Заведение Анны Марковны не из самых шикарных" как, скажем, заведение Треппеля, но и не из низкоразрядных. В Яме (бывшей Ямской слободе) таких было ещё только два. Остальные - рублевые и полтинничные, для солдат, воришек, золоторотцев.
Поздним майским вечером у Анны Марковны в зале для гостей разместилась компания студентов, с которыми был приват-доцент Ярченко и репортер местной газеты Платонов. Девицы уже вышли к ним, но мужчины продолжали начатый ещё на улице разговор. Платонов рассказывал, что давно и хорошо знает это заведение и его обитательниц. Он, можно сказать, здесь свой человек, однако ни у одной из «девочек» он ни разу не побывал. Ему хотелось войти в этот мирок и понять его изнутри. Все громкие фразы о торговле женским мясом - ничто в сравнении с будничными, деловыми мелочами, прозаическим обиходом. Ужас в том, что это и не воспринимается как ужас. Мещанские будни - и только. Причем самым невероятным образом сходятся здесь несоединимые, казалось, начала: искренняя, например, набожность и природное тяготение к преступлению. Вот Симеон, здешний вышибала. Обирает проституток, бьет их, в прошлом наверняка убийца. А подружился он с ним на творениях Иоанна Дамаскина. Религиозен необычайно. Или Анна Марковна. Кровопийца, гиена, но самая нежная мать. Все для Берточки: и лошади, и англичанка, и бриллиантов на сорок тысяч.
В залу в это время вошла Женя, которую Платонов, да и клиенты, и обитательницы дома уважали за красоту, насмешливую дерзость и независимость. Она была сегодня взволнованной и быстро-быстро заговорила на условном жаргоне с Тамарой. Однако Платонов понимал его: из-за наплыва публики Пашу уже более десяти раз брали в комнату, и это закончилось истерикой и обмороком. Но как только она пришла в себя, хозяйка вновь отправила её к гостям. Девушка пользовалась бешеным спросом из-за своей сексуальности. Платонов заплатил за нее, чтобы Паша отдохнула в их компании... Студенты вскоре разбрелись по комнатам, и Платонов, оставшись вдвоем с Лихониным, идейным анархистом, продолжил свой рассказ о здешних женщинах. Что же касается проституции как глобального явления, то она - зло непреоборимое.
Лихонин сочувственно слушал Платонова и вдруг заявил, что не хотел бы оставаться лишь соболезнующим зрителем. Он хочет взять отсюда девушку, спасти. «Спасти? Вернется назад», - убежденно заявил Платонов. «Вернется», - в тон ему откликнулась Женя. «Люба, - обратился Лихонин к другой вернувшейся девушке, - хочешь уйти отсюда? Не на содержание. Я тебе пособлю, откроешь столовую».
Девушка согласилась, и Лихонин, за десятку взяв её у экономки на квартиру на целый день, назавтра собрался потребовать её желтый билет и сменить его на паспорт. Беря ответственность за судьбу человека, студент плохо представлял себе связанные с этим тяготы. Жизнь его осложнилась с первых же часов. Впрочем, друзья согласились помогать ему развивать спасенную. Лихонин стал преподавать ей арифметику, географию и историю, на него же легла обязанность водить её на выставки, в театр и на популярные лекции. Нежерадзе взялся читать ей «Витязя в тигровой шкуре» и учить играть на гитаре, мандолине и зурне. Симановский предложил изучать Марксов «Капитал», историю культуры, физику и химию.
Все это занимало уйму времени, требовало немалых средств, но давало очень скромные результаты. Кроме того, братские отношения с ней не всегда удавались, а она воспринимала их как пренебрежение к её женским достоинствам.
Чтобы получить у хозяйки Любин желтый билет, ему пришлось уплатить более пятисот рублей её долга. В двадцать пять обошелся паспорт. Проблемой стали и отношения его друзей к Любе, хорошевшей и хорошевшей вне обстановки публичного дома. Соловьев неожиданно для себя обнаружил, что подчиняется обаянию её женственности, а Симановский все чаще и чаще обращался к теме материалистического объяснения любви между мужчиной и женщиной и, когда чертил схему этих отношений, так низко наклонялся над сидящей Любой, что слышал запах её груди. Но на всю его эротическую белиберду она отвечала «нет» и «нет», потому что все больше привязывалась к своему Василь Васильичу. Тот же, заметив, что она нравится Симановскому, уже подумывал о том, чтобы, застав их ненароком, устроить сцену и освободиться от действительно непосильной для него ноши.
Любка вновь появилась у Анны Марковны вслед за другим необыкновенным событием. Известная всей России певица Ровинская, большая, красивая женщина с зелеными глазами египтянки, в компании баронессы Тефтинг, адвоката Розанова и светского молодого человека Володи Чаплинского от скуки объезжала заведения Ямы: сначала дорогое, потом среднее, потом и самое грязное. После Треппеля отправились к Анне Марковне и заняли отдельный кабинет, куда экономка согнала девиц. Последней вошла Тамара, тихая, хорошенькая девушка, когда-то бывшая послушницей в монастыре, а до того ещё кем-то, во всяком случае бегло говорила по-французски и по-немецки. Все знали, что был у нее «кот» Сенечка, вор, на которого она изрядно тратилась. По просьбе Елены Викторовны барышни спели свои обычные, канонные песни. И все бы обошлось хорошо, если бы к ним не ворвалась пьяная Манька Маленькая. В трезвом виде это была самая кроткая девушка во всем заведении, но сейчас она повалилась на пол и закричала: «Ура! К нам новые девки поступили!» Баронесса, возмутившись, сказала, что она патронирует монастырь для павших девушек - приют Магдалины.
И тут возникла Женька, предложившая этой старой дуре немедленно убираться. Её приюты - хуже, чем тюрьма, а Тамара заявила: ей хорошо известно, что половина приличных женщин состоит на содержании, а остальные, постарше, содержат молодых мальчиков. Из проституток едва ли одна на тысячу делала аборт, а они все по нескольку раз.
Во время Тамариной тирады баронесса сказала по-французски, что она где-то уже видела это лицо, и Ровинская, тоже по-французски, напомнила ей, что перед ними хористка Маргарита, и достаточно вспомнить Харьков, гостиницу Конякина, антрепренера Соловейчика. Тогда баронесса не была ещё баронессой.
Ровинская встала и сказала, что, конечно, они уедут и время будет оплачено, а пока она споет им романс Даргомыжского «Расстались гордо мы...». Как только смолкло пение, неукротимая Женька упала перед Ровинской на колени и зарыдала. Елена Викторовна нагнулась её поцеловать, но та что-то прошептала ей, на что певица ответила, что несколько месяцев лечения - и все пройдет.
После этого визита Тамара поинтересовалась здоровьем Жени. Та призналась, что заразилась сифилисом, но не объявляет об этом, а каждый вечер нарочно заражает по десять - пятнадцать двуногих подлецов.
Девушки стали вспоминать и проклинать всех своих самых неприятных или склонных к извращениям клиентов. Вслед за этим Женя припомнила имя человека, которому её, десятилетнюю, продала собственная мать. «Я маленькая», - кричала она ему, но он отвечал: «Ничего, подрастешь», - и повторял потом этот крик её души, как ходячий анекдот. Зоя припомнила учителя её школы, который сказал, что она должна его во всем слушаться или он выгонит её из школы за дурное поведение.
В этот момент и появилась Любка. Эмма Эдуардовна, экономка, на просьбу принять её обратно ответила руганью и побоями. Женька, не стерпев, вцепилась ей в волосы. В соседних комнатах заголосили, и припадок истерии охватил весь дом. Лишь через час Симеон с двумя собратьями по профессии смог утихомирить их, и в обычный час младшая экономка Зося прокричала: «Барышни! Одеваться! В залу!»
Кадет Коля Гладышев неизменно приходил именно к Жене. И сегодня он сидел у нее в комнате, но она попросила его не торопиться и не позволяла поцеловать себя. Наконец она сказала, что больна и пусть благодарит Бога: другая бы не пощадила его. Ведь те, кому платят за любовь, ненавидят платящих и никогда их не жалеют. Коля сел на край кровати и закрыл лицо руками. Женька встала и перекрестила его: «Да хранит тебя Господь, мой мальчик».
«Ты простишь меня, Женя?» - сказал он. «Да, мой мальчик. Прости и ты меня... Больше ведь не увидимся!»
Утром Женька отправилась в порт, где, оставив газету ради бродяжей жизни, работал на разгрузке арбузов Платонов. Она рассказала ему о своей болезни, а он о том, что, наверное, от нее заразились Сабашников и студент по прозвищу Рамзес, который застрелился, оставив записку, где писал, что виноват в случившемся он сам, потому что взял женщину за деньги, без любви.
Но любящий Женьку Сергей Павлович не мог разрешить её сомнений, охвативших её после того, как она пожалела Колю: мечта заразить всех не была ли глупостью, фантазией? Ни в чем нет смысла. Ей остается только одно... Дня через два во время медосмотра её нашли повесившейся. Это попахивало для заведения некоторой скандальной славой. Но волновать теперь это могло только Эмму Эдуардовну, которая наконец стала хозяйкой, купив дом у Анны Марковны. Она объявила барышням, что отныне требует настоящего порядка и безусловного послушания. Её заведение будет лучше, чем у Треппеля. Тут же она предложила Тамаре стать её главной помощницей, но чтобы Сенечка не появлялся в доме.
Через Ровинскую и Резанова Тамара уладила дело с похоронами сомоубийцы Женьки по православному обряду. Все барышни шли за её гробом. Вслед за Женькой умерла Паша. Она окончательно впала в слабоумие, и её отвезли в сумасшедший дом, где она и скончалась. Но и этим не кончились неприятности Эммы Эдуардовны.
Тамара вместе с Сенькой вскоре ограбили нотариуса, которому, разыгрывая замужнюю, влюбленную в него женщину, она внушила полнейшее доверие. Нотариусу она подмешала сонный порошок, впустила в квартиру Сеньку, и он вскрыл сейф. Спустя год Сенька попался в Москве и выдал Тамару, бежавшую с ним.
Затем ушла из жизни Вера. Её возлюбленный, чиновник военного ведомства, растратил казенные деньги и решил застрелиться. Вера захотела разделить его участь. В номере дорогой гостиницы после шикарного пира он выстрелил в нее, смалодушничал и только ранил себя.
Наконец, во время одной из драк была убита Манька Маленькая. Завершилось разорение Эммы Эдуардовны, когда на помощь двум драчунам, которых обсчитали в соседнем заведении, пришла сотня солдат, разорившая заодно и все близлежащие.
Развлекательное заведение Анны Марковны находится в так называемой Яме (Ямской слободе), оно не относится к изысканным и шикарным местам, но и не принадлежит к самым низким.
Сюда в поисках удовольствий приходят разные мужчины. Среди них одним вечером появляются репортёр Платонов и приват-доцент Ярченко. Во время их беседы с одной из девушек, Пашей, случается истерика, из-за того, что её в течение вечера десятки раз вызывали клиенты.
К мужчинам подходит самая уважаемая, умная и дерзкая девушка Женя. Женя, Платонов и студент – анархист Лихонин Василий Васильевич спорят о том, можно ли спасти девушку, попавшую в сеть проституции и вернуть её к нормальной жизни. Лихонин жаждет доказать, что это возможно. С этой целью он забирает из публичного дома девушку Любу. И с помощью своих товарищей, пытается дать ей образование и воспитание. Люба влюбляется в него. Но для Лихонина она становится тяжким грузом, и он лишь ищет повода расстаться с ней.
Люба возвращается к заведение, но новая хозяйка избивает её. Завязывается драка между Женей, защищавшей Любу, и хозяйкой.
После визита известной певицы Ровинской, Женя признаётся, что больна сифилисом и намеренно заражает мужчин, приходящих к ней. Наказывает их.
Женя теряет цель в жизни и вешается. Паша умирает в дурдоме. Тамару предаёт жених Сенька. Затем от выстрела возлюбленного погибает Вера. Так заканчивается существование Ямы.
Подробный пересказ Ямы Куприна
В повести говорится о жизни девиц легкого поведения.
Произведение начинается с описания одного из публичных домов, который находится в Ямской слободе. Заведение содержала Анна Марковна и считала его роскошным. В один из вечеров у нее веселились студенты. Недалеко от них беседовал корреспондент местной газеты Платонов и доцент Ярченко. В ходе разговора Платонов хвалился тем, что он часто заходит сюда, однако ни с одной проституткой он так и не был. Ему очень хочется узнать, как проходят обыкновенные будни таких девушек, ведь если они здесь работают, то и обязательно такой вид деятельности приведет их к преступным действиям. В это время появляется одна из девушек, которая торопливо говорит хозяйке за свои опасения насчет состояния Паши. Ее постоянно приглашают посетители, и Паша находится в панике. Однако, ее приводят в чувство и она опять идет к посетителям. Платонов приглашает ее к разговору для того, чтобы она немного отдохнула.
После этого он знакомится с Лихониным, который хочет вытащить из этого мерзкого места Любу. Он интересуется у нее, готова ли она открыть столовую, выйдя из дома терпимости, на что та соглашается. Василий Васильевич начинает учить девушку, не осознавая, насколько это тяжело будет. Его приятели дают согласие на то, что они помогут Лихонину в обучении. Сам студент преподает ей арифметические, исторические и географические науки. Кроме того он водит ее на спектакли в театр. Его друг пытается научить Любу игре на музыкальных инструментах. Лихонин оплачивает все долги проститутки, чтобы получить для нее паспорт. Вскоре Люба становится самым ярким объектом внимания среди студентов, однако, у нее чувства лишь только к Лихонину. Но студент, улучает момент, чтобы приревновать ее к приятелям, и отвязаться от нее.
Люба вновь оказывается у Анны Марковны. У той же с визитом в компании своих друзей пребывала красивая певица Ровинская. По ее просьбе хозяйка сгоняет всех проституток, которые поют песни для Елены Викторовны. После этого, баронесса говорит, что под ее патронажем находится приют Магдалины, где содержатся проститутки. Одна из девушек говорит, чтобы женщина уезжала. Отбыв, певица, оплачивает время девушек и поет им на прощание романс. После этого Женька тихонько ее о чем-то спрашивает, на что Ровинская отвечает, что эта болезнь поддается лечению.
Однако, девушка после визита певицы отправляется в порт, где разгружает арбузы. Между тем она рассказывает повстречавшему Платонову о том, что больна, на что он говорит о том, что наверняка от нее заразились несколько его друзей. Потеряв интерес к жизни, Женька покончила жизнь самоубийством. А в это время бывшая экономка приобрела дом у Анны Марковны и устроила свои законы. Но у нее вдруг пошли неприятности одна за другой. После Женьки сошла с ума Паша. Затем Тамара со своим сутенером обворовывает нотариуса и попадает в тюрьму. Вера попросила возлюбленного, чиновника одного из ведомств после его растраты застрелить ее тоже. В итоге она умерла, а он только ранил себя. В одной из драк погибает Манька Маленькая. А заведение разоряется. Повесть учит сохранять нашему поколению целомудрие и придерживаться чистых отношений.
Картинка или рисунок Яма
Другие пересказы и отзывы для читательского дневника
- Краткое содержание Беляев Вечный хлеб
Рассказ Александра Беляева повествует о, как назвал автор, «вечном хлебе». Действие произведение происходит в маленькой рыбацкой деревушке на острове Фэр.
- Краткое содержание Айтматов Плаха
Авдий - был сыном священника, тоже находился в числе охотников. Авдий преследовал цель переубедить гонцов за анашей, чтобы они оставили это плохое дело. Таким образом, он внедряется в группу и отправляется с ними за анашей
- Краткое содержание Корнель Гораций
В очень далекие времена, когда еще не существовало ныне самых развитых стран, было два основных государства, Рим и Альба и были они союзниками и торговыми партнерами
- Краткое содержание Софокл Царь Эдип
В городе Фивах, где правителем был царь Эдип, появляется страшная болезнь, от которой гибнут люди и скот. Чтобы узнать причину мора, правитель обращается к оракулу, который поясняет, что это наказание богов за убийство их прежнего короля – Лаия
- Краткое содержание опера Верди Трубадур
Начинается опера с того, что начальник стражи повествует своим воинам ужасающую тайну, которая известна только ему. Оказывается, на брата графа было нанесено проклятье.
Классика. Но написанная таким простым и доступным языком, что читается не в пример легче многих современных книг.
Самая главная особенность романа - деликатность, с которой описано такое заведение как публичный дом. Обо всем говорится откровенно, но - ни капельки грязи, которая теперь разливается мутными потоками даже в произведениях о супружеской жизни, а уж из телевизора просто хлещет. Не надо никаких грубых слов: есть «девушки» и есть «посетители», а вся эта жизнь представляется совершенно отчетливо. Как говорит Платонов, «в этом-то весь и ужас, что нет никакого ужаса». Просто целая Система, охраняющая «притоны разврата», который иначе пошел бы в спальни и детские честных домов.
А ведь в некотором смысле и пошел. Меняется общество, и взгляды тоже. Поблекли понятия «блуд», «грех». Порнографические картинки, на которые когда-то облизывались сладострастники, теперь кажутся чепухой. «Стерлась граница между городом и деревней»: проституция в некоторых странах относится к сфере развлечения, а то и бытовых услуг. Торговля телом стала проще, никого не волнует чья-то невинность или количество прежних связей, не так страшат болезни, которые когда-то были равносильны смертному приговору.
И «Яма» читается поэтому как очень скромная книга, пожалуй даже с некоторой долей романтики. Будни с привычным однообразием, которые оживляют неожиданные события; «коммерция» этого дела; судьбы девушек. Без всякого смеха, это один из немногих романов о НАСТОЯЩЕЙ ЖЕНСКОЙ ДРУЖБЕ. Вывернутой, как и все в том странном мире, живущем по особым законам, где лучшим возлюбленным представляется вор и бандит, обирающий женщину, но способный ради нее же пойти на убийство...
В книге очень много философских и социальных вопросов, тоже изменившихся, но существующих и сейчас, и остроумный взгляд на суть отношений мужчин и женщин.
Были ли злом публичные дома? Вот их закрыли - а само ремесло никуда не делось, просто женщинам стало намного труднее и опаснее на улицах. Придет ли конец этому явлению? Сомнительно, оно как «древнейшее», так и, видимо, на все времена. Поэтому никогда не лишне узнать об этой стороне жизни. Особенно матерям и юношеству.
Оценка: 10
В те далекие времена, когда мне впервые попала в руки эта книга, я воспринял ее как самую настоящую фантастику, хоть и очень специфическую. Описываемые автором реалии выглядели жутко, отвратительно, но, к счастью, совершенно не реалистично. Увы, сейчас книга Куприна снова вернулась в разряд сурового реализма. Тысячи наших соотечественниц занимаются тем же самым в своей стране и за рубежом в подобных же отвратительных условиях. И вот именно обыденность происходящего, попытки героинь доказать самим себе и окружающим, что ничего страшного не происходит, что жизнь есть жизнь и у каждого своя профессия, и производят самое тяжелое впечатление от книги. Попытка бросить вызов системе и попытка подстроиться под нее караются одинаково тяжело и только самым хитрым и подлым удается нет, не вырваться из этого замкнутого круга, а просто занять в нем местечко поприбыльней.
Помниться, как лет двадцать назад прогремела «Интердевочка», и какой привлекательной казалась изображенная в ней сладкая жизнь. Лучше бы малолетние дурочки, попавшиеся на эту приманку, почитали бы Куприна.
Оценка: 8
:rev: Сказать, что это мой любимый роман - не могу. Но десятку поставила с легкостью, меньше ставить нельзя. Ну ни как нельзя!
Долго не могла понять, почему в нашем книжном шкафу шеститомник автора (тот самый, зелененький, «огоньковский«!) стоит без одного тома. Версия - «зачитали», звучала неубедительно. Оказалось прятали, прятали, что бы любопытная девчонка не прочитала именно «Яму»...
Забота о нравственности подрастающего поколения!
Нашла, прочитала, обалдела.
Будни публичного дома, его обитательниц и гостей выписаны без прикрас. Хочется плакать и скрипеть зубами от такой перевернутой жизни. Девушек жалко и одновременно противно читать об их мелких интрижках.
Низкий поклон Александру Куприну за эту книгу:pray:, которую он посвятил матерям и юношеству.
Оценка: 10
С первых страниц возникает ощущение, что Куприн пишет со знанием дела и не плохо ориентируется в проблеме, так сказать изнутри. Да так, что у меня в первой половине произведения даже местами появлялась некоторая брезгливость по отношению к автору, несмотря на серьезность и профессионализм в изложении поднятой проблемы. Куприн в своих произведениях в основном пишет о том, чему был очевидцем, что прочувствовал и пережил. При таком подходе сложно оставаться отстраненным, но это то и придает его произведениям жизненную натуралистичность в отличии от частой надуманности и притянутости многих иных произведений. Поэтому, при подобном подходе, автор часто начинает отождествляться у читателя с одним из героев его произведения. Так и тут, по первой части я видел автора в журналисте Платонове, который будучи почему-то своим в конкретном публичном доме, сидит и мечет бисер перед компанией студентов, которая, да-да, чувствует и осознает проблему, а в таком месте оказалась, лишь чтоб познать до конца жизнь и провести остаток вечера в сбившейся компании; все философы и моралисты, но нет-нет и покидающие компанию на часок, чтоб использовать бордель по основному его назначению. Этот герой мечтает написать труд своей жизни в котором раскрыть весь ужас, цинизм, низость и всю подноготную проституции. Но повисающий вопрос, что собственно ОН здесь делает, как стал своим и какой смысл морализаторства в пьяной компании мясников пришедших полакомиться «женским мясом» так и остается повисшим.
Для себя определил, что автор пишет про Киев, хотя город у него имеет образ скорее собирательный чем индивидуальный. Писатель называет его «К.», он крупный, имеет порты, развитую промышленность, еще одной приметой является древняя Лавра, находящаяся в городе. В связи с чем любопытно, что население города он описывает, как счастливое сочетание кровей: польской, малорусской и еврейской - «великороссы» встречаются лишь проездом, наезжая на местные злачные дома. Характерным является также манера общения студента великоросса Лихонина со своим другом из грузинской национальной меньшины - больше ни с кем наш Лихонин не позволяет себе не то что панибратской, но абсолютно хамской манеры; как он его только дружески не обзывает и не прозывает между делом и по ходу разговора, каких только эпитетов не придумывает.
Автор делает упор, что «девушки» из его произведения, в основном жертвы обстоятельств, которые раз погрязнув уже не могут вырваться из этой ямы и мало кому приходит в голову протянуть им руку помощи. Подобную неудачную попытку проделал тот же Лихонин, но у него все быстро переросло в традиционные отношения между мужчиной и женщиной подобной профессии, чему сама «девушка» надо сказать способствовала как могла, так как слабо себе представляла, что отношения могут быть другими. Так что Лихонин, который в жены брать то ее никогда не планировал, быстро разочаровался в своем минутном порыве и под первым же надуманным предлогом выбросил ее на улицу. Но автор за все произведение так и забывает сказать, что его девушки просто не представляют иной жизни и посчастлився им таки получить от жизни шанс выбраться из этой ямы, в подавляющем большинстве случаев они не преминут поскорее вернуться обратно...
Интересно было узнать, что в названии произведения «Яма» заложено не только прямое понятие с ассоциацией с людским дном и клоакой общества, но и привязка к названию улицы, известной тем, что на ней проживали в основном ямщики и от названия своей профессии давшие название микрорайону. Так что, автор подобрал очень удачное, многогранное и подходящее название своему произведению.
В целом согласен, что перед нами значительное, фундаментальное произведение талантливого автора, где автор препарирует и клеймит одно из порочных явлений человеческой реальности, делает подобно своему герою Платонову, все, чтобы раскрыть и показать всю подноготную непривлекательность этого явления, которого иначе как ямой человеческой жизни и не назовешь. Я даже могу смело сравнить это произведение по глубине исследования поднятой проблемы с Преступлением и наказанием Достоевского. Но признавая весь талант и все мастерство автора, мне сложно сказать, что это чтение меня сильно увлекло или понравилось, объективно тут надо ставить десятку, но Яма она и есть яма, чтоб ковыряние в ней приносило большое удовольствие, хотя замалчивать подобные проблемы нельзя, иначе их не решить вовек, так что субъективно, но без натяжек, а чисто по ощущениям вызванного интереса к произведению ставлю 8.
Оценка: 8
Считаю, что каждый русский человек должен прочесть что нибудь из творчества А. Куприна. Данное произведение - суровый реализм и нашего времени и времени прошлых столетий. Автор подошел к нравственной проблеме очень деликатно. Герои выписаны ярко. Публичные дома- это просто дома из кирпича и дерева, но «грязь зловонная», в которой вынуждены существовать герои внутри этих домов, чувствуется на запах. Библейское предостережение о городах Содом и Гамора не только наказание, но и очищение от подобного.
Оценка: 10
Н-да. К вопросу о соотношении масштабов Социума и Личности. «Не мы такие - жизнь такая...». Вся наша эээ... жизнь - сплошное «двухрублевое заведение», просто осознание этого факта (и, кстати, своего места и своей истинной роли в этом заведении) - у каждого приходит в своё время. И - приводит к различным результатам. Хотя, объективности ради, надо заметить, что спектр возможных последствий - разнообразием не блещет.
Вот, ежели с таковых позиций (или более-менее аналогичных) на сей текст глядеть, то - чтение будет хоть как-то оправданным. Как бы, ежели потребно - для чего-то - попытаться воспринять жизнь таковой, какова она есть на самом деле. Но..., тем не менее... - есть масса иных, менее тошнотворных способов добиться желаемого.
ТЯЖЕЛАЯ книжка.
Хотя для завершения процесса взросления Души - более чем обязательная. К сожалению
Оценка: 8
О существовании этого романа мне недавно напомнила одна заметка. Там говорилось о том, что литератор, известный читателям под псевдонимом граф Амори, как-то раз схлопотал (по слухам) пощечину от самого Куприна за вольное продолжение его книги «Яма». Потому я достал с полки имеющийся увесистый том издательства «Книжная Палата» за 2000-й год и нашел искомое скандальное произведение Александра Ивановича чтобы наконец-то с ним ознакомиться. Читать было мягко говоря не совсем удобно, т.к. издатели впихнули в 1183 страницы внушительную часть творчества великого писателя, использовав при этом шрифт, близкий к газетному, но все-таки, когда есть хоть какая бумажная книга, всегда предпочитаю ее электронному варианту...
Сюжет «Ямы» многим известен, но интересно совпало, что как раз перед этим я только что закончил читать книгу Винсента Буглиози «Helter Skelter», где также много внимания уделяется молодым девушкам, сбившимся с пути и угодившим, скажем так, в непростую ситуацию, хотя и другого характера. Только вот у Буглиози описываются случаи из Америки конца 60-х годов прошлого века, ну а у Куприна место и время, как можно понять, другие, приближенные к нашей реальности...
Не буду излишне фокусироваться на основной теме «Ямы», так как уже много всего по этому поводу сказано, но особенно выделю первые две части книги, где несмотря ни на что встречаются юмор и плутовские мотивы. Особенно хороши в этом плане эпизоды с обаятельным молодоженом Семеном Яковлевичем Горизонтом. Вот уж действительно, для этого забавного «коммивояжера» нет разницы, что продать - подержанную колоду карт с фривольными картинками или собственную жену, лишь бы какой-то навар вышел...Занятно и обсуждение Любочки и Соловьева похождений Манон Леско.
Любопытно, что Куприн очень часто выплёскивает свой писательский гнев на экономку дома терпимости Эмму Эдуардовну, постоянно подчёркивая ее физические («животы» и «подбородки») и нравственные недостатки (жадность, бессердечие, злобу, и проч.). Прямо чувствуется, как она его раздражает. А вот в хозяйке заведения Анне Марковне автор вроде бы ничего такого не подмечает...
Последняя третья часть книги - да, очень тяжелая, как отрезвление, и подводит черту всей истории. И учитывая, что книга писалась несколько лет, появилось ощущение, что последние главы со скоротечным событиями были дописаны автором после продолжительного раздумья. Видно колебался, но решил - все будет так, иначе нельзя...
Не удержусь от нескольких ярких цитат:
Спойлер (раскрытие сюжета)
(кликните по нему, чтобы увидеть)
«Эмма Эдуардовна охотно закивала головой, точно старая, жирная цирковая лошадь»,
«Ужас как люблю лафит с лимонадом... Вы хотя бы апельсином угостили. Можно спросить апельсин?»,
»...Женя, лежит за их спинами на кровати навзничь, читает растрёпанную книжку «Ожерелье королевы», сочинение г.Дюма, и курит»,
«Евмений Полуэктович Эгмонт-Лаврецкий _ Драматический артист столичных театров» (визитная карточка),
«Спросите где угодно, в любом магазине, который торгует сукнами или подтяжками «Глуар»...вы спросите только, кто такой Семён Яковлевич Горизонт, - и вам каждый ответит: «Семён Яковлевич-это не человек, а золото, это человек бескорыстный, человек брильянтовой честности»
«Он осторожным, ловким, привычным движением всунул золотой в руку швейцара, который уже держал ее за спиной приготовленной и сложенной в виде лодочки»
Итого - книга сильная и запоминающаяся, но вот с какого возраста лучше всего начинать ее читать, пожалуй что не подскажу. Все индивидуально.
Оценка: нет
Заведение Анны Марковны не из самых шикарных> как, скажем, заведение Треппеля, но и не из низкоразрядных. В Яме (бывшей Ямской слободе) таких было еще только два. Остальные - рублевые и полтинничные, для солдат, воришек, золоторотцев.
Поздним майским вечером у Анны Марковны в зале для гостей разместилась компания студентов, с которыми был приват-доцент Ярченко и репортер местной газеты Платонов. Девицы уже вышли к ним, но мужчины продолжали начатый еще на улице разговор. Платонов рассказывал, что давно и хорошо знает это заведение и его обитательниц. Он, можно сказать, здесь свой человек, однако ни у одной из он ни разу не побывал. Ему хотелось войти в этот мирок и понять его изнутри. Все громкие фразы о торговле женским мясом - ничто в сравнении с будничными, деловыми мелочами, прозаическим обиходом. Ужас в том, что это и не воспринимается как ужас. Мещанские будни - и только. Причем самым невероятным образом сходятся здесь несоединимые, казалось, начала: искренняя, например, набожность и природное тяготение к преступлению. Вот Симеон, здешний вышибала. Обирает проституток, бьет их, в прошлом наверняка убийца. А подружился он с ним на творениях Иоанна Дамаскина. Религиозен необычайно. Или Анна Марковна. Кровопийца, гиена, но самая нежная мать. Все для Берточки: и лошади, и англичанка, и бриллиантов на сорок тысяч.
В залу в это время вошла Женя, которую Платонов, да и клиенты, и обитательницы дома уважали за красоту, насмешливую дерзость и независимость. Она была сегодня взволнованной и быстро-быстро заговорила на условном жаргоне с Тамарой. Однако Платонов понимал его: из-за наплыва публики Пашу уже более десяти раз брали в комнату, и это закончилось истерикой и обмороком. Но как только она пришла в себя, хозяйка вновь отправила её к гостям. Девушка пользовалась бешеным спросом из-за своей сексуальности. Платонов заплатил за нее, чтобы Паша отдохнула в их компании: Студенты вскоре разбрелись по комнатам, и Платонов, оставшись вдвоем с Лихониным, идейным анархистом, продолжил свой рассказ о здешних женщинах. Что же касается проституции как глобального явления, то она - зло непреоборимое.
Лихонин сочувственно слушал Платонова и вдруг заявил, что не хотел бы оставаться лишь соболезнующим зрителем. Он хочет взять отсюда девушку, спасти. , - убежденно заявил Платонов. , - в тон ему откликнулась Женя. .
Девушка согласилась, и Лихонин, за десятку взяв её у экономки на квартиру на целый день, назавтра собрался потребовать её желтый билет и сменить его на паспорт. Беря ответственность за судьбу человека, студент плохо представлял себе связанные с этим тяготы. Жизнь его осложнилась с первых же часов. Впрочем, друзья согласились помогать ему развивать спасенную. Лихонин стал преподавать ей арифметику, географию и историю, на него же легла обязанность водить её на выставки, в театр и на популярные лекции.
Александр Иванович Куприн
Знаю, что многие найдут эту повесть безнравственной и неприличной, тем не менее от всего сердца посвящаю ее матерям и юношеству .
Часть первая
Давным-давно, задолго до железных дорог, на самой дальней окраине большого южного города жили из рода в род ямщики – казенные и вольные. Оттого и вся эта местность называлась Ямской слободой, или просто Ямской, Ямками, или, еще короче, Ямой. Впоследствии, когда паровая тяга убила конный извоз, лихое ямщичье племя понемногу растеряло свои буйные замашки и молодецкие обычаи, перешло к другим занятиям, распалось и разбрелось. Но за Ямой на много лет – даже до сего времени – осталась темная слава, как о месте развеселом, пьяном, драчливом и в ночную пору небезопасном.
Как-то само собою случилось, что на развалинах тех старинных, насиженных гнезд, где раньше румяные разбитные солдатки и чернобровые сдобные ямские вдовы тайно торговали водкой и свободной любовью, постепенно стали вырастать открытые публичные дома, разрешенные начальством, руководимые официальным надзором и подчиненные нарочитым суровым правилам. К концу XIX столетия обе улицы Ямы – Большая Ямская и Малая Ямская – оказались занятыми сплошь, и по ту и по другую сторону, исключительно домами терпимости. Частных домов осталось не больше пяти-шести, но и в них помещаются трактиры, портерные и мелочные лавки, обслуживающие надобности ямской проституции.
Образ жизни, нравы и обычаи почти одинаковы во всех тридцати с лишком заведениях, разница только в плате, взимаемой за кратковременную любовь, а следовательно, и в некоторых внешних мелочах: в подборе более или менее красивых женщин, в сравнительной нарядности костюмов, в пышности помещения и роскоши обстановки.
Самое шикарное заведение – Треппеля, при въезде на Большую Ямскую, первый дом налево. Это старая фирма. Теперешний владелец ее носит совсем другую фамилию и состоит гласным городской думы и даже членом управы. Дом двухэтажный, зеленый с белым, выстроен в ложнорусском, ёрническом, ропетовском стиле, с коньками, резными наличниками, петухами и деревянными полотенцами, окаймленными деревянными же кружевами; ковер с белой дорожкой на лестнице; в передней чучело медведя, держащее в протянутых лапах деревянное блюдо для визитных карточек; в танцевальном зале паркет, на окнах малиновые шелковые тяжелые занавеси и тюль, вдоль стен белые с золотом стулья и зеркала в золоченых рамах; есть два кабинета с коврами, диванами и мягкими атласными пуфами; в спальнях голубые и розовые фонари, канаусовые одеяла и чистые подушки; обитательницы одеты в открытые бальные платья, опушенные мехом, или в дорогие маскарадные костюмы гусаров, пажей, рыбачек, гимназисток, и большинство из них – остзейские немки, – крупные, белотелые, грудастые красивые женщины. У Треппеля берут за визит три рубля, а за всю ночь – десять.
Три двухрублевых заведения – Софьи Васильевны, «Старо-Киевский» и Анны Марковны – несколько поплоше, победнее. Остальные дома по Большой Ямской – рублевые; они еще хуже обставлены. А на Малой Ямской, которую посещают солдаты, мелкие воришки, ремесленники и вообще народ серый и где берут за время пятьдесят копеек и меньше, совсем уж грязно и скудно: пол в зале кривой, облупленный и занозистый, окна завешены красными кумачовыми кусками; спальни, точно стойла, разделены тонкими перегородками, не достающими до потолка, а на кроватях, сверх сбитых сенников, валяются скомканные кое-как, рваные, темные от времени, пятнистые простыни и дырявые байковые одеяла; воздух кислый и чадный, с примесью алкогольных паров и запаха человеческих извержений; женщины, одетые в цветное ситцевое тряпье или в матросские костюмы, по большей части хриплы или гнусавы, с полупровалившимися носами, с лицами, хранящими следы вчерашних побоев и царапин и наивно раскрашенными при помощи послюненной красной коробочки от папирос.
Так проходит вся ночь. К рассвету Яма понемногу затихает, и светлое утро застает ее безлюдной, просторной, погруженной в сон, с накрепко закрытыми дверями, с глухими ставнями на окнах. А перед вечером женщины проснутся и будут готовиться к следующей ночи.
