произошло, потому что много аварцев перешло на равнину, а на равнине аварский язык не был тогда востребован в общественно-политической жизни.

Взять лакский язык, раньше он был вторым по значимости в горном Дагестане. Даже некоторые лезгинские дворяне - беки и ханы знали лакский язык. До революции издавалось много литературы на этом языке, потому что лакские районы тогда были самыми густонаселенными в Дагестане.

А сейчас так получилось, что почти все лакцы обосновались в городах, а у дагестанского города свои законы. Аналогичная ситуация и с даргинским языком. Дело в том, что у них много исторически сложившихся диалектов.

Это современные процессы и они касаются практически всех наших народов. За других я не хочу ничего говорить. Вот, я - аварец, а ты - лезгин. За лезгинским языком есть перспективы.

У аварцев, как особого народа, тоже будет перспектива. Мы будем жестко бороться за него, против приспособленцев, карьеристов, предателей своего народа - разрушителей одного из главных столпов национальности. Стараться будем изо всех сил.

Беседовал Али Гаджиев

ФЛНКА

Бытует такое выражение - "Патриотизм – последнее пристанище негодяев". Действительно, очень удобно прятаться за ширму патриотизма. Причем всем это удобно. И анархически настроенным авантюристам и тому быдлу, которому авантюристы смогли внушить свою лживую идеологию. Выгода обоюдная:

У быдла не было ничего. Ни ума, ни собственного мнения. Но как хочется выглядеть умнее, чем есть на самом деле и пользоваться уважением. И вот тут он получает все. У него и "собственное мнение" появляется, и красиво выстроенная ораторская речь, так как наше быдло наизусть выучило целые страницы "гениальных" трудов "истинных патриотов" нации и он теперь свой лексикон разом обогатил, употребляя специфические термины. Да и с другой-то стороны быть лезгинским патриотом не трудно. Это не требует ни ума, ни финансов. Рви себе глотку о "боли разделённого народа", разучи наизусть 2 заветных слова "сагърай лезгияр!" (да здавствуют лезгины) и повторяй их, как ошалелый неадекват, к месту не к месту. Вот и всё - ты себе гарантировал уважение. Пусть это уважение дешевое и ничем не заслужено и не подкреплено и держится только на уровне такого же недалекого ума быдла, каким он сам является, но тем не менее наше быдло начинает чувствовать себя уважаемым и востребованным человеком.
Что же до авантюристов, то они, прекрасно просчитав, понимают, как можно взбудоражить умы народа, сыграв на патриотических чувствах, и, воспользовавшись этим, достигают своей цели - переманить массы на свою сторону. Благо тут не придется изобретать велосипед - есть известные технологии, самой эффективной из которых является найти национальную идею, которая может объединить народ. А достичь этой цели можно легко, если найти общенационального врага. Его нет? Ничего страшного. Можно его выдумать, и потом вбивать в сознание народа путем пропаганды.

Пропаганда для авантюристов это их главное оружие, так как без пропаганды никак невозможно белое преподнести как черное. Но ведь убедить людей, что белое это черное практически не легкое дело, скажете вы. Отвечу, что истинно так и есть, однако это дело все же возможное. Для этого пропаганда должна постоянно вклиниваться в умы народа, она должна работать денно и нощно, ее надо отпускать народу отнюдь не в гомеопатических дозах. И только так можно получить результат - народ с зомбированным сознанием, где только будут единицы из числа истинных интеллектуалов, кто может отличать действительно имеющиеся факты от демагогии, от спекуляции фактами. И вот этих самых неординарных интеллектуалов в обязательном порядке пропаганда должна объявить врагами народа. Их обязательно надо преподнести как "засланных казачков", так как они могут раскрыть глаза народу и народ потом может прозреть. Ведь самый первый враг авантюристов-баламутов - это работающие мозги, способные к критическому мышлению. В этом отношении умный лезгин, с работающими мозгами, автоматически становится первым врагом садвалистов, чей агитпром начнет внушать всему народу, что это не их, садвалистов враги, а якобы враги всего лезгинского народа. И потом "настоящие патриоты" всегда оказываются начеку, они не дремлют и быстро вычисляют, что такой лезгин это "азербайджанский агент" (ам вушоо, цIапарин шпийнырикя йе-гьо-о-о!), и ему даже зарплату платит Азербайджан. В общем самое главное что необходимо делать - это постоянно затуманивать мозги людям, искажая действительность. Надо брать факты, искажать их до невозможности, а потом преподнести народу как козни наших врагов. Вы скажите несу бред?! Давайте рассмотрим несколько примеров.
В Одноклассниках, на личной странице одного "истинного патриота" встретил заметку о том сколько мы, бедные лезгины должны терпеть козни азербайджанцев, которые теперь "наглым образом закрыли единственный в Азербайджане лезгинский ВУЗ". Мне было неприятно читать это, так как был уверен, что этот человек, не со своей головы взяв, написал об этом (для этого необходимо было иметь как минимум голову!) и что это не выдуманная "утка" - даже лжецы из агитпрома должны придерживаться золотого правила "ври, но знай меру", и поэтому они не выдумывают небылицы, которые опровергаются легко, а наоборот, берется какой-то факт, и потом его преподносят в негативном свете. Но, в каком бы негативном свете ни старайся преподнести, все же, факт остается фактом - ВУЗ-то закрыли. Причем азербайджанцы. Я, как умудренный жизненным опытом человек, сразу понял, что просто так ВУЗ не закроют, значит была какая-та причина, причем веская, и осмелился предположить, что там скорей всего велась какая-та садвалистская агитация, потому и закрыли. Но все же самому стало интересно, чем же мотивировала закрытие, к каким официальным и бюрократическим формулировкам прибегла азербайджанская сторона и вот что выяснил:

ВУЗ этот работал более 12 лет. Но... без лицензии. Эти "гнилые азера" позволяли работать нашим "замЫчательным лезгинам" целых 12 лет, но каждый раз напоминали, что они рады, что у их братьев лезгин появился свой ВУЗ именно в Азербайджане, но тем не менее лицензию надо брать, что это недопустимое нарушение существующих норм. Наши все время кормили их обещаниями, но получить лицензию так и не получалось у них. И знаете почему? Потому что они юридически относились к РФ, и лицензию им необходимо было брать именно там, в России. Но, поскольку сами были почти шарашкиной конторой, не соответствовавшей российским стандартам ВУЗа, то Россия им не давала лицензию.
Эти "подлые азера" начали предлагать нашим "бедным и многострадальным лезгинам" зарегистрироваться в Азербайджане, и они сами дадут им лицензию - вот и решение всей проблемы. Но наши "гордые" (как мне хочется выразиться "придурки"!) лезгины, подогреваемые садвалистами, отказывались от этого (как же, как же, ведь это полностью будет разрушать миф о коварном враге, вечно сующем палки в лезгинские колёса!). И через 12 лет Азербайджану надоело это лезгинское быковство, и они сказали нашим "вечноущемляемымазерамигоремыкам" прямым текстом "Знаете что, милые господа, пора и честь знать!" и закрыли эту бендюжку.

О, лезгины, скажите честно - ведь свидетель всему Аллах! - в какой бы еще стране разрешили работать лезгинскому ВУЗу без лицензии хотя бы один месяц? Даже один день хотя бы? Сколько же надо нам иметь наглости, чтоб даже заикнуться, а не то что поднимать этот вопрос, преподнося его в негативном свете, как будто бы это были козни азербайджанцев против лезгин?! Тут как раз был типичный случай, когда, грубо говоря, мы должны были поцеловать азербайджанцам их черные и волосатые задницы, а не роптать на них. Я понимаю, что мы уже вконец потеряли свою совесть, но давайте хотя бы знать меру своей наглости. Хватит-да, наверное, давайте прекратим всё это.
Наверное многие будут возмущаться тем, что я говорю оскорбительным тоном, но извините, а как достучаться до ваших одурманенных мозгов?! Да и к тому же я не столько оскорбляю, сколько просто констатирую факт - мы действительно поступаем, не зная меры ни своей подлости, ни наглости. Мой пример с ВУЗом это не исключение, а скорее правило для нас. Давайте вспомним, когда на ровном месте мы начали искать и преподносить всему народу как некую проблему вопрос с селениями Храх-Уба и Урьян-Уба. Разве азербайджанская сторона сделала хоть что-то такое, за что можно было бы упрекнуть ее?! Вся проблема была исключительно в наглости и подлости наших садвалистов, этих шайтанов, которые сами сеяли фитну среди жителей этих поселений, всячески уговаривая их не соглашаться ни с какими предложениями Азербайджана, а всем вам преподносили не имеющую проблему так, будто бы азербайджанцы ущемляют лезгин. Давайте разберёмся что и как там было на самом деле:
Во времена СССР Азербайджан дал Дагестану в аренду на 20 лет эти территории, чтобы наши чабаны могли зимой содержать свои отары в виду того, что там был более умеренный климат и нашим чабанам было очень легко пережить там зиму, так как традиционно у нас всегда были проблемы с кормами. Там эти чабанские стоянки, постепенно обрастая строящимися домами, превратились в пастушечьи поселения. После распада СССР Азербайджан, в согласии с существующей международной практикой, мог бы сразу заявить о недействительности договора аренды в связи с тем, что уже не существует таких государств, как Азербайджанская ССР и Дагестанская АССР. Однако азербайджанская сторона вообще ничего не сказала нашим и выждала истечения того 20-ти летнего срока, после чего она ещё более 8 лет натуральным образом сюсюкалась с нашими, хотя могла бы жёстко сказать куда следует идти нашим. Но нет же, они поступали истинно по-братски, предлагая без всяких проблем предоставить гражданство этим чабанским семьям. Но некоторые наши "бедные лезгины" из числа жителей этого поселения, послушавшись наших садвалистов, ответили: "Ми не согласны, нЭтI." Представители Азербайджанской власти говорят: Слушайте, эта территория находится под юрисдикцией Азербайджана, а согласно нашим правовым нормам вы, как граждане РФ, имеете право оставаться у нас не более одного месяца, поэтому либо узаконьте своё пребывание на нашей территории, каждый месяц переходя через таможню туда и обратно, чтоб получалось бы, что вы приехали к нам в гости, либо же вы должны принять наше гражданство.
Скажите на милость, а в чём не права азербайджанская сторона?! Есть международные нормы, есть внутригосударственные, хоть какую из них возьми, а они получается правы. На все 100% правы! Какие у нас могут быть основания обвинять их в чём-то?! Вы что хотите, войти в историю или же в книгу рекордов Гиннеса как самая наглая нация?! Или может как самая подлая?! Если так, то так и скажите мне, и я не буду мешать вам. Хотя, если всё оставить как есть, то даже в этом случае мы скорее сможем занять первое место как самая тупая нация, потому что надо действительно быть до такой степени тупыми, чтобы дать кучке авантюристов зомбировать сознание целого народа. Вы поймите одно - садвалисты это армия шайтана, обманывающая и вводящая в заблуждение свой народ, чтобы потом самим ловить рыбу в мутной воде. Это истинные враги нашего народа, и никакие они не патриоты. Они толкают наш народ на авантюрную войну, которая нам не даст ничего, кроме трёх вещей:
1) Унижения нашего народа своим поражением, так как выиграть мы войну с Азербайджаном никак не сможем, потому что Азербайджан это не та страна, что была в 90-е годы, когда командующим составов повально всё продавалось армянам в Карабахе. Для победы нам нужна поддержка какой-то мощной супер страны, как например Россия или США, но ни одна из них не поддержит нашу авантюру.
2) Смерть нашей молодежи, этих несмышлёнышей, вбившим в свои незрелые головы глупые мысли.
3) Кроме слёз и плача наших матерей мы ещё получим разруху и обнищание нашего народа, что опять-таки приведёт к нашему унижению, получая гуманитарную помощь, как какие-то нищенки-попрошайки.

Я не хочу сейчас перечислять четвёртое - оно чересчур унизительно для нашего менталитета, но всё же и умалчивать об этом тоже не стоит наверное. Поэтому скажу: давайте не будем забывать о том, что обязательно сопутствующим фактором (подчёркнуто скажу, что современным фактором! ) после войны становится повышенная женская проституция у проигравшей стороны. Нам это надо, чтоб наши дочери, сёстры и матери вынуждены были бы стать проститутками? Подумайте над всем этим.

И чем быстрее вы осознаете всё это, тем будет лучше для всех. А то, что те, кто толкает наш народ на войну - есть не только враги нашего народа, но ещё и приспешники шайтана и враги ислама об этом позвольте напишу в следующем блоге.

В Республике Дагестан проживало 385 240 лезгин (13,3 % населения Дагестана) - это четвёртая по численности населения этническая группа этого региона.

История

Кавказская Албания

Лакз

По сведениям Балазури, в эпоху арабских завоеваний полководец Мерван поселяет хазар «между Самуром и Шабираном, на равнине в области Лакз». По сообщениям Йакута «…страна ал-Лакз, они народ многочисленный… (у них) деревни благоустроенные и районы многочисленные» . Ибн ал-Асир упоминает, что монголы при первом походе встретили севернее Дербента народ лакзов , под которыми он подразумевает жителей не только Южного Дагестана, а всех горных районов Дагестана, независимо от их этнической принадлежности. Но в местном употреблении и у арабских географов термин «лакзы» или «лезгины » применяется только к племенам Южного Дагестана .

Дербентский эмират

Дербентский эмират - государство, возникшее на прикаспийском торговом пути с центром в городе Дербент . В 654 г. арабы захватили Дербент, хотя вплоть до 735 г. Дербент был ареной ожесточённых сражений между арабами и хазарами. И лишь в 735 г. арабам удалось сделать Дербент своим военно-административным центром Арабского халифата в Дагестане, а также крупнейшим торговым центром и портом, очагом распространения ислама в Дагестане и оставался таким вплоть до 10-12 вв. В период конца 12 - начала 13 вв. Дербент существует как самостоятельное феодальное владение - Дербентский эмират. Чеканилась своя монета. В 1239 г. Дербентский эмират входит в состав Золотой Орды, закончив своё существование как самостоятельное владение, а в 1437 г. стал провинцией государства Ширваншахов. Касаясь территории эмирата, Гарнати отмечает, что Дербентское княжество тянулось тогда к югу на несколько десятков километров и включало в свои границы город Шабран, к западу простиралось не далее ближайших горных ущелий, а на севере включало часть табасаранских земель. Интересны также взаимоотношения между Дербентским эмиратом, Ширваном и Лакзом. Так, профессор Р. Магомедов пишет: «При определении отношений между Дербентским княжеством, Лакзом, Ширваном междоусобные распри нельзя считать определяющим мотивом. Факты свидетельствуют, что народы Дербентского княжества, Лакза чувствовали свою близость к ширванскому населению и чутко прислушивались к событиям в Ширване. Когда в Ширван вступили кочевники-даиламиты, ширваншах Йазид обратился к Дербенту с просьбой о помощи, и население Дербента помогло ему, и даиламиты были изгнаны из Ширвана» .

Нашествие монголов

В начале XIII века в результате завоеваний Чингис-хана и его преемников в Центральной Азии сложилось обширное монгольское государство . В течение 1220 и 1222 годов через территорию Закавказья проносятся монгольские орды. В 1221 году монголы разграбили город Бейлаган и вырезали его население. Затем, обложив данью Гянджу, двинулись в сторону Грузии. После этого монголы направляются к Дербенту и, пройдя через него, направляются на север. На своём пути они встречали сопротивление горцев. Ибн аль-Асир описывал: «Пройдя Дербенд-Ширвана, татары вступили в области, в которых много народностей; аланов, лакзов, и несколько тюркских племен (та’ифа), ограбили и убили много лакзов - мусульман и неверующих, и произвели резню среди встретивших их враждебно жителей тех стран и дошли до аланов, состоящих из многих народностей» .

Главным селением Ахтыпаринского союза было лезгинское селение Ахты . Первое письменное сообщение об Ахтыпаре относится к началу XVIII века, однако, этот союз сельских общин, несомненно, существовало раньше; в данное вольное общество в разные периоды времени входило от 11 до 19 сёл по среднему течению реки Самур с прилегающими ущельями, а также сёла бассейна реки Ахтычай. По данным К. Крабе (первая треть XIX века), Ахтыпара состояла из 25 селений, Докузпара - из восьми селений.

В Докузпаринском союзе селения Пиркент и Каладжиг управлялись старшинами Микрага. В Мискиндже , делившемся на шесть сельских участков, от каждого из участков избиралось по одному аксакалу. В отличие от других селений, лишь в Микрахе , Кара-Кюре и Куруше старшины избирались от каждого участка (мехле) селения. Эти общества по принципу управления представляли собой демократические единицы. В некоторых источниках их называют также республиками. Например, генерал Паулуччи в рапорте военному министру Румянцеву в 1812 году называл все «вольные» общества Южного Дагестана «республиканскими обществами лезгинцев» .

В 1812 году союзы сельских общин Самурской долины (Ахты-пара, Докуз-пара, Алты-пара и др.) были поставлены под контроль коменданта Кубы .

Кавказская война

К началу Кавказской войны значительная часть лезгинских земель уже находилась в зависимости от Российской империи . Так, к 1810 году зона проживания лезгин-кубинцев, Кубинское ханство , было включено в состав России и трансформировано в Кубинский уезд . Вскоре, в феврале 1811 года, было оформлено вхождение в состав Империи самурских вольных обществ лезгин-самурцев, Ахтыпара , Докузпара , Алтыпара . Вольные общества полностью сохранили внутреннее самоуправление, обязывались платить царской администрации подати. Русские войска в Самурской долине не размещались . В 1812 году в Кюре , территории проживания лезгин-кюринцев, были размещены русские войска, власть казикумухских ханов свергнута и учреждён протекторат Российской империи - Кюринское ханство .

После введения царского управления самурские лезгины были объединены в Самурский округ . В Кюринское ханство вошли территории Кюринской плоскости, Курахского , Кушанского , Агульского и Ричинского союзов сельских обществ. А кубинские лезгины вошли в состав Кубинского уезда Бакинской губернии . По новому административному устройству лезгинское население оказалось в составе разных политических образований. Лезгины Кубинского ханства вошли в состав Бакинской губернии , лезгины Кюринского ханства , Табасаранского майсумства и Самурского округа вошли в состав Дагестанской области . По приказу князя Барятинского , наместника царя Николая I на Кавказе, южная граница Дагестанской области была определена по р. Самур .

В 1838 году в Кубинской провинции, где в том числе проживали лезгины-кубинцы, вспыхнуло народное восстание. Оно было вызвано недовольством местных жителей политикой царской администрации и нежеланием местных жителей пополнять ряды царских войск. Также возымели действие обращения имама Шамиля, призывавшего население Кубинской провинции к восстанию. Восстание приняло стихийный характер, совсем скоро повстанцы осадили столицу - Кубу . Помимо Кубинской провинции боевые действия шли также и в Самурской долине . В 1839 году, после поражения объединённых сил горцев в Аджиахурском сражении, русские подавили основные очаги сопротивления. Для упрочения власти в регионе были основаны Ахтынская и Тифлисская крепости.

В 1848 году имам Шамиль предпринял поход на Самурский округ . По ходу продвижения войск имама, рутульские и лезгинские сёла один за другим переходили на сторону мюридов, оказываясь в состоянии открытого мятежа. Вскоре мюриды заняли центр округа - Ахты . Начался штурм Ахтынской крепости. По свидительству летописца Шамиля, Мухаммад-Тахира, местные жители особенно ожесточённо штурмовали крепость, из-за чего множество из них легло в бою. Однако, определённая часть горцев, запершись в крепости, поддерживала русскую сторону. По причине тактических просчётов имам Шамиль был вынужден отступить от Ахтов и вскоре вовсе оставил Самурский округ. Были предприняты карательные меры в отношении самурских сёл в связи с мятежом. По свидетельству современников, особенно пострадало селение Хрюг - село было разорено, а жители подались в горы.

Кюринское ханство

В 1791 году лакский правитель Сурхай-хан захватил Курах и присоединил его к Казикумухскому ханству . Согласно П. К. Услару, в 1812 г. территория Кюра, бывшая в составе южного Табасарана, была приобразована русскими властями в Кюринское ханство. В состав Кюринского ханства вошел Курах, который стал столицей ханства. Местное крестьянство испытывало гнёт со стороны казикумухских владетелей, и часто организовывало восстания. В конце 1811 года Шейх-Али хан Дербентский и Сурхай-хан, подкупленные Турцией , возобновив действия против русских, двинулись на Кубу . Против Шейх-Али хана и Нухбека, сына Сурхай-хана, в Курах выступил русский отряд. 15 декабря 1811 года русские войска штурмом взяли Курах и Сурхай-хан бежал в Кази-кумух . Изгнание Сурхай-хана было воспринято в Кюре как освобождение. Управление в Кюре на особых условиях было поручено Асланбеку, непримиримому врагу своего дяди Сурхай-хана. После ухода русских войск из Кюры Сурхай-хан решил вернуть себе её. Местные жители выступили против отряда Сурхая. Им на помощь пришел русский отряд во главе с генерал-майором Хатунцевым . Сурхай-хан понес тяжелые потери и вынужден был отступить. В 1812 году царское правительство официально признало Кюринское ханство, в которое вошли вся Кюринская плоскость, территория Курахского, Кошанского, Агульского и Ричинского союзов сельских обществ. Правителем ханства был назначен Асланбек. 23 января 1812 года царское правительство подписало с кюринским ханом дополнительные условия, по которым в селе Курах располагался гарнизон царских войск из двух батальонов пехоты и сотни казаков для защиты кюринского владения. Хан обязывался всеми мерами стараться привести в покорность России соседние вольные общества. создали округа. 12 июля 1820 году власть над Казикумухским ханством, захваченным русскими войсками, была передана к Кюринскому хану Аслан-хану. В том же году в состав ханства вошли сёла Кошанского союза сельских обществ. В 1839 году Казикумухское ханство было выведено из-под власти Кюринского хана. В 1846 году ханство было включено в состав Дербентской губернии . В 1838-1839 годах кюринцы приняли участие в Кубинском восстании . В 1842 году при подходе сил имама Шамиля к Кази-Кумуху, Кюринский хан Гарун-бек перешёл на сторону имама, сдав ему крепость с гарнизоном и боеприпасами. Сам Гарун-бек был отправлен Шамилём в Курах , а его сын Аббас-бек был взят в аманаты. После ухода мюридов, русский отряд под командованием полковника Заливкина арестовал Гарун-бека, и отправил его в Тифлис . Ханом Кюринского ханства был назначен его брат Юсуф-бек.

В 1847 Гарун-бек вновь управляет ханством, однако его правление проллилось лишь год. Затем, с 1848 до самого конца существования Кюринского ханства в 1864 году им вновь правил Юсуф-бек. Последний хан отличался корыстолюбием, жестокостью, пренебрежительным отношением к своим подданным, чем и настроил народ ханства против себя, из-за чего ханство было ликвидировано, а на его месте образован Кюринский округ Дагестанской области . В 1864 году Кюринское ханство было ликвидировано как политическое образование, а на его месте был образован Кюринский округ , включённый в состав Дагестанской области .

Восстание 1877 года

К 1870-х гг. на Северном Кавказе обострились классовые противоречия, а также усилилось недовольство населения политикой российского царизма. Значительную роль в провоцировании восстания сыграла также подрывная деятельность османских эмиссаров. 12 (24) апреля 1877 года Россия объявила войну Османской империи и её войска начали наступления на всех фронтах, в том числе кавказском . Одновременно с началом военных действий житель г. Самсир Веденского округа Алибек-хаджи поднял восстание против царской власти. Вскоре восстание перекинулось и на Дагестан. 12 сентября восстали лезгины Кюринского округа Дагестанской области и, перейдя 15 сентября Самур, они вторглись в Кубинский уезд Бакинской губернии, где по пути сожгли штаб 34-го Ширванского полка. Кавказское командование начало активные действия против повстанцев, и в конце октября и начале ноября царские войска подавили восстание в Южном Дагестане.

Численность

Динамика численности лезгинского населения в Дагестане

1886	1897	1926	1939	1959	1970	1979	1989	2002	2010
99.246	94.605	90.508	96.751	108.615	162.721	188.804	204.370	336.698	385,240

Культура

Первый лезгинский театр возник в 1906 году в селе Ахты . В 1935 году на базе полупрофессионального коллектива был создан Государственный Лезгинский музыкально-драматический театр имени С. Стальского .

Религия

Подавляющее большинство верующих лезгин в Дагестане исповедуют ислам суннитского толка шафиитского мазхаба , меньшинство ханафитского мазхаба . Единственный населенный пункт составляющее исключение является аул Мискинджа Докузпаринского района которые исповедуют ислам шиитского толка джафаритского мазхаба . Шииты от всей численность лезгин составляют 0,4 %.

Повседневная жизнь лезгин тесно связанна с исламом. Общественная группировка лезгинского села делится на кварталы. Распространены крупные территориально-родственные поселения (один квартал - один сихил ). Каждое селение имело мечеть, сельскую площадь - ким , где собирались старейшины на сельский сход для решения наиболее важных вопросов общественной жизни села .

Язык

По данным переписи 2010 года в России лезгинским языком владело 402 173 человек. В настоящее время в Дагестане растёт доля лезгинской молодёжи, не владеющей родным языком, что в будущем может привести к исчезновению сначала литературного, а позже и разговорного лезгинского языка.

Напишите отзыв о статье "Лезгины в Дагестане"

Примечания

Ошибка в сносках : Неверный тег ; для сносок autogenerated2 не указан текст
// Народы Кавказа. - 1960. - Т. 1. - С. 504. - 1302 с.
не общепризнанное определение
А. Р. Шихсаидов, Т. М Айтберов, Г. М.-Р. Оразаев, З. Ш. Закарияев
Наука, 1993. C.-208. ISBN 5-02-017586-2 , 9785020175860
Абдуллаев И.X. и Микаилов К. Ш. К истории дагестанских этнонимов лезг и лак // Этнография имён. - М .: Наука, 1971. - С. 20.
Магомедов P. M. История Дагестана. Махачкала, 1968.
(рус.) , Восточная Литература.
James Stuart Olson. An Ethnohistorical Dictionary of the Russian and Soviet Empires. - Greenwood Publishing Group, 1994. - С. 438. - ISBN 0313274975 , 9780313274978.
Оригинальный текст (англ.)

The Lezgin refer to themselves as the Lezghi (Lezgi), but they are also known as Kurin, Akhta, and Akhtin. Russians refer to them as the Lezginy. Historians believe that their origins lie in the merger of the Akhty, Alty, and Dokuz Para federations.
Эпиграфические памятники Северного Кавказа на арабском, персидском и турецком языках. Надписи X - XVII вв. Тексты, переводы, комментарий, вступительная статья и приложения Л. И. Лаврова. - М .: Наука, 1966. - Т. 2, часть 1. - С. 178.
С.С. Агаширинова . Материальная культура лезгин XIX-начало XX в.. - Наука, 1978. - С. 116.
ЦГИА Груз. ССР, ф. 8, д. 237, л. 74
История народов Северного Кавказа (конец XVIII в. - 1917 г.) / отв. ред. А.Л. Нарочницкий. - М .: Наука, 1988. - С. 114.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
П.И. Пучков. . www.isras.ru. .
Оригинальный текст (рус.)

Умеренный шафиитский мазхаб преобладает среди дагестанских народов (кроме ногайцев), его придерживаются чеченцы, большинство ингушей, большая часть живущих в России курдов (потомки выходцев из Армении и некоторое число потомков выходцев из Туркмении), небольшая группа обосновавшихся в России талышей.
Языки народов СССР: в 5-ти томах. Иберийско-кавказские языки. - М: Наука , 1967. - Т. 4. - С. 528-542.
. БСЭ. .

Отрывок, характеризующий Лезгины в Дагестане

– Ежели непременно хочешь, – сказал он.
И, подойдя к кровати, из под чистых подушек достал кошелек и велел принести вина.
– Да, и тебе отдать деньги и письмо, – прибавил он.
Ростов взял письмо и, бросив на диван деньги, облокотился обеими руками на стол и стал читать. Он прочел несколько строк и злобно взглянул на Берга. Встретив его взгляд, Ростов закрыл лицо письмом.
– Однако денег вам порядочно прислали, – сказал Берг, глядя на тяжелый, вдавившийся в диван кошелек. – Вот мы так и жалованьем, граф, пробиваемся. Я вам скажу про себя…
– Вот что, Берг милый мой, – сказал Ростов, – когда вы получите из дома письмо и встретитесь с своим человеком, у которого вам захочется расспросить про всё, и я буду тут, я сейчас уйду, чтоб не мешать вам. Послушайте, уйдите, пожалуйста, куда нибудь, куда нибудь… к чорту! – крикнул он и тотчас же, схватив его за плечо и ласково глядя в его лицо, видимо, стараясь смягчить грубость своих слов, прибавил: – вы знаете, не сердитесь; милый, голубчик, я от души говорю, как нашему старому знакомому.
– Ах, помилуйте, граф, я очень понимаю, – сказал Берг, вставая и говоря в себя горловым голосом.
– Вы к хозяевам пойдите: они вас звали, – прибавил Борис.
Берг надел чистейший, без пятнушка и соринки, сюртучок, взбил перед зеркалом височки кверху, как носил Александр Павлович, и, убедившись по взгляду Ростова, что его сюртучок был замечен, с приятной улыбкой вышел из комнаты.
– Ах, какая я скотина, однако! – проговорил Ростов, читая письмо.
– А что?
– Ах, какая я свинья, однако, что я ни разу не писал и так напугал их. Ах, какая я свинья, – повторил он, вдруг покраснев. – Что же, пошли за вином Гаврилу! Ну, ладно, хватим! – сказал он…
В письмах родных было вложено еще рекомендательное письмо к князю Багратиону, которое, по совету Анны Михайловны, через знакомых достала старая графиня и посылала сыну, прося его снести по назначению и им воспользоваться.
– Вот глупости! Очень мне нужно, – сказал Ростов, бросая письмо под стол.
– Зачем ты это бросил? – спросил Борис.
– Письмо какое то рекомендательное, чорта ли мне в письме!
– Как чорта ли в письме? – поднимая и читая надпись, сказал Борис. – Письмо это очень нужное для тебя.
– Мне ничего не нужно, и я в адъютанты ни к кому не пойду.
– Отчего же? – спросил Борис.
– Лакейская должность!
– Ты всё такой же мечтатель, я вижу, – покачивая головой, сказал Борис.
– А ты всё такой же дипломат. Ну, да не в том дело… Ну, ты что? – спросил Ростов.
– Да вот, как видишь. До сих пор всё хорошо; но признаюсь, желал бы я очень попасть в адъютанты, а не оставаться во фронте.
– Зачем?
– Затем, что, уже раз пойдя по карьере военной службы, надо стараться делать, коль возможно, блестящую карьеру.
– Да, вот как! – сказал Ростов, видимо думая о другом.
Он пристально и вопросительно смотрел в глаза своему другу, видимо тщетно отыскивая разрешение какого то вопроса.
Старик Гаврило принес вино.
– Не послать ли теперь за Альфонс Карлычем? – сказал Борис. – Он выпьет с тобою, а я не могу.
– Пошли, пошли! Ну, что эта немчура? – сказал Ростов с презрительной улыбкой.
– Он очень, очень хороший, честный и приятный человек, – сказал Борис.
Ростов пристально еще раз посмотрел в глаза Борису и вздохнул. Берг вернулся, и за бутылкой вина разговор между тремя офицерами оживился. Гвардейцы рассказывали Ростову о своем походе, о том, как их чествовали в России, Польше и за границей. Рассказывали о словах и поступках их командира, великого князя, анекдоты о его доброте и вспыльчивости. Берг, как и обыкновенно, молчал, когда дело касалось не лично его, но по случаю анекдотов о вспыльчивости великого князя с наслаждением рассказал, как в Галиции ему удалось говорить с великим князем, когда он объезжал полки и гневался за неправильность движения. С приятной улыбкой на лице он рассказал, как великий князь, очень разгневанный, подъехав к нему, закричал: «Арнауты!» (Арнауты – была любимая поговорка цесаревича, когда он был в гневе) и потребовал ротного командира.
– Поверите ли, граф, я ничего не испугался, потому что я знал, что я прав. Я, знаете, граф, не хвалясь, могу сказать, что я приказы по полку наизусть знаю и устав тоже знаю, как Отче наш на небесех. Поэтому, граф, у меня по роте упущений не бывает. Вот моя совесть и спокойна. Я явился. (Берг привстал и представил в лицах, как он с рукой к козырьку явился. Действительно, трудно было изобразить в лице более почтительности и самодовольства.) Уж он меня пушил, как это говорится, пушил, пушил; пушил не на живот, а на смерть, как говорится; и «Арнауты», и черти, и в Сибирь, – говорил Берг, проницательно улыбаясь. – Я знаю, что я прав, и потому молчу: не так ли, граф? «Что, ты немой, что ли?» он закричал. Я всё молчу. Что ж вы думаете, граф? На другой день и в приказе не было: вот что значит не потеряться. Так то, граф, – говорил Берг, закуривая трубку и пуская колечки.
– Да, это славно, – улыбаясь, сказал Ростов.
Но Борис, заметив, что Ростов сбирался посмеяться над Бергом, искусно отклонил разговор. Он попросил Ростова рассказать о том, как и где он получил рану. Ростову это было приятно, и он начал рассказывать, во время рассказа всё более и более одушевляясь. Он рассказал им свое Шенграбенское дело совершенно так, как обыкновенно рассказывают про сражения участвовавшие в них, то есть так, как им хотелось бы, чтобы оно было, так, как они слыхали от других рассказчиков, так, как красивее было рассказывать, но совершенно не так, как оно было. Ростов был правдивый молодой человек, он ни за что умышленно не сказал бы неправды. Он начал рассказывать с намерением рассказать всё, как оно точно было, но незаметно, невольно и неизбежно для себя перешел в неправду. Ежели бы он рассказал правду этим слушателям, которые, как и он сам, слышали уже множество раз рассказы об атаках и составили себе определенное понятие о том, что такое была атака, и ожидали точно такого же рассказа, – или бы они не поверили ему, или, что еще хуже, подумали бы, что Ростов был сам виноват в том, что с ним не случилось того, что случается обыкновенно с рассказчиками кавалерийских атак. Не мог он им рассказать так просто, что поехали все рысью, он упал с лошади, свихнул руку и изо всех сил побежал в лес от француза. Кроме того, для того чтобы рассказать всё, как было, надо было сделать усилие над собой, чтобы рассказать только то, что было. Рассказать правду очень трудно; и молодые люди редко на это способны. Они ждали рассказа о том, как горел он весь в огне, сам себя не помня, как буря, налетал на каре; как врубался в него, рубил направо и налево; как сабля отведала мяса, и как он падал в изнеможении, и тому подобное. И он рассказал им всё это.
В середине его рассказа, в то время как он говорил: «ты не можешь представить, какое странное чувство бешенства испытываешь во время атаки», в комнату вошел князь Андрей Болконский, которого ждал Борис. Князь Андрей, любивший покровительственные отношения к молодым людям, польщенный тем, что к нему обращались за протекцией, и хорошо расположенный к Борису, который умел ему понравиться накануне, желал исполнить желание молодого человека. Присланный с бумагами от Кутузова к цесаревичу, он зашел к молодому человеку, надеясь застать его одного. Войдя в комнату и увидав рассказывающего военные похождения армейского гусара (сорт людей, которых терпеть не мог князь Андрей), он ласково улыбнулся Борису, поморщился, прищурился на Ростова и, слегка поклонившись, устало и лениво сел на диван. Ему неприятно было, что он попал в дурное общество. Ростов вспыхнул, поняв это. Но это было ему всё равно: это был чужой человек. Но, взглянув на Бориса, он увидал, что и ему как будто стыдно за армейского гусара. Несмотря на неприятный насмешливый тон князя Андрея, несмотря на общее презрение, которое с своей армейской боевой точки зрения имел Ростов ко всем этим штабным адъютантикам, к которым, очевидно, причислялся и вошедший, Ростов почувствовал себя сконфуженным, покраснел и замолчал. Борис спросил, какие новости в штабе, и что, без нескромности, слышно о наших предположениях?
– Вероятно, пойдут вперед, – видимо, не желая при посторонних говорить более, отвечал Болконский.
Берг воспользовался случаем спросить с особенною учтивостию, будут ли выдавать теперь, как слышно было, удвоенное фуражное армейским ротным командирам? На это князь Андрей с улыбкой отвечал, что он не может судить о столь важных государственных распоряжениях, и Берг радостно рассмеялся.
– Об вашем деле, – обратился князь Андрей опять к Борису, – мы поговорим после, и он оглянулся на Ростова. – Вы приходите ко мне после смотра, мы всё сделаем, что можно будет.
И, оглянув комнату, он обратился к Ростову, которого положение детского непреодолимого конфуза, переходящего в озлобление, он и не удостоивал заметить, и сказал:
– Вы, кажется, про Шенграбенское дело рассказывали? Вы были там?
– Я был там, – с озлоблением сказал Ростов, как будто бы этим желая оскорбить адъютанта.
Болконский заметил состояние гусара, и оно ему показалось забавно. Он слегка презрительно улыбнулся.
– Да! много теперь рассказов про это дело!
– Да, рассказов, – громко заговорил Ростов, вдруг сделавшимися бешеными глазами глядя то на Бориса, то на Болконского, – да, рассказов много, но наши рассказы – рассказы тех, которые были в самом огне неприятеля, наши рассказы имеют вес, а не рассказы тех штабных молодчиков, которые получают награды, ничего не делая.
– К которым, вы предполагаете, что я принадлежу? – спокойно и особенно приятно улыбаясь, проговорил князь Андрей.
Странное чувство озлобления и вместе с тем уважения к спокойствию этой фигуры соединялось в это время в душе Ростова.
– Я говорю не про вас, – сказал он, – я вас не знаю и, признаюсь, не желаю знать. Я говорю вообще про штабных.
– А я вам вот что скажу, – с спокойною властию в голосе перебил его князь Андрей. – Вы хотите оскорбить меня, и я готов согласиться с вами, что это очень легко сделать, ежели вы не будете иметь достаточного уважения к самому себе; но согласитесь, что и время и место весьма дурно для этого выбраны. На днях всем нам придется быть на большой, более серьезной дуэли, а кроме того, Друбецкой, который говорит, что он ваш старый приятель, нисколько не виноват в том, что моя физиономия имела несчастие вам не понравиться. Впрочем, – сказал он, вставая, – вы знаете мою фамилию и знаете, где найти меня; но не забудьте, – прибавил он, – что я не считаю нисколько ни себя, ни вас оскорбленным, и мой совет, как человека старше вас, оставить это дело без последствий. Так в пятницу, после смотра, я жду вас, Друбецкой; до свидания, – заключил князь Андрей и вышел, поклонившись обоим.
Ростов вспомнил то, что ему надо было ответить, только тогда, когда он уже вышел. И еще более был он сердит за то, что забыл сказать это. Ростов сейчас же велел подать свою лошадь и, сухо простившись с Борисом, поехал к себе. Ехать ли ему завтра в главную квартиру и вызвать этого ломающегося адъютанта или, в самом деле, оставить это дело так? был вопрос, который мучил его всю дорогу. То он с злобой думал о том, с каким бы удовольствием он увидал испуг этого маленького, слабого и гордого человечка под его пистолетом, то он с удивлением чувствовал, что из всех людей, которых он знал, никого бы он столько не желал иметь своим другом, как этого ненавидимого им адъютантика.

На другой день свидания Бориса с Ростовым был смотр австрийских и русских войск, как свежих, пришедших из России, так и тех, которые вернулись из похода с Кутузовым. Оба императора, русский с наследником цесаревичем и австрийский с эрцгерцогом, делали этот смотр союзной 80 титысячной армии.
С раннего утра начали двигаться щегольски вычищенные и убранные войска, выстраиваясь на поле перед крепостью. То двигались тысячи ног и штыков с развевавшимися знаменами и по команде офицеров останавливались, заворачивались и строились в интервалах, обходя другие такие же массы пехоты в других мундирах; то мерным топотом и бряцанием звучала нарядная кавалерия в синих, красных, зеленых шитых мундирах с расшитыми музыкантами впереди, на вороных, рыжих, серых лошадях; то, растягиваясь с своим медным звуком подрагивающих на лафетах, вычищенных, блестящих пушек и с своим запахом пальников, ползла между пехотой и кавалерией артиллерия и расставлялась на назначенных местах. Не только генералы в полной парадной форме, с перетянутыми донельзя толстыми и тонкими талиями и красневшими, подпертыми воротниками, шеями, в шарфах и всех орденах; не только припомаженные, расфранченные офицеры, но каждый солдат, – с свежим, вымытым и выбритым лицом и до последней возможности блеска вычищенной аммуницией, каждая лошадь, выхоленная так, что, как атлас, светилась на ней шерсть и волосок к волоску лежала примоченная гривка, – все чувствовали, что совершается что то нешуточное, значительное и торжественное. Каждый генерал и солдат чувствовали свое ничтожество, сознавая себя песчинкой в этом море людей, и вместе чувствовали свое могущество, сознавая себя частью этого огромного целого.
С раннего утра начались напряженные хлопоты и усилия, и в 10 часов всё пришло в требуемый порядок. На огромном поле стали ряды. Армия вся была вытянута в три линии. Спереди кавалерия, сзади артиллерия, еще сзади пехота.
Между каждым рядом войск была как бы улица. Резко отделялись одна от другой три части этой армии: боевая Кутузовская (в которой на правом фланге в передней линии стояли павлоградцы), пришедшие из России армейские и гвардейские полки и австрийское войско. Но все стояли под одну линию, под одним начальством и в одинаковом порядке.
Как ветер по листьям пронесся взволнованный шопот: «едут! едут!» Послышались испуганные голоса, и по всем войскам пробежала волна суеты последних приготовлений.
Впереди от Ольмюца показалась подвигавшаяся группа. И в это же время, хотя день был безветренный, легкая струя ветра пробежала по армии и чуть заколебала флюгера пик и распущенные знамена, затрепавшиеся о свои древки. Казалось, сама армия этим легким движением выражала свою радость при приближении государей. Послышался один голос: «Смирно!» Потом, как петухи на заре, повторились голоса в разных концах. И всё затихло.
В мертвой тишине слышался топот только лошадей. То была свита императоров. Государи подъехали к флангу и раздались звуки трубачей первого кавалерийского полка, игравшие генерал марш. Казалось, не трубачи это играли, а сама армия, радуясь приближению государя, естественно издавала эти звуки. Из за этих звуков отчетливо послышался один молодой, ласковый голос императора Александра. Он сказал приветствие, и первый полк гаркнул: Урра! так оглушительно, продолжительно, радостно, что сами люди ужаснулись численности и силе той громады, которую они составляли.
Ростов, стоя в первых рядах Кутузовской армии, к которой к первой подъехал государь, испытывал то же чувство, какое испытывал каждый человек этой армии, – чувство самозабвения, гордого сознания могущества и страстного влечения к тому, кто был причиной этого торжества.
Он чувствовал, что от одного слова этого человека зависело то, чтобы вся громада эта (и он, связанный с ней, – ничтожная песчинка) пошла бы в огонь и в воду, на преступление, на смерть или на величайшее геройство, и потому то он не мог не трепетать и не замирать при виде этого приближающегося слова.
– Урра! Урра! Урра! – гремело со всех сторон, и один полк за другим принимал государя звуками генерал марша; потом Урра!… генерал марш и опять Урра! и Урра!! которые, всё усиливаясь и прибывая, сливались в оглушительный гул.
Пока не подъезжал еще государь, каждый полк в своей безмолвности и неподвижности казался безжизненным телом; только сравнивался с ним государь, полк оживлялся и гремел, присоединяясь к реву всей той линии, которую уже проехал государь. При страшном, оглушительном звуке этих голосов, посреди масс войска, неподвижных, как бы окаменевших в своих четвероугольниках, небрежно, но симметрично и, главное, свободно двигались сотни всадников свиты и впереди их два человека – императоры. На них то безраздельно было сосредоточено сдержанно страстное внимание всей этой массы людей.
Красивый, молодой император Александр, в конно гвардейском мундире, в треугольной шляпе, надетой с поля, своим приятным лицом и звучным, негромким голосом привлекал всю силу внимания.
Ростов стоял недалеко от трубачей и издалека своими зоркими глазами узнал государя и следил за его приближением. Когда государь приблизился на расстояние 20 ти шагов и Николай ясно, до всех подробностей, рассмотрел прекрасное, молодое и счастливое лицо императора, он испытал чувство нежности и восторга, подобного которому он еще не испытывал. Всё – всякая черта, всякое движение – казалось ему прелестно в государе.
Остановившись против Павлоградского полка, государь сказал что то по французски австрийскому императору и улыбнулся.
Увидав эту улыбку, Ростов сам невольно начал улыбаться и почувствовал еще сильнейший прилив любви к своему государю. Ему хотелось выказать чем нибудь свою любовь к государю. Он знал, что это невозможно, и ему хотелось плакать.
Государь вызвал полкового командира и сказал ему несколько слов.
«Боже мой! что бы со мной было, ежели бы ко мне обратился государь! – думал Ростов: – я бы умер от счастия».
Государь обратился и к офицерам:
– Всех, господа (каждое слово слышалось Ростову, как звук с неба), благодарю от всей души.
Как бы счастлив был Ростов, ежели бы мог теперь умереть за своего царя!
– Вы заслужили георгиевские знамена и будете их достойны.
«Только умереть, умереть за него!» думал Ростов.
Государь еще сказал что то, чего не расслышал Ростов, и солдаты, надсаживая свои груди, закричали: Урра! Ростов закричал тоже, пригнувшись к седлу, что было его сил, желая повредить себе этим криком, только чтобы выразить вполне свой восторг к государю.
Государь постоял несколько секунд против гусар, как будто он был в нерешимости.
«Как мог быть в нерешимости государь?» подумал Ростов, а потом даже и эта нерешительность показалась Ростову величественной и обворожительной, как и всё, что делал государь.
Нерешительность государя продолжалась одно мгновение. Нога государя, с узким, острым носком сапога, как носили в то время, дотронулась до паха энглизированной гнедой кобылы, на которой он ехал; рука государя в белой перчатке подобрала поводья, он тронулся, сопутствуемый беспорядочно заколыхавшимся морем адъютантов. Дальше и дальше отъезжал он, останавливаясь у других полков, и, наконец, только белый плюмаж его виднелся Ростову из за свиты, окружавшей императоров.
В числе господ свиты Ростов заметил и Болконского, лениво и распущенно сидящего на лошади. Ростову вспомнилась его вчерашняя ссора с ним и представился вопрос, следует – или не следует вызывать его. «Разумеется, не следует, – подумал теперь Ростов… – И стоит ли думать и говорить про это в такую минуту, как теперь? В минуту такого чувства любви, восторга и самоотвержения, что значат все наши ссоры и обиды!? Я всех люблю, всем прощаю теперь», думал Ростов.
Когда государь объехал почти все полки, войска стали проходить мимо его церемониальным маршем, и Ростов на вновь купленном у Денисова Бедуине проехал в замке своего эскадрона, т. е. один и совершенно на виду перед государем.
Не доезжая государя, Ростов, отличный ездок, два раза всадил шпоры своему Бедуину и довел его счастливо до того бешеного аллюра рыси, которою хаживал разгоряченный Бедуин. Подогнув пенящуюся морду к груди, отделив хвост и как будто летя на воздухе и не касаясь до земли, грациозно и высоко вскидывая и переменяя ноги, Бедуин, тоже чувствовавший на себе взгляд государя, прошел превосходно.
Сам Ростов, завалив назад ноги и подобрав живот и чувствуя себя одним куском с лошадью, с нахмуренным, но блаженным лицом, чортом, как говорил Денисов, проехал мимо государя.
– Молодцы павлоградцы! – проговорил государь.
«Боже мой! Как бы я счастлив был, если бы он велел мне сейчас броситься в огонь», подумал Ростов.
Когда смотр кончился, офицеры, вновь пришедшие и Кутузовские, стали сходиться группами и начали разговоры о наградах, об австрийцах и их мундирах, об их фронте, о Бонапарте и о том, как ему плохо придется теперь, особенно когда подойдет еще корпус Эссена, и Пруссия примет нашу сторону.
Но более всего во всех кружках говорили о государе Александре, передавали каждое его слово, движение и восторгались им.
Все только одного желали: под предводительством государя скорее итти против неприятеля. Под командою самого государя нельзя было не победить кого бы то ни было, так думали после смотра Ростов и большинство офицеров.
Все после смотра были уверены в победе больше, чем бы могли быть после двух выигранных сражений.

На другой день после смотра Борис, одевшись в лучший мундир и напутствуемый пожеланиями успеха от своего товарища Берга, поехал в Ольмюц к Болконскому, желая воспользоваться его лаской и устроить себе наилучшее положение, в особенности положение адъютанта при важном лице, казавшееся ему особенно заманчивым в армии. «Хорошо Ростову, которому отец присылает по 10 ти тысяч, рассуждать о том, как он никому не хочет кланяться и ни к кому не пойдет в лакеи; но мне, ничего не имеющему, кроме своей головы, надо сделать свою карьеру и не упускать случаев, а пользоваться ими».
В Ольмюце он не застал в этот день князя Андрея. Но вид Ольмюца, где стояла главная квартира, дипломатический корпус и жили оба императора с своими свитами – придворных, приближенных, только больше усилил его желание принадлежать к этому верховному миру.
Он никого не знал, и, несмотря на его щегольской гвардейский мундир, все эти высшие люди, сновавшие по улицам, в щегольских экипажах, плюмажах, лентах и орденах, придворные и военные, казалось, стояли так неизмеримо выше его, гвардейского офицерика, что не только не хотели, но и не могли признать его существование. В помещении главнокомандующего Кутузова, где он спросил Болконского, все эти адъютанты и даже денщики смотрели на него так, как будто желали внушить ему, что таких, как он, офицеров очень много сюда шляется и что они все уже очень надоели. Несмотря на это, или скорее вследствие этого, на другой день, 15 числа, он после обеда опять поехал в Ольмюц и, войдя в дом, занимаемый Кутузовым, спросил Болконского. Князь Андрей был дома, и Бориса провели в большую залу, в которой, вероятно, прежде танцовали, а теперь стояли пять кроватей, разнородная мебель: стол, стулья и клавикорды. Один адъютант, ближе к двери, в персидском халате, сидел за столом и писал. Другой, красный, толстый Несвицкий, лежал на постели, подложив руки под голову, и смеялся с присевшим к нему офицером. Третий играл на клавикордах венский вальс, четвертый лежал на этих клавикордах и подпевал ему. Болконского не было. Никто из этих господ, заметив Бориса, не изменил своего положения. Тот, который писал, и к которому обратился Борис, досадливо обернулся и сказал ему, что Болконский дежурный, и чтобы он шел налево в дверь, в приемную, коли ему нужно видеть его. Борис поблагодарил и пошел в приемную. В приемной было человек десять офицеров и генералов.
В то время, как взошел Борис, князь Андрей, презрительно прищурившись (с тем особенным видом учтивой усталости, которая ясно говорит, что, коли бы не моя обязанность, я бы минуты с вами не стал разговаривать), выслушивал старого русского генерала в орденах, который почти на цыпочках, на вытяжке, с солдатским подобострастным выражением багрового лица что то докладывал князю Андрею.
– Очень хорошо, извольте подождать, – сказал он генералу тем французским выговором по русски, которым он говорил, когда хотел говорить презрительно, и, заметив Бориса, не обращаясь более к генералу (который с мольбою бегал за ним, прося еще что то выслушать), князь Андрей с веселой улыбкой, кивая ему, обратился к Борису.
Борис в эту минуту уже ясно понял то, что он предвидел прежде, именно то, что в армии, кроме той субординации и дисциплины, которая была написана в уставе, и которую знали в полку, и он знал, была другая, более существенная субординация, та, которая заставляла этого затянутого с багровым лицом генерала почтительно дожидаться, в то время как капитан князь Андрей для своего удовольствия находил более удобным разговаривать с прапорщиком Друбецким. Больше чем когда нибудь Борис решился служить впредь не по той писанной в уставе, а по этой неписанной субординации. Он теперь чувствовал, что только вследствие того, что он был рекомендован князю Андрею, он уже стал сразу выше генерала, который в других случаях, во фронте, мог уничтожить его, гвардейского прапорщика. Князь Андрей подошел к нему и взял за руку.
– Очень жаль, что вчера вы не застали меня. Я целый день провозился с немцами. Ездили с Вейротером поверять диспозицию. Как немцы возьмутся за аккуратность – конца нет!
Борис улыбнулся, как будто он понимал то, о чем, как об общеизвестном, намекал князь Андрей. Но он в первый раз слышал и фамилию Вейротера и даже слово диспозиция.

Почему лезгины зовутся лезгинами. Роль тотемизма в происхождении некоторых кавказских этнонимов

Бонн , Германия

Исследование происхождения кавказских народов и этнонимов считается среди кавказоведов делом довольно неблагодарным, так как языковая и этническая ситуация на Кавказе настолько запутана, что даже самые энергичные специалисты ограничиваются по этой тематике общими формулировками.
В самоназваниях многих кавказских народов часто присутствует тотемический элемент, который находит свое отражение в полузабытых мифологических представлениях горцев.
Особый интерес вызывает в этой связи этноним лезги, который почти единодушно признается исследователями поздней формой имен лекзи/лакзи и лек/лег, зафиксированнных в раннесредневековых и античных источниках. При этом ученые считают исходным словом протовосточно-кавказское *лег "мужчина, человек" (ср. груз. лека "дагестанец", уд. лекl "лезгин, дагестанец", самоназвание лакцев лаккучу). Не вдаваясь особо в дискуссию о первоначальной привязке этнонима лег/лезг/лакз к отдельным дагестанским народам, хочу лишь отметить тот факт, что термин лезги (иранизированное лег/лек) сохранился как самоназвание исключительно у лезгин и других лезгиноязычных народов (напр. рутульцы в Шекинском районе Азербайджана называют себя лезги).
Это обстоятельство нельзя считать случайным. Примечательно, что раннесредневековое царство Лакз, которое упоминается в арабских источниках, локализуется в пределах современной территории проживания лезгиноязычных народов. Хотя в прошлом термином леки (лезги) называли почти все горские дагестанские народы, очевидно, что исходной стороной такого рода обобщения являлась древняя Персия (Иран), войска которой при экспансии в Дагестан в первую очередь сталкивались с дружинами лезгин.
Что касается этимологии этнонима лек/лег, то наиболее вероятным представляется мне привязка этого имени к лезгинскому названию орла -лекь (ср. таб. люкь "орел", цах. ликь "ястреб"). Показательно то обстоятельство, что орлы в представлении лезгин и некоторых других горских народов Кавказа являются воплощением человеческой души. Этот феномен - отголосок древних погребальных обрядов, распространенных в горах Передней Азии и Кавказа. Раннесредневековые арабские географы сообщали в своих путевых заметках, что у горцев существовал обычай выставлять своих покойников на возвышенных местах, чтобы птицы склевывали мясо с костей. В связи с тем, что хищники при виде падали в первую очередь пытаются добраться до особо питательной печени, бытовало представление, что печень является важнейшим жизненным органом человека, в котором заключена его душа (ср. нем. Leber "печень" и Leben "жизнь"; заслуживает интерес также особое упоминание печени в фольклоре многих народов). Естественно, что при поедании покойников орлами (или другими птицами из семейства орлиных) душа умерших "перемещалась" в тела птиц.

Орлы и некоторые другие птицы по сегодняшний день считаются у лезгин и лезгиноязычных народов священными. Их отстрел и употребление в пищу считается тягчайшим святотатством.
Эти запреты, несомненно, связаны с табуизацией тотемических животных, распространенной среди многих народов мира. Древние тотемические и религиозные представления, связанные с образом орла, бытовали у многих народов в древности. Отголоском этих представленией является и тот факт, что в государственной символике целого ряда стран образ орла используется в качестве герба.
Общеизвестная греческая легенда о Прометее, прикованном Гефестом по приказанию Зевса к скале Кавказских гор, и об орле, склевывающим его печень, является аллегорическим описанием предками индоевропейцев чуждого им ритуального обряда погребения кавказских горцев. Прометей, которого бог неба Зевс наказал за то, что он выкрал небесный огонь и передал его людям, является, по всей вероятности, собирательным образом кавказоязычных горцев, раньше других народов овладевших тайной литья и ковки металлов. Под огнем в греческой легенде следует, конечно, понимать не костер, а особый огонь в специальной печи горцев, при помощи которого кавказоязычным кузнецам удавалось плавить и отливать металлы. Эпизод с кражей небесного огня и передачей его людям объясняется просто, если учесть, что до изобретения предками кавказских и анатолийских горцев плавильных печей только боги владели огнем (молнией, раскаленной вулканической лавой), способным расплавить металл. Не случайно то обстоятельство, что исполнителем кары Прометею явился бог огня и кузнечного дела Гефест, функции которого указывают на его вулканическое происхождение.
Следует особо отметить, что для обозначения печени и орла лезгины используют одно и то же слово лекь. Не может быть никаких сомнений в том, что это "совпадение" является отголоском давно забытых религиозных ритуалов. Пересечение понятий "орел", "печень", "душа", "мечта" находит свое продолжение и в других восточнокавказских языках: лезгинскому эрзиман "мечта, пожелание" (ср. таб. арзу "желанный, заветный"), которое никоим образом не может быть заимствованием из тюркских или иранских языков, соответствует, например, чечен. эрзу "орел" и чамал. эрцим "беркут" (ср. арм. арциб "орел", предположительно урартского происхождения). Не исключено также, что традиция гадать на печени жертвенного животного (ср. традицию осмотра печени зарезанного животного у лезгин) и предсказывать будущее по полету птиц (соответственно и загадывать желание: ср. лезг. эрзиман) у хурритов и позднее у этрусков первоначально была связана с древним погребальным ритуалом горцев, о котором говорилось выше. В горах Чечни и Ингушетии и по сей день сохранились целые города мертвецов, расположенные в труднодоступной скалистой местности, где мертвецов выставляли в специальных открытых склепах - каменных «ящиках» на съедение хищным птицам.
Древнейшее население Малой Азии, память о котором сохранилась среди прочего в донесенном до нас древнегреческими источниками этнониме лелег, называло себя, вероятно, также по имени птицы - своего тотемического знака. Характерный головной убор (из птичьих перьев) этих древнейших насельников Передней Азии и сопредельных европейских регионов позволяет предложить этимологию этнонима лелег (ср. лезг. леглег, авар. лакълакъ "аист", лак. лелуххи "птица", рут. эрфи-лелей "вид орлиных", цез. лела "перо; крыло", из восточно- кавказского субстрата происходит и азерб. лелек "птичье перо"), который мог означать "люди-птицы, крылатые люди". В одной древневавилонской хронике упоминаются кроме того воинственные жители горных регионов к северу от Месопотамии, характерной особенностью внешности которых был «вороний» (вероятно «орлиный») нос и одеяние, украшенное птичьими перьями (в хронике говорится буквально о «птичьих телах»). Древняя мода украшать одежду и головные уборы перьями своей тотемической птицы (пережитки этой моды сохранились до наших дней у некоторых европейских народов) объясняет, по всей видимости, названия целого ряда современных кавказских народов.
Имя черкес - так называют адыгов их соседи - происходит от осетинского (алано-сарматского) тсергес "орел" (< протоиран. *crkasa "орел"). Самоназвание грузин картули восходит, вероятно, также к наименованию одного из видов орлиных (ср. лезг. кард "сокол", тур. картал "орел"), дагестанские цезы берут свое название от цез. це "орел", от авар. цIум "орел" происходит, по всей видимости, также этноним цумадинцы и т.д. Знаменитый танец лезгин - лезгинка (известен также в Иране под названием лезги и в Грузии как лекури < лека «лезгин, дагестанец»), который почти в неизменном виде распространен среди всех без исключения кавказских народов, является ничем иным, как отголоском древних языческих верований и ритуалов, одним из основных элементов которых являлся образ орла. Этот образ совершенно точно воспроизводится танцором, особенно в тот момент, когда он, поднявшись на носки и горделиво раскинув руки-крылья, плавно описывает круги, словно собираясь взлететь. Название похожего танца грузин картули, по всей вероятности, также происходит от слова кард и означало первоначально "соколиный, орлиный танец" (см. фото). Закономерным является то обстоятельство, что лезгинка названа так в соответствии с древним тотемом лезгиноязычных народов и является исконным национальным и древним ритуальным танцем лезгин (отсюда и название лезги/лезгинка, ср. акушинка - танец акушинских даргинцев, кабардинка - танец кабардинцев, азерб. гайтагъы - танец кайтагцев и т.д.).

Если продолжить наблюдения, связанные с отражением древних тотемических сюжетов в танцах современных горцев Кавказа, то следует заметить, что особенностью народных танцев аварцев является характерное положение руки танцоров во время пляски, которое, вероятно, должно символизировать приподнятую голову змеи (ср. название аварцев у лезгин баркьу, а также у гунзибцев и бежтинцев бархъал, которое связано, вероятно, с авар. борохь «змея»). Особенно примечательными являются при этом своеобразные движения руки у танцоров, совершенно очевидно имитирующих извивания змеи - древнего тотема аварцев. У кавказских народов известны также реликты тотемических представлений в образах других хищников (напр. медведя у даргинцев, волка у чеченцев и т.д.). Как мы видим, при детальном изучении лексических феноменов, мифологических сюжетов и даже танцевальной культуры современных горцев Кавказа можно выявить интересные детали, которые позволят по-новому взглянуть на несомненно древнейшую историю этого интереснейшего региона и его народов.

Рецензии на статью просьба присылать по электронной почте на адрес: [email protected]
Сокращения названий языков, принятые в статье: авар. - аварский, азерб. - азербайджанский, арм. - армянский, груз. - грузинский, лак. - лакский, нем. -немецкий, протоиран. - протоиранский, рут. - рутульский, таб. -табасаранский, тур. - турецкий, уд. - удинский, чамал. - чамалинский, чечен. - чеченский, цах. - цахурский, цез. - цезский.