1. Средства массовой информации играют в современном мире все возрастающую роль. Церковь с уважением относится к труду журналистов, призванных снабжать широкие слои общества своевременной информацией о происходящем в мире, ориентируя людей в нынешней сложной реальности. При этом важно помнить, что информирование зрителя, слушателя и читателя должно основываться не только на твердой приверженности правде, но и на заботе о нравственном состоянии личности и общества , что включает в себя раскрытие положительных идеалов, а также борьбу с распространением зла, греха и порока. Недопустимыми являются пропаганда насилия, вражды и ненависти, национальной, социальной и религиозной розни, а также греховная эксплуатация человеческих инстинктов, в том числе в коммерческих целях. СМИ, обладающие огромным влиянием на аудиторию, несут величайшую ответственность за воспитание людей, особенно подрастающего поколения. Журналисты и руководители средств массовой информации обязаны помнить об этой ответственности.
2. Просветительная, учительная и общественно-миротворческая миссия Церкви побуждает ее к сотрудничеству со светскими средствами массовой информации , способными нести ее послание в самые различные слои общества. Святой апостол Петр призывает христиан: "Будьте всегда готовы всякому, требующему у вас отчета в вашем уповании, дать ответ с кротостью и благоговением" (1 Пет. 3. 15). Любой священнослужитель или мирянин призваны с должным вниманием относиться к контактам со светскими СМИ в целях осуществления пастырского и просветительского делания, а также для пробуждения интереса светского общества к различным сторонам церковной жизни и христианской культуры. При этом необходимо проявлять мудрость, ответственность и осмотрительность, имея в виду позицию конкретного СМИ по отношению к вере и Церкви, нравственную направленность СМИ, состояние взаимоотношений церковного Священноначалия с тем или иным органом информации. Православные миряне могут непосредственно работать в светских СМИ, и в своей деятельности они призваны быть проповедниками и осуществителями христианских нравственных идеалов. Журналисты, публикующие материалы, ведущие к растлению человеческих душ, должны подвергаться каноническим прещениям в случае их принадлежности к Православной Церкви.
В рамках каждого из видов СМИ (печатных, радиоэлектронных, компьютерных), которые имеют свою специфику, Церковь - как через официальные учреждения, так и через частные инициативы священнослужителей и мирян - располагает собственными информационными средствами, имеющими благословение Священноначалия. Одновременно Церковь через свои учреждения и уполномоченных лиц взаимодействует со светскими СМИ. Такое взаимодействие осуществляется как путем создания в светских СМИ особых форм церковного присутствия (специальные приложения к газетам и журналам, специальные полосы, серии теле- и радиопрограмм, рубрики), так и вне такового (отдельные статьи, радио- и телесюжеты, интервью, участие в различных формах публичных диалогов и дискуссий, консультативная помощь журналистам, распространение среди них специально подготовленной информации, предоставление материалов справочного характера и возможностей получения аудио- и видеоматериалов [съемка, запись, репродуцирование]).
Взаимодействие Церкви и светских средств массовой информации предполагает взаимную ответственность. Информация, предоставляемая журналисту и передаваемая им аудитории, должна быть достоверной. Мнения священнослужителей или иных представителей Церкви, распространяемые через СМИ, должны соответствовать ее учению и позиции по общественным вопросам. В случае выражения сугубо частного мнения об этом должно быть заявлено недвусмысленно - как самим лицом, выступающим в СМИ, так и лицами, ответственными за донесение такого мнения до аудитории. Взаимодействие священнослужителей и церковных учреждений со светскими СМИ должно происходить под водительством церковного Священноначалия - при освещении общецерковной деятельности - и епархиальных властей - при взаимодействии со СМИ на региональном уровне, что прежде всего связано с освещением жизни епархии.
3. В ходе взаимоотношений Церкви и светских средств массовой информации могут возникать осложнения и даже серьезные конфликты. Проблемы, в частности, бывают порождены неточной или искаженной информацией о церковной жизни, помещением ее в ненадлежащий контекст, смешением личной позиции автора или цитируемого лица с общецерковной позицией. Взаимоотношения Церкви и светских СМИ подчас также омрачаются по вине самих священнослужителей и мирян, например, в случаях неоправданного отказа журналистам в доступе к информации, болезненной реакции на правильную и корректную критику. Подобные вопросы должны разрешаться в духе мирного диалога с целью устранения недоумений и продолжения сотрудничества.
В то же время возникают и более глубокие, принципиальные конфликты между Церковью и светскими СМИ. Это происходит в случае хуления имени Божия, иных проявлений кощунства, систематического сознательного искажения информации о церковной жизни, заведомой клеветы на Церковь и ее служителей. В случае возникновения таких конфликтов высшая церковная власть (по отношению к центральным СМИ) или епархиальный Преосвященный (по отношению к региональным и местным СМИ) могут, по соответствующем предупреждении и после как минимум одной попытки вступить в переговоры, предпринять следующие действия: прекратить взаимоотношения с соответствующим СМИ или журналистом; призвать верующих бойкотировать данное СМИ; обратиться к органам государственной власти для разрешения конфликта; предать каноническим прещениям виновных в греховных деяниях, если они являются православными христианами. Вышеперечисленные действия должны быть документально зафиксированы, о них следует извещать паству и общество в целом.
Кощунство – пакость. Но чтобы его победить, важно вывести эту борьбу из парадигмы «РПЦ против свободных художников» – она выгодна только самим кощунникам, - считает публицист Андрей ДЕСНИЦКИЙ
Недавно все православное общество было потрясено кощунственной акцией в храме Христа Спасителя. Мы спросили у настоятеля храма Трех Святителей на Кулишках, автора книги «Очерки христианской этики» доктора богословия протоиерея Владислава Свешникова, что такое кощунство с его точки зрения
Московский парламент планирует разработать городской закон о запрете пропаганды сексуальных отношений среди несовершеннолетних. Кто и как будет определять, что такое пропаганда, от чего нужно защищать детей и какими методами?
Митрополит Иларион (Алфеев), председатель Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата рассказал зрителем телеканала «Дождь» о выборах, украденных голосах, коррупции, массовых протестах и о наказании для панк-хулиганок.
Когда стоит сообщить епископу о нарушении священника, а когда не спешить жаловаться, а сперва восполнить пробелы в собственном образовании, какую опасность для молодого иеромонаха таит назначение на приход в Москве, почему у греческого сельского батюшки лучшая машина в деревне, а архиереи порой ездят на подержанных «рабочих лошадках», – обо всем этом рассказывает митрополит Саратовский и Вольский Лонгин.
История “Pussy riot”, наделавшая столько шума приближается к своему логическому финалу. Обвинения предъявлены, впереди суд. Правильно ли реагировала Церковь, этот вопрос мы задали историку и священнику Георгию Ореханову
Патриарх Московский и всея Руси Кирилл заявил, что даже в самых сложных конфликтных ситуациях свидетельство Церкви будет христианским и призывающим людей к примирению
«Я показывал миру воров и проституток … которые стремились попасть в церковь. Но церковь их отталкивала. Потому что паства не хотела принимать в храмах падших», - говорил пастору Шлагу агент Клаус в «17 мгновениях весны». Клаус был провокатор, но упрек верный: в Церкви есть темы-табу, едва услышав о которых, православные прячут голову в песок. Одна из них - гомосексуализм: этот грех распространяется все шире, но ни священники, ни миряне обычно не знают, как можно помочь его жертвам. И часто предпочитают просто закрыть перед ними двери храмов
Как мирянину реагировать на хулиганство в храме? Своим мнением поделились московские священники – отцы Сергий Правдолюбов, Максим Первозванский и Александр Борисов
В Госдуму внесен законопроект, который вводит тюремные сроки до пяти лет лишения свободы и на несколько порядков увеличивает штрафы за оскорбление религиозных чувств верующих и осквернение святынь. Проект, подготовленный представителями всех фракций Госдумы, вызвал большой резонанс в обществе. Свое мнение о законодательной инициативе высказывает адвокат Генрих ПАДВА, заслуженный юрист Российской Федерации.
«Если станем играть с этим миром в его игры и по его правилам, можем только проиграть», – о терпимости, свободе и рок-опере «Иисус Христос – суперзвезда» размышляет Андрей ДЕСНИЦКИЙ
Снимать ли яблоко с компьютера Apple, потому что оно напоминает о первородном грехе? О поиске злого умысла в символике брендов рассуждает протоиерей Лев СЕМЕНОВ, культуролог, декан факультета дополнительного образования ПСТГУ
Многое ли изменилось в сознании людей за двадцать лет после крушения СССР, почему не работают институты гражданского общества и есть ли надежда на молодежь, рассуждает кандидат исторических наук протоиерей Лев СЕМЕНОВ
О том, можно ли сегодняшние недостатки списывать на советское наследие и что сегодня в нас осталось советского, рассказывает протодиакон Андрей КУРАЕВ
?» – На этот вопрос попытались ответить представители церковных и светских средств массовой информации, религиоведы, собравшиеся 12 апреля в Синодальном Информационном отделе за круглым столом.
Тему беседы задало сообщение Ивара Максутова, председателя Московского религиоведческого общества на философском факультете МГУ имени М.В. Ломоносова, главного редактора портала Religo.ru. По его мнению, религия представлена в сегодняшнем медиапространстве несколькими образами:
«Религия – как курьез , как необычная забавная история вроде священника на байке, . Следующее направление – тема страха, – религиозного экстремизм а, форм террористической деятельности, каких бы то ни было радикальных форм. С другой стороны, существует отношение к религии как к умирающему явлению , как к пережитку, которое скоро исчезнет из пространства культуры. И способы ее умирания интересны современному медиа-пространству».
Одна из причин сложившейся ситуации, по мнению Максутова – «отсутствие религиоведческого дискурса в современных медиа, отсутствие религиоведения как бренда и религиоведов как экспертов». Однако несмотря на призыв к развитию религиоведческого дискурса, Ивар Максутов не смог ответить на вопрос, к какой из религиоведческих школ принадлежит он сам, пообещав рассказать об этом в частном порядке.
«Я также заметил бы, что происходит фольклоризация православия. Оно подается, как лубок, – начал свое эмоциональное выступление , глава Ассоциации православных экспертов, – И . Современная реальность – фольклоризация сознания самого православного сообщества, где есть люди, которым совсем не хочется завоевывать СМИ».
Фролов считает, что сегодня нужны не религиоведы, а высокопрофессиональные журналисты.
О недостаточной активности православного сообщества упомянул и , главный редактор портала Katehon.ru . Он так же упрекнул в некомпетентности журналистов, затрагивающих в СМИ вопросы религии. «Их претензии к Русской Православной Церкви находятся на уровне: «Вот, сожгли в Средние века Галилея!» И это – проблема их профессионального образования.
“Что же касается проблемы религиоведения, – заявил Аркадий Малер, – С моей точки зрения в его истории была одна субъективная проблема. Религиоведение как наука, возникшая в XIX веке, создавалось изначально для изучения архаических народов колониальных стран и архаических культур самой Европы. Поэтому религиоведческий язык и подходы за основу свою берут языческие традиции, языческие архаические культуры и проецируют представления, которые свойственны этим культурам, на христианство. Происходит и встречное движение, когда многие люди понимают православие – свою веру – абсолютно по-язычески. И когда они выдают фольклорные варианты христианского вероучения, это провоцирует журналистов писать о Церкви как об архаическом культе».
С неожиданного ракурса взглянул на современную жизнь Церкви в СМИ , ведущий научный сотрудник Института Европы РАН, директор Института религии и права: «Сложилась неожиданная картина: с одной стороны Церковь и православие стали заложниками своего государственнического образа, то есть официальные встречи, официальный договоры – это глянцевый, официальный образ православия. И этому образу, достаточно жесткому и монолитному, противостоял образ в том числе других религиозных движений, например, сект.
При этом в статьях, которые раньше были посвящены сектам, сектанты осуждались не за обман и другое, за что их следует обвинять, а за то, что является признаком религиозной деятельности: за обучение детей, за эмоциональную молитву. Именно потому, что ни журналисты, ни общество не имело представлений, что такое религиозная деятельность. И совершенно естественно, что на фоне противостояния этих двух образов сложилась фольклоризация православия. Современная ситуация меняется радикально. Претензии, курьезы, страхи – это всегда будет. Но впервые на федеральном канале появились пародии на священнослужителей. Иногда это выглядит некорректно и оскорбительно, но это – оживление образа Церкви, проявление того, что она начинает жить в обществе и в СМИ».
Все-таки Церковь интересна современным СМИ, считает Илья Вевюрко, старший преподаватель кафедры философии религии и религиоведения МГУ. «Я не хочу, чтобы брэндом была моя вера и моя наука, – также заявил он, полемизируя с Иваром Максутовым, – Брэнды создаются для того, чтобы что–нибудь продать. «Брэндизация» Церкви видится мне бо льшей проблемой, чем невостребованность ее в СМИ. Саму Церковь в брэнд превратить невозможно, а вот ее части – можно. И это способно отвратить людей от Церкви».
Против «брэндов» высказался и , ответственный редактор «Журнала Московской Патриархии»: «Если мы сделаем из религиоведения брэнд, с ним (религиоведением) произойдет что-то плохое». А вот в обсуждаемом вопросе Чапнин не видит никакой проблемы. «В современных форматах СМИ самим православным можно говорить об актуальных событиях. Всякий, кто имеет возможность сказать, – это сделает. Главное, что религия и вера интересны, когда они живые. И если ты говоришь о чем-то живом, – это заставляет окружающих прислушиваться».
«Мне кажется, что представление, что о религии люди знают меньше, чем о политике, – не совсем корректно. – сказал , председатель Синодального информационного отдела.
Может быть, политика как феномен в чем-то проще, и у нас создается иллюзия, что массовый читатель, зритель в политике разбирается лучше, чем в религии. Но я не могу сказать, что не вижу в этом проблемы. Немецкие социологи, к примеру, предложили концепцию оглупления , которую они используют для характеристики современных СМИ. И не видеть этого – наивно».
Почему опасно давать комментарии для СМИ, рассказал , писатель, публицист, телеведущий: «Это ловушка, подтверждение комментируемой глупости, даже если комментатор высказывает противоположную позицию». А затем высказал довольно печальный прогноз о том, что в дальнейшем будет несколько аудиторий СМИ: Первая – мещане, с которыми о глубоком не поговоришь, им нужны справки наподобие того, можно ли в пост есть морковку. Вторая – образованные верующие люди и третья – антицерковная образованная часть людей, которая становится все больше. И надо хорошо подумать, как с ними разговаривать.
Главное – говорить со СМИ без навязывания какой-либо идеологи – считает Андрей Золотов,
главный редактор журнала «Russia Profile». «Мне не кажется, что в задачи СМИ входит строительство некой идеологии для российского общества, – говорит он. – Хотя бы нужно компетентно описывать то, что происходит, и адекватно это представлять. На мой взгляд, положение дел с религией в СМИ несравненно лучше, чем оно было десять лет назад: и форматов, как это ни ужасно звучит, прибавилось разных, и людей прибавилось, и интерес к этой теме, безусловно, есть. Сегодня Церковь объективно является важной частью общественной жизни».
«Журналист может быть православным. Но если его православие влияет на то, как делает свою работу, – на мой взгляд – это проблема. Точно так же, как не должно быть «православных религиоведов». В этом смысле я надеюсь, что вы не поняли, к какой религиозной традиции я отношусь», – сказал в своем заключительном Ивар Максутов, заинтриговав присутствующих.
Все участники круглого стола в той или иной мере согласились, что религия присутствует в пространстве современных СМИ. Но вопрос, какое место она должна там занимать, остался открытым. Можно ли, скажем, говорить о вере с телеэкрана? Корреспондент нашего портала поинтересовался у участников:
На этот вопрос порталу ответил Александр Архангельский : «Я сам, как ведущий, не имею права нести с экрана какую-либо свою точку зрения. Но я могу привести в студию гостей, которые будут ярко и искренне говорить о вере в моей программе, не отталкивая, а наоборот, привлекая зрителя к своим идеям».
«Как говорить о вере на телевидении? Телевидение – оно же разное. Есть каналы, на которых я бы вообще не стал касаться этой темы, – сказал Феликс Разумовский
, историк, писатель, автор и ведущий цикла программ «Кто мы?» на телеканале «Культура». – Телевизионное пространство оформлено у нас с помощью одинаковых по своим задачам каналов. Они между собой конкурируют, кто чудне
е. В целом вопрос я бы перевел шире: иногда само появление православного человека на телеэкране, его разговор на любую волнующую его тему (если он говорит как христианин) – это уже свидетельство о Христе. А он может при этом говорить по поводу экономики, истории… Но у нас очень мало православных людей на ТВ».
Возможно, другие мнения по поводу того, как говорить о вере на современных медиа-просторах, прозвучат на круглом столе в следующий раз.
«Мне принципиально значимым представляется наличие таких интеллектуальных площадок, где будут обсуждаться проблемы церковной, церковно-общественной жизни. – сказал . – Мне кажется очень важным, чтобы там собирались разные люди, чтобы они не боялись говорить друг с другом, обмениваться мнениями…»
В принятом на юбилейном Архиерейском соборе 2000 года документе «Основы социальной концепции Русской Православной Церкви» находим не только разрешение чадам Православной Церкви участвовать в СМИ, но и побуждение к посильному участию. При этом приложение сил не ограничивается церковными СМИ, но возможно и уместно в светских медиа ресурсах. Конкретно в разделе XV говорится, что «просветительная, учительная и общественно-миротворческая миссия Церкви побуждает ее к сотрудничеству со светскими средствами массовой информации, способными нести ее послание в самые различные слои общества. Святой апостол Петр призывает христиан: «Будьте всегда готовы всякому, требующему у вас отчета в вашем уповании, дать ответ с кротостью и благоговением» (1 Пет. 3. 15). Любой священнослужитель или мирянин призваны с должным вниманием относиться к контактам со светскими СМИ в целях осуществления пастырского и просветительского делания, а также для пробуждения интереса светского общества к различным сторонам церковной жизни и христианской культуры».
И мы уже на протяжении многих лет наблюдаем сотрудничество светских СМИ с представителями Церкви. Православное духовенство и миряне участвуют в теле и радиопрограммах, публикуются в светских изданиях. И это отрадно. Однако, такое участие требует особой ответственности и осмотрительности. Не всем и не всегда стоит выходить в медиа пространство. Когда появляется возможность подобного рода миссионерской деятельности, стоит спросить себя: а имею ли я достаточно знания, умения и сдержанности, чтобы достойно представлять Церковь? Мы, к сожалению, уже сталкивались с излишне эмоциональными, порой даже агрессивными по отношению к инакомыслящим выступлениями и публикациями. С просто необдуманными высказываниями. Иногда, пусть и с «благими» намерениями, обществу предлагаются недостоверные факты, необоснованные мнения, торопливые выводы. Даже благая цель не извиняет публичного невежества, недоброжелательства и несдержанности.
Особенно в светских СМИ нам должно помнить, что мы в гостях. И вести себя соответственно. Не указывать хозяевам, как им жить, во что одеваться, кого слушать. А освещать то, как живет церковное общество, может быть и через жизнь отдельных его членов. Рассказывать, что у нас принято, и что – недопустимо. Как мы относимся к тому-то и тому-то. Рассказывать, во что мы верим и что такое церковная жизнь. Говорить о православной культуре и многое другое. Как рассказывает гость о своем крае и своей семье. О том как живут его близкие и соседи. Если он рассказывает без высокомерия – «у нас-то не то, что у вас здесь», то хозяин послушает, послушает и захочется ему тоже поехать в тот край и самому увидеть ту прекрасную жизнь, прекрасных людей. Ну, а иначе это будет то самое «праздное слово», за которое нам придётся дать «ответ в день суда» (Мф.12,36).
Церковный человек в СМИ – это форма общественной проповеди. И подходить к ней нужно не только подготовленным интеллектуально и эмоционально. Одна из составляющих, а вернее, направляющих проповеди – благоговейное отношение к человеку, ради которого ты ее произносишь (или пишешь). А цель проповеди – спасение этого человека, пусть незнакомого и даже худой жизни и искаженного грехом сознания. Пусть даже неверующего. Потому что и ради него принял страдания Спаситель. И ради него тоже принесена Крестная Жертва.
На встрече с участниками V фестиваля православных СМИ «Вера и Слово», состоявшейся 31 октября 2012 года в зале Церковных Соборов храма Христа Спасителя, Святейшему Патриарху Кириллу был задан вопрос о том, как вести себя священнику в СМИ.
Ответ Святейшего Патриарха Кирилла:
«Я думаю, что надо быть ответственным за все то, что мы говорим, особенно публично. Я отдаю себе отчет в том, что сама по себе дискуссия часто эмоционально вовлекает людей настолько, что как бы тормоза отпускаются. Мы с вами бываем свидетелями каких-то эпатажных заявлений со стороны священнослужителей - часто ни к селу, ни к городу, простите. Либо это результат действительно эмоциональной инерции - человек увлекся, и уже остановиться не может. Либо это, действительно, недостаток ответственности за то, что говорит священнослужитель.
Я в данном случае говорю о священнослужителях, потому что именно слова священников чаще всего цитируются, интерпретируются в ту или иную сторону, и используются, в том числе, и для нападок на Церковь.
Поэтому не нужно эпатировать публику. Эпатаж – это не наша миссия. Пусть им другие занимаются.
Вообще, народ устал от эпатажа. На первых порах, когда появилась свобода высказывания, все было интересно - вот тогда все слушали с придыханием, замиранием сердца. Сегодня уже многие устают от хлестких слов, в которых мало смысла, но очень много стремления и желания произвести впечатление, и чаще всего, даже не для того, чтобы достичь цели, а чтобы себя, как теперь говорят, пропиарить.
Поэтому я бы призвал всех православных коммуникаторов, всех, кто участвует в публичной деятельности, ответственно относиться к словам. Я думаю, на памяти у многих из вас неудачные шутки наших священнослужителей - пошутил сдуру, брякнул, а потом весь Интернет два или три месяца гудит и разбирает эти шуточки. А в это время Церковь делает важные заявления, касающиеся отношений Церкви и общества, многие вопросы связаны с семьей, с браком, с рождением детей, то, что является важным фактором свидетельства Церкви перед лицом внешнего мира - а все внимание поглощено комментариями к той самой неудачной шутке или к тому или иному эпатажному заявлению, в котором потонули потом все положительные импульсы, исходящие от Церкви.
Так вот давайте спросим: польза от таких выступлений или вред? Мы же не клоуны.
Почему я сказал не участвовать священникам в публичных ток-шоу? Потому что сама стихия ток-шоу предполагает эпатаж. Это же не серьезная дискуссия, там же никто не выясняет истины. Разве было хоть одно ток-шоу, в результате которого было принято решение? Было хоть одно ток-шоу, результаты которого были инкорпорированы в какие-то политические действия или в документы государственной важности?
Вы не назовете ни одного такого ток-шоу, и присутствие там священников – это просто участие в игре по чужим правилам. Это не наше дело.
Наше дело – свидетельствовать, жизнью и словом своим, жертвенными делами. Наше дело – ходить по больницам и приютам, заниматься с бездомными, наркоманами, алкоголиками, с безбожниками нашими, которые мечутся, сами до сих пор не могут понять, где они, во что они верят и во что не верят. Наше дело - молодежь спасать…
Конечно, такого рода работа приносит меньше пиара, ниже рейтинги публичности.
В публичных выступлениях всегда есть элемент личностный, его нельзя снять. Всегда человеку хочется показать себя с лучшей стороны- это естественно.
Вот почему я очень не люблю задушевных разговоров с корреспондентами. Во всех этих задушевных разговорах есть элемент искусственности, ну не будет же человек о себе плохо говорить. Задает журналист вопрос: «Скажите, какая ваша самая большая слабость?» Отвечаешь на весь мир. Значит, либо я скажу неправду, либо нечто такое, что будет работать на развитие симпатии людей в мой адрес. Опять ложь, опять лицемерие.
Мы должны этого избегать. Мы не должны быть одними пред Престолом Божьим, вознося руки в момент совершения Евхаристии, и другими, когда мы отвечаем на вопросы журналистов».
