Яков Лорбер - Переписка Иисуса Христа с царем Абгар Эдесским

Откровения Якова Лорбера

1800-1864

Печатается по изданию: " Der Briefwechsel Jesu mil Abgar Ukkama Fuerst von Edessa " "

Адрес издательства :

Lorber-Verlag, 7120 Bietigheim-Bissingen, Postfach 229 Deutschland-GERMANY

Все права, включая право переиздания, перевода и корректуры, закреплены за издательством Lorber - Verlag .

Перевод: Л. П. фон Оффенберг, рожд. Гудим- Левкович

Корректор: Наталья Кушнир

Первое обращение Абгара к Господу

Абгар, царь Эдесский - Иисусу-Целителю, появившемуся в окрестностях Иерусалима, Слава!

1. Я слышал о Тебе и о исцелениях, совершаемых Тобою без трав и снадобий; ибо ходит молва, что слепых Ты делаешь зрячими, хромых - ходячими, очищаешь прокаженных, изгоняешь бесов, исцеляешь неизлечимые недуги и даже воскрешаешь мертвых.

2. И после того, как услышал о Тебе все это, пришел я к заключению, что одно из двух предположений должно быть верным: либо Ты - Бог, Сошедший с небес, либо, Совершающий подобные дела, Ты должен быть, по крайней мере, Сыном Всемогущего Бога.

3. Поэтому я пишу Тебе и прошу Тебя: соблаговоли прийти ко мне и исцелить меня от моего недуга.

4. Также слышал я, что иудеи замышляют недоброе против Тебя. Я владею небольшим, но вполне благоустроенным государством, и места там достаточно для нас обоих.

5. Поэтому приходи ко мне, мой высокочтимый Друг Иисус, и оставайся жить в моей столице, где все будут носить Тебя на руках и в сердцах своих.

6. Ожидаю Тебя с величайшим нетерпением в сердце!

Послано с верным гонцом и слугою моим Братом.

Первый ответ Господа

1. "Блажен ты, Абгар! Ибо имеешь Веру, не видав Меня! Как сказано в Писании обо Мне: "Видевшие не уверуют в Меня, дабы не видевшие Меня уверовали и унаследовали Жизнь Вечную".

2. "Что же до твоего письма, в котором просишь ты Меня прийти к тебе, из-за преследования иудеев,- скажу тебе следующее: надо, чтобы все, ради чего пришел Я на землю, исполнилось со Мной в местах сих.

3. "Истинно говорю тебе: приближается время, когда сбудется со Мной Все, согласно Писанию, после чего Я вернусь к Тому, от Которого Я исшел от Вечности.

4. "Имей терпение с твоим легким недугом.

5. "Как только Я буду в небесах - Я пошлю тебе Моего ученика, и он поможет тебе и даст истинное исцеление тебе и всем твоим."

Написано Иаковом, учеником Господа, вблизи Назарета, и вручено Браху, гонцу и слуге царя Эдесского.

Вскоре по получении Абгаром письма от Господа тяжко заболел старший сын и наследник царя. Все лекари Эдессы объявили его недуг неизлечимым. Это повергло Абгара в полное отчаяние, и в своем горе написал он второе письмо Спасителю.

Второе обращение Абгара к Спасителю.

Абгар, несчастный князь Эдесский, - Иисусу -доброму Целителю.

Честь и слава Господу!

1. Иисусе, добрейший Спаситель!

Мой старший сын и наследник - лежит при смерти. Он так радовался вместе со мной возможному Твоему прибытию в наш город. Злая горячка уложила его и грозит ежеминутно его унести.

2. Я же знаю от моего слуги, что таких больных Ты исцеляешь даже на расстоянии - без всякого снадобия, но лишь силою Твоей воли.

3. Иисусе Спаситель! Ты, Который воистину Сын всевышнего Бога, - исцели моего сына! Он так возлюбил Тебя, что готов пожертвовать жизнью для Тебя. Вымолви одно слово, и Твоя всемогущая Воля исцелит его.

4. Иисусе! Спаситель! Умоляю Тебя: спаси, спаси, спаси моего сына сейчас и не откладывай этого до после возвещенного Тобою Вознесения Твоего. Ведь я тоже болен.

Написано в столице моей Эдессе. Переслано с тем же верным слугой.

Примечание. В 6-том томе Большого Евангелия от Иоанна Господь упоминает царя Эдесского Абгара, который искал Его и из-за Него пришел в Дамаск, - но уже не застал там Господа.

Третье обращение Абгара к Господу.

Абгар, ничтожный князь Эдесский - Иисусу-Спасителю, появившемуся в окрестностях Иерусалима, Вечная Слава!

1. Из Твоего послания, полного милости, которое Ты, Господь от века до века, соизволил всемилостивейше начертать на радость моему сыну и мне, ничтожному червю, в пыли сущему, - усматриваю я, что в Тебе живет только наивысшая Любовь. И иначе и не может быть, ибо Ты Единый Бог всех небес и этой земли!

2. И, ведая безграничную любовь моего сына, Ты даровал мне столь великое и безмерное утешение. Я же бессилен чем-нибудь Тебя за это отблагодарить, разве только во прахе моего ничтожества паду я ниц пред Тобою, прося Тебя принять благодарность от меня и моего сына.

3. Поэтому прими от нас искреннюю благодарность как залог нашей Любви к Тебе, и помяни нас, Господи, Твоею мне непонятною кротостью.

4. Глядя же на своего больного сына, который любит Тебя все больше и больше с каждым днем, я невольно тоже затосковал по Тебе более прежнего. Прости, что пишу Тебе об этом. Ведь я знаю, что все наши мысли известны Тебе раньше нас, но, несмотря на это, пишу Тебе все - как человеку вообще.

5. Делаю это по совету того юноши, которого Ты мне поручил. Он уже у меня, и он же сказал мне, что так обращаются к Тебе все, кто имеет просьбу к Тебе. Также узнали мы от него, что он видел Тебя. Говорит он связно, а главное - умеет образно рассказывать и описывать.

6. И, к великой радости моего сына, который еще жив, хотя очень слаб, этот юноша рассказал нам о Тебе, так подробно и ясно описав нам Твой облик, что мы словно увидели Тебя, стоящего, как живого, перед нашими глазами.

7. В моей столице живет один известный живописец. Я его призвал, и со слов юноши он тут же нарисовал Твой поясной портрет.

8. Лик поразил нас, но, когда юноша заверил, что Ты, Господи, именно так и выглядишь, - радость наша была безгранична.

9. Пользуюсь случаем, чтобы, вместе с этим письмом, передать Тебе через моего гонца и Твой портрет. Прошу Тебя: выскажи посланцу Твое мнение относительно сходства с Тобой.

10. Иисусе, Спаситель рода человеческого! Не сердись на меня за это! Ибо не любопытство побудило нас так поступить, но лишь безграничная Любовь к Тебе и безмерное желание иметь хоть что-нибудь, могущее дать нам понятие о Твоем облике и Твоей внешности.

11. Сердца же наши полны Любви к Тебе, ибо отныне Ты - наше величайшее сокровище, наше величайшее утешение и украшение наших сердец в жизни и в смерти!

12. Помяни нас, Господи, в сердце Твоем!

Да будет для нас Твоя Святая Воля!

Третий ответ Спасителя.

(Посланный 10 дней спустя с тем же гонцом)

Возлюбленный сын Мой Абгар! Прими Мое Благословение, Мою Любовь и Мою Милость!

1. "Часто говорю Я здесь в Иудее тем, которых Я избавил от всевозможных недугов: "Это сделала тебе Вера твоя", - но еще никого не спросил Я: "Любишь ли ты Меня?", - и никто еще не сказал Мне из глубины своего сердца: "Господи! Я люблю Тебя!"

2. "Ты же, не видя Меня, уверовал, что Аз семь Единый Бог, и ныне ты любишь Меня, как уже давно возрожденный из пламени Моего Духа.

3. "Абгар! Абгар! Если бы ты только знал, - если бы ты был только в состоянии понять, до чего ты Мне дорог и какая ты радость для Моего отцовского сердца! Бесконечное блаженство могло бы тебя уничтожить, так как не смог бы ты этого пережить!

4. "Впредь же оставайся стойким, несмотря на то, что ты услышишь обо Мне от иудеев, преисполненных злобы, которые вскоре предадут Меня в руки палачей!

5. "Если же ты это услышишь и все-таки не усомнишься во Мне, - тогда, после сына твоего, ты будешь первым, который духовно примет живое участие в Воскресении Моем после смерти!

6. "Истинно, истинно говорю Я тебе: уверовавшие, что Мое учение исходит от Бога, - восстанут из мертвых в последний день, когда все будут судимы судом праведным и получат по заслугам своим!

7."Но возлюбившие Меня, как ты, никогда не вкусят смерти, ибо быстрее мысли будут они восхищены из жизни во плоти - в Жизнь вечную и войдут в обитель Мою - Отца их от века до века!

8. "И это сохрани в сердце твоем, пока не воскресну, тогда немедленно придет к тебе Мой ученик, как Я сказал тебе в первом Моем письме. Он исцелит тебя и всех твоих, кроме сына твоего, который раньше Меня безболезненно перейдет в Мое царство!

9. "Что же касается сходства портрета с Моей наружностью, то об этом расскажет тебе подробно твой гонец, видевший Меня уже три раза.

10. "Если кто пожелает иметь мое изображение и будет руководствоваться теми же доводами, что и ты, то в этом греха не будет, - но горе тем, которые сделают идола из Меня!

11."И образ тот сохрани пока в тайне при себе."

Написано в Иудее учеником, который близок Моему сердцу, и переслано с тем же гонцом.

Четвертое обращение Абгара к Спасителю.

(Написано 7 недель спустя третьего его обращения)

Абгар, ничтожный князь Эдесский,- Иисусу-Спасителю, появившемуся вблизи Иерусалима и ныне преследуемому неразумными и слепыми евреями, не видящими исконного и священного Света, Солнца всех солнц - среди них!

1. Мой бесценный Спаситель! Иисусе! Ныне исполнилось сказанное Тобою во втором Твоем письме: два дня тому назад сын мой безболезненно почил!

2. На смертном одре, со слезами на глазах, просил он меня еще раз написать Тебе и сказать, как благодарен он Тебе за то, что Ты избавил его от страданий и страха перед смертью.

3. Умирая, он все время держал образ Твой на своей груди, и последними его словами были: "Отец мой небесный! Иисусе, ты - вечная Любовь! Ты, Который есть истинная Жизнь от века до века, ныне Ты живешь как Сын человеческий среди тех, которых создало Твое всемогущество, давшее им жизнь и облик. Ты, Единый - моя Любовь во веки веков! Я жив! Я жив! Я живу Тобою, и в Тебе - навсегда!"

После этих слов мой сын закрыл очи.

4. Знаю, Господи, что Тебе известно, как окончил свою здешнюю жизнь мой сын, и что я и весь мой двор горько по нем плакали, но все же пишу Тебе об этом, как человек человеку, тем более, что такова была последняя воля моего сына!

5. Господи! Прости мне, грешному перед Тобою, что докучаю Тебе четвертым посланием и мешаю Тебе в Твоей святой и великой работе, но, кроме того, вновь обращаюсь с просьбою: не отнимай от меня своего утешения!

6. Поэтому прошу Тебя, бесценный мой Спаситель: избавь меня от этих душевных мук и терзаний...

Но да будет Твоя Воля, а не моя.

Четвертый ответ Господа.

(Написанный рукою Господа по-гречески, между тем как предыдущие послания были написаны на древнееврейском языке)

1. "Про сына твоего знаю, и знаю, как прекрасно закончил он здешнюю жизнь, но еще прекраснее начал он новую жизнь в Моем Царстве!

2. "И ты делаешь правильно, что оплакиваешь его, ибо мало праведных в этом мире, и те, кто подобен твоему сыну, достойны, чтобы их оплакивали.

3. "Истинно говорю Я тебе: "И Я дарю слезу твоему сыну. Все миры произошли во время оно из такой же слезы Моей, и из такой же слезы ныне возродятся Небеса!

4. "Истинно говорю Я тебе: "Искренние слезы - достояние небес, они подобны бесценным алмазам и украшают небеса навеки!"

5. "Слезы же злобы, ненависти, зависти и гнева - укрепляют преисподнюю в ее основах!

6. "Итак, утешься сознанием, что оплакиваешь хорошее и доброе!

7. "Сохрани эту печаль еще некоторое время. Будешь ты и Меня оплакивать вскоре, но недолго, ибо придет Мой ученик и всецело исцелит тебя!

8. "Отныне будь щедр и милостив, и взамен найдешь ты милосердие! Не забывай неимущих, ибо они суть братья Мои, и что ты сделаешь им, - ты сделаешь Мне, а Я воздам тебе стократ!

9. "Ищи Великое, то есть Царство Мое, - тогда Малое в этом мире придет к тебе. Если же будешь стремиться к Малому в этом мире, тогда смотри, как бы Великое тебя не отвергло!

10. "Вот, в темнице у тебя заключен преступник, который, согласно твоим мудрым законам, подлежит смертной казни!

11. "Я же говорю тебе: "Любовь и Милосердие выше Мудрости и Правосудия!

12. "Поступи с ним по закону Любви и Милосердия, и ты навеки соединишься со Мной и с Тем, от Которого Я исшел в образе человека!

Аминь!"

Написано Мной в Капернауме и переслано с тем же гонцом.

Пятое обращение Абгара к Господу.

(Написанное 3 недели спустя ответа Господа на четвертое послание)

Абгар, ничтожный князь Эдесский,- Иисусу-Спасителю, появившемуся в Иудее, в окрестностях Иерусалима, как Луч вечной Силы, обновивший небеса, миры и существа, не познанный "первозванными", но познанный ныне - пребывавшими доселе во тьме.

Слава Тебе от детей полуночи!

1. Господи! Где тот смертный, кто в состоянии постичь безмерную Твою Любовь к нам, человекам, которые суть лишь создания Твои? И Ты хочешь Любовью все обновить и изменить! И для этого Ты сам избрал себе путь, который, по моим человеческим понятиям, для Бога почти немыслим и неприемлем!

2. И, хотя находишься Ты теперь на земле, которую Ты мог бы уничтожить одним дыханием, хотя и живешь Ты среди людей, как обыкновенный человек, - Ты не перестаешь управлять вселенной и охранять ее своим Духовно-Божественным естеством.

3. И каждая пылинка на земле, и каждая капля в море, и солнце, и луна, и бесчисленные звезды, - все внимают Всемогущему Гласу сердца Твоего, Которое есть именно самая сущность всех вещей и всех творений вселенной.

4. И день, когда Твои ученики поняли духом, Кто Ты, Господи, - был для них самым счастливым а солнечным днем в их жизни. То же самое чувствую и я теперь из моей ночи!

5. Если бы только не болезнь моих ног! Я был бы уже давно у Тебя, но я хром и не в силах ходить, и вот, мои презренные ноги лишают меня теперь возможности достигнуть величайшего блаженства. Хотя теперь я переношу все с радостью, ибо Ты, Господи, снизошел ко мне, ничтожной песчинке, и счел меня достойным разговаривать с Тобой письменно.

6. И Ты научил меня столь великому и открыл мне столько всего чудесного и духовного, что подобное Учение может исходить лишь от Тебя, Господи, но от человека - никогда!

7. Что знал я раньше о жизни после смерти тела? Все мудрецы мира не могли мне этого объяснить. Хотя, согласно нашим религиозным преданиям, наши боги бессмертны, но предания эти так же далеки от жизни, как и сновидения, в которых то идешь пешком по морю, то плывешь на корабле по суше!

8. Ты же, Господи, доказал мне словом и делом, что только после смерти тела начинается истинная, духовная, совершенная и свободная Вечная Жизнь!

9. И впредь вечная благодарность Тебе, Господи, за все Твои бесконечные милости будет целью моей жизни, оттого и пишу я Тебе об этом, хотя и сознаю, что вся моя благодарность - ничто перед Твоею Милостью!

10. Господи! Что могу я дать Тебе, когда все, что я имею - Твое и от Тебя?!

11. И думается мне, что искренняя благодарность к Тебе, исходящая из глубины сердца, - самое достойное для человечества, так как неблагодарность как таковая присуща ему более всего.

12. Вот почему, кроме благодарности, я ничего не могу принести Тебе в дар! Еще скажу Тебе, что я решил отныне устроить все в моей стране согласно Твоей Воле и Твоим указаниям.

13. Я исполнил Твое желание и не только выпустил на свободу того государственного преступника, но и принял его в свою школу и допустил к своему столу.

14. Быть может, поступая так, я, как принято говорить, немного перестарался, но мой человеческий разум не берется обсуждать этот поступок, поэтому я пишу Тебе о нем, ибо Ты укажешь мне истинный путь и направишь меня.

Тебе одному, Господи! Иисусе! - моя Любовь и сыновья покорность! Да будет Твоя Воля!

Пятый ответ Господа.

Внимай, возлюбленный сын и брат Мой Абгар!

1. "Ныне у Меня 72 ученика и среди них 12 апостолов, но и все они, вместе взятые, не имеют твоей Веры, хотя ты язычник и Меня никогда не видел, не видел также и бесчисленных чудес, которые не прекращаются со дня Моего Рождения.

2. "И да преисполнится сердце твое великой надеждой, ибо случится и уже отчасти случилось, что Я отниму Свет от детей и передам его вам - язычникам, ибо лишь недавно нашел Я среди живущих здесь римлян и эллинов веру, какой не найти во всем Израиле.

3. "Любовь и Смирение исчезли из сердец иудеев, а среди вас, язычников, Я нашел полноту чувств этих.

4. "Вследствие чего отниму Я Свет от детей и дам его вам, дам все Царство Мое отныне и навеки! А дети могут питаться отбросами мира сего.

5."Ты хочешь, чтобы Моя Воля стала законом в твоей стране? Пока это трудно, ибо все требует известной зрелости. Мой же Закон есть Любовь. Хочешь ввести что-нибудь от Меня в твоей стране - тогда введи этот Закон, и ты увидишь, как все пойдет легко с Моей Волей!

6. "Ибо пойми: Моя Воля и Мой Закон так тесно связаны между собой, что, в сущности, составляют они одно целое, как одно целое суть Я и Отец!

7. "Конечно, многое еще сопряжено с Моей Волей, но этого ты еще не в состоянии понять. Когда придет Мой ученик, он посвятит тебя во все. И, как только он окрестит тебя во Имя Мое - Дух Божий снизойдет на тебя и будет впредь руководить тобою.

8. "С преступником поступил ты верно, и, уразумей, что подобное делаю Я ныне и с вами - язычниками.

9. "И да послужит этот поступок твой зерцалом того, что Я делаю теперь, и в недалеком будущем выполню полностью. Последнее для твоего успокоения и благословения!

Аминь!

Шестое обращение Абгара к Господу.

(Написано 10 недель спустя)

Абгар, ничтожный князь Эдесский, - Иисусу-Спасителю, явившемуся в окрестностях Иерусалима, ради спасения всех народов с чистым сердцем, которые добровольно пожелают жить согласно Слову Его!

1. Господи! Прости, что вновь дерзаю беспокоить Тебя, но Ты знаешь, что люди, когда с ними случается несчастье или что-нибудь непонятное для них в природе, всегда обращаются за помощью к известным врачам, которые, как правило, искушены в тайнах природы.

2. Но насколько же Ты для меня выше всех врачей мира! Не только наилучший целитель Ты в глазах моих, но Творец и Господь вселенной от века до века!

3. Поэтому лишь Тебе могу поведать я о страшном государственном бедствии, обрушившемся на нас, умоляя Тебя из самой глубины моего сердца отвести от нас это ужасное бедствие.

4. Как Тебе должно быть известно, дней десять тому назад было у нас несильное землетрясение, которое, благодаря Тебе, почти ничего не разрушило.

5. Но на второй день после землетрясения помутнела вода во всей стране, и все, кто пил эту воду, сначала страдали безумными головными болями, а потом теряли рассудок и становились похожими на одержимых.

6. Моим указом я немедленно запретил пользоваться местной водой во всей стране впредь до нового распоряжения, а тем временем приказал всем моим подданным собраться в Эдессе, где получают они от меня вино и воду, которую доставляют мне издалека на кораблях.

7. Думаю, что этими распоряжениями не нанес я вреда, ибо побудили меня к этому истинное Милосердие и Любовь к моему народу.

8. С полным смирением в сердце прошу Тебя, Господи! Помоги мне и моему народу! Избавь нас от этой беды!

9. Ибо все еще мутна вода, и все еще мутит она умы. Господи! Я знаю, что все добрые и злые силы Тебе подвластны и повинуются Тебе. Смилуйся над нами, и, ради моего народа, - избавь нас от этого бедствия!

Да будет Твоя Святая Божественная Воля!

Когда Господь прочитал это послание, возмутился Он духом и воскликнул, причем голос его прозвучал подобно раскатам грома: "Сатана! Сатана! Доколе будешь ты искушать Господа и Бога твоего?! Что сделал тебе этот маленький и трудолюбивый народ? За что ты его мучишь?! Но, дабы вновь познал ты во Мне Господа и Бога твоего, Я повелеваю тебе: "Изыди из страны той навеки!" Аминь! Некогда удовлетворялся ты бичевать тело людей, чтобы искушать их, как допустил Я это с Иовом, но что делаешь ты теперь с Моей землей?! Если имеешь отвагу, напади на Меня, но Мою землю и людей, носящих Меня в сердце своем, оставь до того времени, что будет дано тебе для последнего испытания твоей свободной воли!"

И лишь после этих слов призвал Господь одного из учеников, который начертал следующий ответ Абгару;

Шестой ответ Господа.

Возлюбленный сын Мой и брат Абгар!

1. "Это сделал тебе не твой, а Мой враг! Ты не знаешь его, но Я знаю его издавна!

2. "Но недолго ему осталось властвовать. Скоро князь этого мира будет побежден. Ты же не бойся его, ибо для тебя и народа твоего я его уже победил.

3. "И отныне можешь ты вновь пользоваться водой в твоей стране. Она уже очищена и обезврежена.

4. "Видишь? Меж тем, как возлюбил ты Меня, случилось с тобой недоброе. Но под влиянием этого несчастья усилилась и окрепла твоя Любовь ко Мне, отчего и взяла она верх над властью тьмы, и отныне ты навсегда свободен от исчадий ада.

5. "Вот почему Вера подвергается большим искушениям и испытаниям, и ей приходится проходить сквозь огонь и воду! Но пламя Любви заглушает огонь испытаний, и вода испаряется под влиянием силы Любви.

6. "Что случилось ныне с твоей страной под влиянием природы - случится однажды в духовном отношении со многими из-за Моего Учения!

7. "И помешаются те, кто напьется из луж лжепророков!

Прими Мою Любовь, Мое Благословение и Мою Благодать, брат Мой Абгар!

Седьмое обращение Абгара к Господу

(Написанное 9 недель спустя получения Абгаром шестого ответа Господа и врученное Спасителю за пять дней до его входа в Иерусалим.)

Абгар, ничтожный князь Эдесский, - Иисусу-Спасителю, явившемуся в окрестностях Иерусалима, как спасение всех народов, Господь-Помазанник от века до века, Бог всякой твари и всех человеков и духов - как добрых, так и злых!

Господь и Бог мой! Всецело Живущий в сердце моем и всецело заполняющий мысли мои!

1. Господи! Из Твоего первого письма, которое Ты всемилостивейше соизволил начертать мне, я знаю, что, согласно Твоей собственной Воле, все должно сбыться с Тобою так, как ныне замышляют это коварные иудеи.

2. И хотя неясно мне, как все это произойдет, но, с точки зрения чисто человеческой, сердце мое, преисполненное Любви к Тебе, болит за Тебя и возмущается такой неслыханной несправедливостью.

3. Моих искренних чувств Ты не только не можешь не знать, но и понимаешь их гораздо лучше меня, простого смертного. Но что я, Господи, имею полное основание писать к Тебе, выяснится в моем письме из нижесказанного.

4. Я, как римский вассал и близкий родственник императора Тиберия, имею в Иерусалиме преданных мне соглядатаев, которые особенно зорко следят за тамошним высокомерным духовенством.

5. Итак, мои верные слуги донесли мне подробно о замыслах этих строптивых и преисполненных гордыни книжников и фарисеев, и о том, что они замышляют сделать с Тобой. Они не только хотят извести Тебя и убить по-своему, то есть побить камнями или сжечь, нет! Это они считают недостаточным для Тебя!

6. Они намерены подвергнуть Тебя самой бесчеловечной казни, проявив наивысшую и неслыханную жестокость!

7. Господи! Только внемли мне: эти звери в человеческом образе собираются пригвоздить Тебя к кресту и оставить Тебя на нем, покуда Ты не умрешь на этом позорном столбе медленной смертью и в ужасных мучениях!

8. И сие намерение злобы человеческой собираются осуществить они в канун приближающегося праздника Пасхи!

9. Господи! Как бы то ни было - подобное возмутило меня до глубины души! Я же знаю, что эти изверги хотят убить Тебя вовсе не за то, что Ты называешь себя Мессией! Это их вообще не тревожит!

10. Мне достоверно известно, что это исчадие ада вообще в Бога не верит, а тем более в Тебя! И как часто они открыто богохульствуют, разговаривая между собою!

11.Но у них иное намерение: видишь! эти звери знают, что Рим, как зоркий Аргус, следит за их проделками. Как это Тебе известно, не далее, как в прошлом году на Пасху был раскрыт очередной народный заговор против Рима, подготовленный духовенством.

12. И как бы хитро и подпольно они ни работали, все же проницательный Пилат вывел их на чистую воду, и, когда народ собрался во дворе храма, Пилат приказал схватить и обезглавить около пятисот человек.

13. Попалось больше нищих, чем богатых, и те были большею частью галилеяне, а следовательно, подданные Ирода. Это и положило начало вражде между Пилатом и Иродом.

14. Это был первый удар по духовенству, а вскоре последовал и второй, но уже из Рима, в виде жестокой хартии против духовенства храма.

15. Теперь они хотят обелить себя в глазах Рима, и во что бы то ни стало им нужно добиться если не полного уничтожения этой хартии, то в крайнем случае - смягчения ее в их пользу, и их жребий пал на Тебя!

16. Они хотят выставить Тебя как государственного изменника и подстрекателя прошлогоднего народного восстания против власти.

17. Этим они надеются снискать себе снисхождение со стороны римлян, чтобы далее продолжать свою гнусную работу. Конечно, им это не удастся, и Ты знаешь лучше меня, что им не провести римлян.

18. Господи! Если Ты только соблаговолишь принять услугу от меня, самого преданного Твоего друга и поклонника, я немедленно пошлю гонцов в Рим и к Понтию Пилату, и я ручаюсь, что эти звери сами упадут в яму, которую они роют Тебе!

19.Но, зная Тебя, Господи, как я Тебя знаю, и что Ты не нуждаешься в чьих-либо советах, а тем более в советах, от людей исходящих, я уверен, что Ты поступишь так, как Ты сочтешь нужным; но я, как человек, считал своим долгом подробно передать Тебе все, что я узнал, и предупредить Тебя!

20. Одновременно прошу Тебя принять самую искреннюю мою благодарность за великую милость, оказанную мне и моему народу.

Господи! Скажи только: что могу я сделать для Тебя?! Да будет всегда Твоя Святая Воля!

Последний ответ Господа.

1. "Внимай, возлюбленный сын Мой и брат Абгар!

2. "Все действительно обстоит так, как ты Мне написал, но тем не менее все должно исполниться со Мной согласно Слову Моему!

3. "Ибо иначе ни один человек не достигнет Жизни Вечной!

4. "Теперь ты еще не в силах понять этого, но прошу тебя: не предпринимай мер для оправдания Моего, ибо старания твои будут тщетны - такова Воля Отца, Живущего во Мне, от Которого Я исшел в образе человека!

5. "И да не устрашит тебя Крест, к которому Я буду пригвожден!

6. "Ибо отныне этот Крест будет краеугольным камнем Царства Божия, а также вратами Его до скончания веков!

7. "Я же пребуду лишь три дня во гробе!

8."На третий день Я воскресну, как вечный победитель смерти и ада, и буду судить судом праведным всех нечестивых, но для сущих в сердце Моем Я раскрою Врата Небес!

9. "Когда же через несколько дней ты увидишь, как померкнет солнце, - тогда знай, что твой лучший друг и брат умер на кресте!

10. "Да не устрашит тебя и это, ибо всему надлежит исполниться!

11. "Когда же восстану Я из мертвых - тогда, в то же самое время, ты увидишь знамение от Меня, по которому познаешь Воскресение Мое!

"Прими, возлюбленный брат мой Абгар, Мою Любовь, Мою Благодать, и да пребудет с тобой Мое Благословение!"

Перевод с немецкого языка на русский язык окончен Людмилой Павловной фон Оффенберг, рожденной Гудим- Левкович 20 декабря 1940 года в Женеве.

Корректура перевода и набор окончены Н.М. Кушнир 9 апреля 1992 года в Берлине.

Примечания к содержанию.

Вальтер Лутц

В 1844 г. Яковом Лорбером была записана "Переписка Иисуса с Абгар Уккама, князем Эдесским". В этой книге великолепным образом запечатлен данный нам Иисусом Христом Божественный пример Любви к ближнему.

Равным образом этот документ являет собой пример того, как живо, глубоко и нежно поучает Господь людей и привлекает их к себе.

Из исторических источников известно, что Абгар Уккама, князь либо царь месопотамского Междуречья, внезапно заболел во время своей поездки с миссией мира в Персию, что привело к параличу обеих ног.

Вот отчего, услышав о чудесном целителе Иисусе, Абгар пишет к Нему: "И после того, как услышал о Тебе все это, пришел я к заключению, что одно из двух предположений должно быть верным: либо Ты - Бог, Сошедший с небес, либо, Совершающий подобные дела, Ты должен быть, по крайней мере, Сычом Всемогущего Бога. Поэтому я пишу Тебе и прошу Тебя: соблаговоли прийти ко мне и исцелить меня от моего недуга... Все будут носить Тебя на руках и в сердцах своих. Ожидаю Тебя с величайшим нетерпением в сердце!"

На этот зов о помощи Господь отвечает через одного из апостолов своих: "Блажен ты, Абгар! Ибо имеешь Веру, не видав Меня!"

Какова же была вера Абгара, заслужившая такое внимание Господа? Она не была слепым легковерием, так как Абгар подробно и основательно разузнает об иудейском Чудотворце, Его возможностях, нраве и сотворенных Им чудесах. Но вера Абгара не была и эмпирической, рассудочной верой; честный, страждущий и добрый князь через свои усилия обрел уверенность в том, что этот мудрый, благостный и всесильный святой должен быть либо Богом, либо Сыном Бога; это кредо князя и позволило ему ощутить 1 "величайшее нетерпение" в сердце своем. Итак, не вера рассудка, но вера сердца, подлинная сердечная Любовь привели его к этому. - И лишь потому смог Иисус ответить ему: "Блажен ты, ибо имеешь Веру!"

Но Абгар стоял лишь в начале своего пути развития Любви и Веры. Ему еще казалось, что Иисус, этот Целитель Господень, должен непременно лично, in corpora , явиться к нему, дабы исцелить его. Кроме того, в своем призыве о помощи Абгар думает лишь о телесном своем исцелении.

Вот отчего Иисус дает ему в первом своем ответном послании столь, казалось бы, странный и явно не способный удовлетворить Абгара совет: "Имей терпение с твоим легким недугом. Как только Я буду в небесах - Я пошлю тебе Моего ученика, и он поможет тебе и даст истинное исцеление тебе и всем твоим."

Итак, Он не исцеляет царя немедленно, но дает ему утешение: в грядущих временах, после смерти Господа придет к нему один из учеников Его и исцелит его.

Вероятно, многие из нас сказали бы после такого совета: "Тоже мне святой! Подобное ничего не значащее утешение мог бы написать мне любой! Да еще вдобавок я блажен, ибо имею веру! Нет, никакой он не чудотворец!"

Возможно, что подобный голос раздался и в душе Абгара. Но царь, принужденный своим страданием взглянуть вглубь себя, вслушался в Глас Господень в сердце своем, объяснивший ему подлинное значение ответа Господа и укрепивший его расположение и Веру. -

Несколько спустя, когда старший сын и наследник Абгара слег в жестокой и неизлечимой лихорадке, Абгар, в великом горе и отчаянии своем, вновь обращается к Иисусу, "доброму Целителю", в следующих словах: "Я же знаю от моего слуги, что таких больных Ты исцеляешь даже на расстоянии - без всякого снадобия, но лишь силою Твоей воли. Иисусе Спаситель! Ты, Который воистину сын всевышнего Бога, - исцели моего сына! Он так возлюбил Тебя, что готов пожертвовать жизнью для Тебя. Вымолви одно слово, и Твоя всемогущая Воля исцелит его. Иисусе! Спаситель! Умоляю Тебя: спаси, спаси, спаси моего сына сейчас и не откладывай этого до после возвещенного Тобою Вознесения Твоего. Ведь я тоже болен."

Несмотря на то, что сам он еще не исцелен от своего недуга, Абгар вырос в своей вере настолько, что смог написать: "Я знаю, что Ты исцеляешь подобных больных! - без лекарств, Словом и Волею, и без личного Твоего присутствия на месте, но через огромные расстояния, как от Твоей страны до моей."

Здесь наблюдается уже большой прогресс в вере и внутреннем знании. Кроме того, Абгар пишет, что его сын так любит Господа, что готов умереть за Него.

Господь отвечает воззвавшему о помощи: "Абгар! Велика твоя вера, и это одно исцелило бы твоего сына; но оттого, что нашел Я у тебя больше, нежели во всем Израиле, - сделаю и Я больше для тебя, чем ты думаешь!"

Возросшая вера могла бы помочь благополучию земной, телесной жизни сына, - но - Любовь, найденная Господом в сердцах Абгара и его сына, "больше, нежели во всем Израиле"; -оттого и может Господь сотворить для них обоих гораздо больше, чем они думают!

Но в чем же состоит это "Больше", противопоставленное Любви?

"Хотя, - продолжает Господь через Своего апостола, - потеряешь ты сына своего в этом видимом мире, но духовно зато обогатишься стократ!"

Из-за этой истинной, внутренней, основанной на великой Вере Любви к Господу, приходится терять телесно "в этом видимом мире" самое дорогое! Но духовно такая Любовь обогащает стократ - в вечном царстве Господнем!

Кому из нас не приходилось с этим встречаться?! - Да, если мы посвящаем себя целиком Господу и Царствию Его Небесному, то "телесно" много теряем в мире; ибо нельзя служить двум господам сразу.

Если мы хотим достичь Вечного и Непреходящего, мы не должны цепляться за проходящее и бренное. Для того и сажает нас Отец наш Небесный, так сказать, "на диету" в этом мире, чтобы подготовить к блаженству жизни в небесах.

Абгара Господь поддерживает, однако, утешительным, уверенным предсказанием: "Не думай, что, когда не станет твоего сына в этом видимом мире, - он действительно умрет! Нет и нет! Но он проснется от смертоносного сна мира сего к жизни вечной - во Царствии Моем, духовном, а не бренном."

И эти слова также касаются всех нас, всех тех, кто в Любви к Господу отрешается от земного! Всегда стоит думать об этом ответе Господа, принесшем утешение Абгару!

Но со своим послушным и преданным учеником Абгаром Господь идет еще дальше в своей школе Веры: в конце этого же послания Господь пишет: "На днях придет в твой город бедный юноша. Прими его, и этим ты порадуешь Мое сердце. Возмести на нем ту великую милость, которую Я дарую твоему сыну, а именно: первым и до Меня войти в Мое Царство, куда Я сам вернусь после того, как буду вознесен на древе."

Почему эти слова - дальнейший шаг в воспитании Любви?!

Если мы вернемся к первому письму Абгара Господу, то увидим, что в своем послании князь, как было указано выше, просит лишь за себя.

В нем, только что вставшем на путь Любви и Веры, говорит поначалу лишь Любовь к самому себе, желание физического исцеления - это-то и заставляет его написать чудесному иудейскому Целителю.

Таков, как правило, в начале путь каждого из нас. В своих несчастьях, посылаемых нам мудрым Господом, мы ищем, когда отказывают все прочие средства, помощи у невидимого Бога. И Тот, Кого мы ищем, благословляет в милости и Любви Своей и такое начало, укрепляя брошенный якорь эгоистической любви на Своем Божественном дне жизни.

Но Господь не останавливается на этой эгоистической любви для тех, кто ищет спасения, даже в начале развития. Наша Любовь, распространяясь за пределы нашего "Я", должна постепенно охватить не только ближних наших, но и все создания Господни.

Во втором письме Абгара, умоляющем спасти его сына, мы видим послушного ученика Вечной Любви на более высокой ступени - в любви к своему сыну, любимцу и наследнику трона. -Подобная любовь к собственным детям уже есть один из видов любови к ближнему, при помощи которой Господь учит людей (а в животном мире и высших животных) отрешаться от своих нужд и посвящать себя другим существам, в данном случае -детям.

Поэтому в конце своего второго письма Господь и идет дальше со своим послушным учеником, упоминая, что в город Абгара на днях должен прийти бедный странствующий юноша. "Прими его, и этим ты порадуешь Мое сердце."

Таким образом, Абгару дается возможность распространить свою любовь на незнакомого, приблудного, бедного странника -одного из многих! Ему должен он помогать, за то, что Господь оказывает его собственному сыну высокую милость и уносит его из земного мира!

И вновь многие из нас могли бы сказать: "Хороша замена для моего сына и наследника!" - Но как ведет себя Абгар?

Ответ мы находим в третьем письме. В нем царь благодарит за небесное пророчество, касающееся его сына, и коротко замечает, что указанный юноша "уже у него".

Итак, Абгар принял бедного странника, по желанию Господа, дав ему хороший приют.

Но, будучи скромен и сдержан, Абгар не восхваляет себя за свой поступок, а лишь мельком упоминает, что молодой человек "уже у него".

Здесь мы видим Абгара, продвигающегося по пути человеколюбия - от эгоистической любви - через любовь к ближнему - к самоотверженной любви к незнакомому, ничего для него не значащему человеку.

И тут третье письмо Абгара повествует нам о событии многообещающем и наводящем на размышления. - Благодаря этому принятому ими страннику царь и его сын обретают возможность получить портрет Иисуса - чудесным и в то же время духовно понятным образом.

"В моей столице, - повествует Абгар,- живет один известный живописец. Я его призвал, и со слов юноши он тут же нарисовал Твой поясной портрет. Лик поразил нас, но, когда юноша заверил, что Ты, Господи, именно так и выглядишь, - радость наша была безгранична."

Каков же духовный смысл вышеизложенного? - Отчего портрет Господа имеет такое большое значение на данном этапе развития любви Абгара?

Обладание портретом должно означать для всех нас, движущихся от любви к самому себе - к любви к ближнему, к чистой, самоотверженной любви, принимающей и беднейших из бедных, - что дух, живущий этой любовью в сердце нашем, оживляет в нем образ Господа - к величайшему нашему блаженству и наивысшей радости.

Через своего апостола Господь пишет Абгару в ответном послании: "Абгар! Абгар! Если бы ты только знал, если бы ты был только в состоянии понять, до чего ты Мне дорог и какая ты радость для Моего отцовского сердца! Бесконечное блаженство это могло бы тебя уничтожить!"

А об ощущаемой Абгаром всеобъемлющей любви к ближнему и к Богу Господь пишет: "Уверовавшие, что Мое учение исходит от Бога, - восстанут из мертвых в последний день, когда все будут судимы судом праведным и получат по заслугам своим. Но возлюбившие Меня, как ты, никогда не вкусят смерти, ибо быстрее мысли будут они восхищены из жизни во плоти - в Жизнь вечную и войдут в обитель Мою - Отца их от века до века!"

Обладая столь потрясающими словами утешения и пророчеств, а также портретом Господа, Абгар мог написать с глубоким умиротворением в сердце в четвертом своем письме о том, что несколько дней назад сын его тихо скончался, и последней просьбою его было передать Господу глубокую благодарность за то, что Он взял его к себе столь милостиво. Сын его, пишет Абгар, почил в глубокой радости, и последними его словами были: "Ты, Единый - моя Любовь во веки веков! Я жив! Я жив! Я живу Тобою, и в Тебе - навсегда!"

Вслед за этим добровольным, радостным и полным принесением в жертву самого дорогого на земле, вслед за признанием в глубокой вере и пламенной любви переписка повествует о следующем, еще более выдающемся свершении.

В отличие от предыдущих писем Господа, написанных не Им лично, но продиктованных Им Его апостолам, перед нами "собственноручный" ответ Господа Иисуса, написанный к тому же по-гречески, т.е., на языке, общем для язычников, в то время как предыдущие письма были написаны по-гречески.

В этом на первый взгляд мало значащем эпизоде скрыт, однако, глубокий смысл.

Если в нашей любви к Иисусу мы усовершенствовались настолько, что в своей непоколебимой вере, в своей пламенной любви к Господу мы способны позабыть обо всем земном, пусть даже оно дороже всего на свете, и отрешиться от всего собственного, то Господь, говоривший с нами до того через своих слуг (архангелов и ангелов-хранителей), снизойдет до нас Сам, и в каморке нашего сердца будет говорить с нами не на древнееврейском, т. е. на внешнем, библейском наречии Господнем, а на истинном языке нашего сердца, постигаемом через внутреннее слово.

Чему же учат нас эти слова: "Отныне будь щедр и милостив, и взамен найдешь ты милосердие! Не забывай неимущих, ибо они суть братья Мои, и что ты сделаешь им, - ты сделаешь Мне, а Я воздам тебе стократ! Ищи Великое, то есть Царство Мое, - тогда Малое в этом мире придет к тебе. Если же будешь стремиться к Малому в этом мире, тогда смотри, как бы Великое тебя не отвергло!"?

В этих словах, предпосланных Господом многозначащим обращением "Возлюбленный сын Мой и брат Абгар!" и обращенных непосредственно к Абгару на понятном ему языке, заключается суть всех Его учений, направленных к нам и в сердца наши.

В письме же к Абгару Господь, в своем стремлении просветить и научить, идет еще дальше: здесь Он переходит к высшей и последней степени любви к ближнему - любви к врагам нашим, замечая как бы ненароком: "Вот, в темнице у тебя заключен преступник, который, согласно твоим мудрым законам, подлежит смертной казни! Я же говорю тебе: "Любовь и Милосердие выше Мудрости и Правосудия! Поступи с ним по закону Любви и Милосердия, и ты навеки соединишься со Мной и с Тем, от Которого Я исшел в образе человека!"

Подобное повеление было для Абгара отнюдь не легким. Ибо это новое задание, полученное им на пути исцеления, должно было научить его самому трудному: судить государственного преступника, человека крайне опасного, которого Абгар держал в карцере, не по законам мудрости и правосудия, но по законам любви и милосердия.

Абгар выдерживает и это испытание. И уже через три недели пишет он в следующем, пятом письме к Господу: "Я исполнил Твое желание и не только выпустил на свободу того государственного преступника, но и принял его в свою школу и допустил к своему столу. Быть может, поступая так, я, как принято говорить, немного перестарался, но мой человеческий разум не берется обсуждать этот поступок, поэтому я пишу Тебе о нем, ибо Ты укажешь мне истинный путь и направишь меня."

Кроме того, Абгар, которому на данном этапе развития любви открылась в Иисусе - внешне обыкновенном человеке - самая сущность созидающего мир и управляющего миром божества, хочет, с благодарностью в сердце, немедленно ввести у себя в стране все те реформы и заповеди, которые посоветует Господь.

На это самоотверженное предложение Господь отвечает своему "возлюбленному сыну и брату Абгару", что даст ему весь свет и все блаженство, надлежащие детям Господним, и открывает ему основу своего Царства и всей святости со словами: "Мой же Закон есть Любовь."

Правда, говорится далее, в Воле Господней находится гораздо более, нежели Абгар в состоянии уразуметь сейчас. Но когда Дух Господень снизойдет на него, он сможет понять все пока неясное. А с преступником Абгар поступил правильно: "Уразумей, что подобное делаю Я ныне и с вами - язычниками. И да послужит этот поступок твой зерцалом того, что Я делаю теперь, и в недалеком будущем выполню полностью."

Итак, Абгар, благородно обращающийся со своим врагом, поднялся этим, так сказать, на вершину Любви к ближнему. Следовало бы предположить, что после этого его земная жизнь станет сплошным блаженством, и ничто не помешает его любви изливаться на весь народ Абгара.

Но шестое письмо Абгара - новый призыв о помощи -убеждает нас в обратном, вновь наводя на мысли и размышления. В нем многострадальный царь пишет: "Господи! Прости, что вновь дерзаю беспокоить Тебя, но Ты знаешь, что люди, когда с ними случается несчастье или что-нибудь непонятное для них в природе, всегда обращаются за помощью к известным врачам... Но насколько же Ты для меня выше всех врачей мира! Не только наилучший целитель Ты в глазах моих, но Творец и Господь вселенной от века до века! Поэтому лишь Тебе могу поведать я о страшном государственном бедствии, обрушившемся на нас... Как Тебе должно быть известно, дней десять тому назад было у нас несильное землетрясение, которое, благодаря Тебе, почти ничего не разрушило. Но на второй день после землетрясения помутнела вода во всей стране, и все, кто пил эту воду, сначала страдали безумными головными болями, а потом теряли рассудок и становились похожими на одержимых." - Все принятые Абгаром меры были неэффективны. - "С полным смирением в сердце прошу Тебя, Господи! Помоги мне и моему народу! Избавь нас от этой беды!"

Примечательно в этих словах Абгара то, что он, исполнивший все, что потребовал от него Господь, - он, принявший безвестного бедняка и простивший своего врага, - не ослеплен гордыней и отчаянием после постигшего его бедствия. Он не говорит Господу в духовном высокомерии: вот, я исполнил все Тобою требуемое, я так хорош, а Ты позволил сотворить со мной подобное! Нет, в его письме мы читаем: "С полным смирением в сердце прошу Тебя, Господи!"

И невзирая на новое несчастье, пришедшее в его страну, Абгар пишет в полной и непоколебимой уверенности: "Господи! Я знаю, что все добрые и злые силы Тебе подвластны и повинуются Тебе."

Мы видим, как во время тяжких испытаний вера Абгара, зародившаяся в первых его письмах, перерастает в убежденность и высшую доверительность!

И переписка повествует далее о подлинной причине ужасного происшествия: "Когда Господь прочитал это послание, возмутился Он духом и воскликнул, причем голос его прозвучал подобно раскатам грома: "Сатана! Доколе будешь ты искушать Господа и Бога твоего?! Но, дабы вновь познал ты во Мне Господа и Бога твоего, Я повелеваю тебе: "Изыди из страны той навеки!" - А Абгару Господь пишет: "Это сделал тебе не твой, а Мой враг! Ты не знаешь его, но Я знаю его издавна! Мой враг -невидимый князь этого мира. Ты же не бойся его, ибо для тебя и народа твоего я его уже победил."

Что же означает этот ответ Господа, и что означают события, описанные в последних письмах о жизни и духовном развитии Абгара?

Если Божья противоположность, князь этого мира, замечает, что некая душа в своем развитии Веры и Любви может ускользнуть из-под его контроля, он ставит на карту все, чтобы помешать этому. Но так как он не может поколебать подобную душу в ее духовном владении, т. е. в ее Вере и в Любви к Богу, -он вынужден обращаться к материальной основе человека, к его "земной поверхности". На этой "поверхности" и устраивает он во всей своей силе возможно более разрушительные "Землетрясения", пытаясь потрясти и разрушить материальное существование человека, - а если подобное не достигает цели, он может отравить источники и колодцы, то есть стремится отравить и испортить человека ядовитой хулой.

Разве не часто наблюдаем мы подобное в духовной жизни? Каждый из нас наверняка испытывал такое в большей или меньшей степени.

Если же подобное чисто материальное потрясение не приводит человека к отчаянию, а напротив, он выходит из него с еще большей верой, полагаясь на поддержку Отца Небесного и Его всесилие, - наступает момент, когда зло теряет над таким человеком не только свою искушающую, но и угрожающую власть, и Господь побеждает и связывает врага для него, - ибо для зрелого духа не нужна подобная недобрая власть, бывшая до того средством обучения и укрепления в вере.

Этот глубокий смысл последних событий Господь объясняет Абгару следующим образом: "Видишь? Меж тем, как возлюбил ты Меня, случилось с тобой недоброе. Но под влиянием этого несчастья усилилась и окрепла твоя Любовь ко Мне, отчего и взяла она верх над властью тьмы, и отныне ты навсегда свободен от исчадий ада."

После того, как Абгар получает это глубокое объяснение об удивительных путях воспитания и руководства Господнего, для него перестает быть сколько-нибудь существенным все касающееся земного, мирского. В его сердце есть отныне место лишь для одного - для Господа Иисуса!

Теперь главное место в мыслях Абгара занимает не его собственное "Я", не его родной сын, не бедный странник, не враг его государства и даже не его народ. В своей несказанной благодарности и Любви он может лишь воскликнуть: "Господь и Бог мой! Всецело Живущий в сердце моем и всецело заполняющий мысли мои!"

Он думает лишь о Господе и о предстоящих ему крестных муках, и жаждет лишь одного: "Господи! Скажи только: что могу я сделать для Тебя?! Да будет всегда Твоя Святая Воля!"

В подобной пламенной самоотверженности духа Абгар близок к ангелам, суть которых - лишь смотреть на Господа, не желая ничего для себя, но готовых в любой момент ринуться на исполнение Господних поручений.

"Господи! Скажи только: что могу я сделать для Тебя?!" Эти слова - вершина совершенства, достигнутая при подъеме по пути Веры и Любви. На этой вершине стоят те ангелы и архангелы, которые прошли трудную школу земной жизни и достигли цели, повинуясь Божественному Всеведению.

Им Господь доверяет глубокие тайны Своего плана созидания и исцеления, дабы могли они выполнять задания, на них возложенные.

Так и Абгару открывает Господь в последнем своем письме, отчего все должно случиться с Ним так, как предсказано.

Абгару открывается тайна креста: "И да не устрашит тебя Крест, к которому Я буду пригвожден! Ибо отныне этот Крест будет краеугольным камнем Царства Божия, а также вратами Его до скончания веков!"

Даже триумфальное воскресение предсказывается царю: "Я же пребуду лишь три дня во гробе! На третий день Я воскресну, как вечный победитель смерти и ада, и буду судить судом праведным всех нечестивых."

"Но для сущих в сердце Моем, - так заканчивается письмо, - "Я раскрою Врата Небес!"

* Рассматривая с таких позиций "Переписку", воссозданную для нас откровением, данным Якобу Лорберу, мы можем заключить, что в этом маленьком, исполненном глубокого смысла Евангелии, написанном в живой форме подлинной жизненной истории, заключается ясное и убеждающее учение об истинном пути исцеления, надежно приводящем к Господу.

Здесь мы наблюдаем все этапы духовного развития, от простой веры в одаренного Божьей милостью целителя-чудотворца до твердого знания о Любви, Мудрости и Власти Господа, запечатленных в Иисусе. Кроме того, здесь даны все виды и проявления Любви - от любви эгоистической, жаждущей лишь избавления от временных телесных страданий, до наивысшей духовной и чистой любви к Иисусу и Отцу.

И все прочитавшие эту книгу, наверное, поймут, что Свет, просветивший Абгара, изливается с высших небес, из чистейшего незамутненного родника божественной Мудрости и Любви.

Послесловие

Роберт Эрнст

"Много сотворил Иисус пред учениками Своими и других чудес, о которых не написано в книге сей",- говорится в Евангелии от Иоанна (20:30). Да и могло ли быть по-другому! Три года Господь проповедовал, исцелял больных, утешал плачущих и творил чудеса.

Разве можно представить, что все события этих трех лет возможно было записать и уместить в нескольких страницах четырех Евангелий?!

Но многое из того, что не было записано, сохранили традиции. Эти традиции или свидетельства существовали частично в виде письменных источников - порой подлинных, порой же созданных фантазией народа, не говоря уже о подделках. Так в первых христианских тысячелетиях сформировалась некая, весьма обширная новая литература, дающая не только богатый материал для размышлений и исследований, но и - оговоримся сразу - плодородную почву для научного скепсиса.

"Этой довольно разнообразной и многочисленной литературе, образовавшейся вскоре в подражание священным книгам, дали название "Апокрифы". Название это образовано от греческого слова "апокрифос" (" apokryphos ") и означает "скрытое, тайное". Вначале этим словом обозначали, вероятно, те тайные книги, доступ к которым в различных сектах был открыт лишь посвященным. Отсюда понятно, что церковь с самого начала запрещала эти странные, таинственные спекуляции, не соответствовавшие святому и исполненному света Учению Господа Христа, как ложные писания. Но название "апокрифы" относилось не только к сочинениям, запрещенным церковью в качестве ложного учения. Вскоре так стали называть всю совокупность текстов, за которыми не признавалось характера инспирированных писаний, и которые по этой причине не были включены в текст Священного Писания. Среди этих текстов были и такие, которые, содержа в себе чистое и истинное учение, допускались к частному употреблению отцами церкви, несмотря на то, что публичное чтение подобных текстов в христианской общине было ими же запрещено. Уже этот факт объясняет наш интерес к этой обширной, но, к сожалению, преданной забвению литературе, несущей в себе отражение христианских начал. Рядом с произведениями сомнительного содержания мы находим в ней и хорошие книги, унаследовавшие подлинные свидетельства... И если церковь, прежде всего обеспокоенная безупречной охраной чистоты Евангелий, и не удостоверяла эти книги в качестве слова Божьего,... то по крайней мере, она не оспаривала их права существовать в качестве глубокого и сильного выражения ее же традиции..." (Jacques Hervieux, Was nicht im Evangelium steht..., Aschaffenburg, Pattloch-Verlag, 1959. c. 6 и 7).

Одним из таких ранних апокрифических документов является переписка меж Иисусом и Абгаром Уккама, правителем Эдессы. И хотя теологи и сомневаются в подлинности этой переписки, исторически подтверждено, что царь по имени Абгар Уккама был пятнадцатым правителем царства Озроена. Согласно хроникам Эдессы, он дважды вершил судьбы народа своей страны: впервые с 4г. до н.э. по 7 г. н.э., а вслед за тем с 13 по 50 гг. н.э. (Ср. Gutschmid, Untersuchungen ьЬег die Geschichte des Kimigreiches Osrhoene. Mem. der Akad. v. St. Petersburg- Diet. Theol. Cath. Bd.l. Spalte 67. Stichwort "Abgar" v. JJParisot.)

Абгар, по-сирийски abgar , awgar , по-гречески Abgaros или Augaros , - имя семитского происхождения (ср. P.Smith, Thesaurus syriacus. Spalte 477). Сирийские лингвисты усматривают в имени Абгар синоним к hagira = "хромой" . Возможно, это наименование царь получил в связи с недугом, который и породил в нем желание написать великому чудотворцу из Палестины с просьбой освободить его от многолетнего страдания.

Прозвание царя было Уккама, или, точнее, ukhama , т.е. "черный" В греческом оно превратилось в Ouchama или Ouchanias (ср. Assemani, Bibliotheca orientalis. Rom, 1719. Bd. 1. Spalte 420.)

Историческая подлинность переписки между Абгаром и Иисусом отрицается большинством теологов за ее якобы невозможностью. Но одна из локальных легенд 3 века н.э. знакомит нас с перепиской, автором которой является Иисус.

Это утверждение основывается на так наз. Decretum Gelasianum , относящемся к собраниям франкской церкви и содержащем список "приемлемых и неприемлемых книг". Decretum относит переписку к числу неприемлемых апокрифических книг. Подобное отрицание основывается, возможно, на воззрениях учителя церкви Августина, утверждавшего, что подлинных писем Иисуса не существовало. (Ср . Augustinus, Contra Faust. 28,4; De Consensu evangelistarum 1, 7,11.)

В сирийской церкви традиция переписки Иисуса с царем Абгаром была неоспоримым фактом. Об этом сообщают сирийские документы эпохи раннего христианства. Сирийская литургия упоминает переписку как историческую данность. " Doctrina Addai ", приблизительно около 4 в. н.э., перенимает старую традицию и развивает ее. Замечательно, что в Эдессе, еще до 170 г. н.э., существовала значительная христианская община. Следовательно, туда сравнительно рано прибыли христианские миссионеры, которые нашли там сердца, открытые для Учения Христа. (Ср . Bibliotheca Orientalis. Bd. 1. Spalte 393; а также : Diet. Theol. Cath. Bd.l. Spalten 68-72.) - Рубенс Дюваль указывает в своей "Histoire politique, religieuse et litteraire d"Edesse (Extrait du Journal asiatique, Paris, 1892, S.81), что старая традиция переписки Иисуса с Абгаром постоянно находила широкий отклик на Востоке .

Но наилучшим свидетелем достоверности переписки Иисуса с Абгаром является, вне сомнения, Евсевий из Цезареи (ум. в 339 г. н.э.). "Евсевий стоит как бы на рубеже двух эпох. Своим образованием, интересами, своими трудами, посвященными сокровищнице прошлого он обязан еще преницианской эпохе, но как епископ и церковный деятель он стоит в центре новой... константиновской эпохи. Родившийся в 263 г. в Палестине, возможно, в Цезарее, свое блестящее образование он получил в основанной Оригеном школе и знаменитой библиотеке резиденции благодаря Памфилию... В 313 г. он стал епископом и имел большое влияние на императора Константина, благодаря своей учености... Для всех времен Евсевий остался прежде всего великим историком христианской древности... Основное его произведение - десятитомная история церкви от основания церкви до победы Константина над Лисинием (324 г. н.э.)... Евсевий, конечно, еще не в состоянии нарисовать картину истории в ее генетическом развитии; в основном он предлагает лишь собрание материалов: факты, выдержки из раннехристианских трудов и прочие документы, расположенные пестро, но в основном в хронологическом порядке. Еще до начала диоклетианского гонения на христиан (303 г. н.э.) книга Евсевия была опубликована в 7 томах. Однако быстрая смена исторически важных событий заставила его внести многие дополнения и изменения в свой труд... Уже в 4 столетии н.э. "История церкви" была переведена на сирийский, а чуть позднее и на армянский языки. В 403 г. н.э. Руфином был сделан латинский перевод, а также написано продолжение истории до 395 г." (Berthold Altaner , Patrologie . Freiburg i. Br., Herder, 1938. S. 141-143.)

Согласно С . Verschaffel (Diet. Theol . Cath . Bd 5.; Teil 2; Spalte 1528), Евсевия из Цезареи можно назвать "христианским Геродотом" и "отцом церковной истории". Он обладал несравненными историческими познаниями, касающимися первых христианских столетий.

И этот великолепный знаток истории, Евсевий из Цезареи, оставил нам собственноручное подтверждение существования переписки между Иисусом и царем Абгаром. В конце первого тома своей "Истории" (Migne , Patr . Graeca 20, 121-124. 136. 137.) Евсевий пишет о том, что нашел эту переписку в архивах города Эдессы. По его словам, в царском собрании грамот хранились исторические документы о событиях в Эдессе и о годах правления царя Абгара. Евсевий пишет, что он с большой тщательностью перевел переписку Иисуса с Абгаром с сирийского на греческий язык.

За этим сообщением Евсевия следует перевод первых двух писем. Читателю "Истории церкви" в наше время остается лишь сожалеть о том, что Евсевий не опубликовал переписку полностью. Но нужно помнить, что для Евсевия главным было установить и доказать исторические факты. "История церкви" оказалась бы слишком перегруженной, если бы он занялся опубликованием всех старых документов. Кроме того, Евсевий всегда указывает на источник, откуда были взяты документы, так что для всех интересующихся историей вопроса имеется возможность их дальнейшего изучения. Поэтому Евсевий добавляет, что ознакомиться с источниками можно в публичной библиотеке Эдессы.

К двум письмам Евсевий добавляет сообщение о миссионерской деятельности некоего Фаддея (или Аддея), который был одним из 12 учеников Иисуса. Апостол Иуда или же апостол Фома послали его в Эдессу для проповеди там Евангелия. Фаддей объяснил царю Абгару учение Христа, исцелил его и проповедовал Евангелие с таким пылом, что обратил большую часть народа.

Об этих подробностях повествуется и в Doctrina Addai . Это написанное по-сирийски произведение также содержит первые два письма Иисуса и Абгара; кроме того, в нем есть сообщение о том, что один из подданных Абгара изготовил для своего царя портрет Иисуса.

Конечно, каждый любящий Господа христианин может лишь сожалеть о том, что исторические документы сохранили лишь два из писем Господа к царю Эдессы. Ибо, к сожалению, все старые документы королевского архива в Эдессе в настоящее время утеряны, чему немало способствовали войны и т.п.

Но ничто из того, о чем учил, проповедовал или внушал Сын Человеческий на земле, не может пропасть бесследно. Божественным провидением и Милостью Господней человечеству дана возможность познать святые труды Господа во всей их полноте.

Подобным путем дошла до нас и переписка Иисуса с царем Абгаром, записанная Яковом Лорбером, писцом Господним, продиктованную ему внутренним Божественным Голосом.

Нами установлено, что оба первые письма этой переписки не являются переводом уже имеющегося Текста - ни с сирийского, ни с греческого, ни с латинского языков. Продиктованный по-немецки текст, видимо, повторяет потерянный оригинал, составляющий одно целое с утерянными, но воспроизведенными через диктовку Господом Лорберу письмами.

Мы установили также, что текст продиктованных писем детальнейшим образом совпадает с греческим текстом писем Евсевия; текст же Doctrina Addai указывает на дополнения в предложениях.

Письма Господа содержат основные учения Его благовестия и гениально краткое изложение нашего спасения через жертвенную смерть Спасителя.

Таким образом, переписку Иисуса с Абгаром можно назвать "маленьким Евангелием", открывающем нам Любовь Отца нашего Небесного, милостиво одарившего спасением детей своих, - Своим Учением, Своей смертью на кресте и победным Своим воскресением из мертвых.

www.e-puzzle.ru

Святой Мандилион. История реликвии (1)

Икона из триптиха, хранящегося в музее Синайского монастыря. Князь Авгарь принимает Нерукотворенный образ. Центральная часть триптихп с самим Нерукотворным образом утрачена

День 16 августа 944 года стал самым важным в истории Нерукотворного образа Христа на плате, называвшегося в Византии “Святой Мандилион” (2) (TO AGION MANDYLION), а в Древней Руси “Святым Убрусом” (3). В этот день драгоценная реликвия, накануне торжественно перенесенная в Константинополь из далекого сирийского города Эдесса, была помещена в церкви-реликварии Большого дворца среди других важнейших святынь империи. С этого момента начинается общехристианское прославление Мандилиона, который становится едва ли не главной реликвией византийского мира (4). В списках константинопольских святынь и паломнических описаниях он устойчиво занимает одно из первых мест.

В церковном календаре на 16 августа устанавливается ежегодное празднование “Перенесению Нерукотворного образа из Эдессы в Константинополь”. Вскоре после 944 г. создается особая “Повесть о Нерукотворном образе”, авторство которой было приписано византийскому императору Константину VII Багрянородному - непосредственному участнику событий (далее, Повесть)(5). Это сочинение стало основным источником сведений о Мандилионе, его сокращенные и отредактированные версии вошли в минологии и прологи всего православного мира, к примеру, древнерусское сказание было известно уже в Киевской Руси (6).

Два предания о возникновении Нерукотворного Образа

В середине X в. создателю “Повести” были известны два предания о возникновении Нерукотворного образа Спасителя. Согласно первой истории, топарх Эдессы по имени Авгар, страдавший от тяжелых болезней, узнал о чудесах Христа и уверовал в Него. Он отправил Спасителю письмо с просьбой прийти и исцелить его. Своему посланнику Анании, который умел рисовать, Авгар поручил также сделать портрет Христа. Спаситель, получив письмо, написал ответ, в котором обещал не видевшему Его, но уверовавшему, Авгару исцеление и жизнь вечную, а его городу Эдессе защиту и неприступность. Кроме того, Христос, “умыв водой лицо, а затем вытерев с него влагу поданным Ему полотенцем, соизволил божественным и неизреченным образом запечатлеть на нем Свои черты” (Повесть, 13). Письмо и плат с Нерукотворным Образом были даны Анании для Авгара, чтобы тот получил избавление от страданий и болезни (7).

Не менее авторитетным византийский автор X в. считает и другой рассказ о возникновении Мандилиона, который в данной версии рассматривается как реликвия, напоминающая о страстях Господних. Нерукотворный образ возникает во время молитвы в Гефсиманском саду, когда Христос предвидит свои крестные муки: “Когда Христос должен был идти на вольную смерть, когда, являя человеческую немощь, Он явился борящимся и молящимся, когда пот капал с него, подобно каплям крови, как указывает евангельское повествование (Лк. 22:44), тогда говорят, взяв у одного из учеников этот ныне видимый кусок ткани, он вытер им ручейки пота, и тотчас отпечатался Его боговидный образ”(Повесть, 17). После Вознесения Христа апостол Фома передал Нерукотворный образ апостолу Фаддею, которого он послал к Авгару во исполнение обещания Христа. При виде апостола, принесшего Мандилион, Авгар мгновенно исцелился, возложив плат себе на голову, глаза и уста. Он изучил “отпечаток образа на льне” и поразился его чудотворной силе, а апостол Фаддей рассказал ему об “изображении без красок от пота” (Повесть, 21). Апостол Фаддей, совершив множество чудес и исцелив всех больных в Эдессе, крестил Авгара и его семью. Новокрещенный властитель Эдессы прославил Нерукотворный образ. Он прикрепил его к доске, украсил золотом, написав на образе слова: “Христе Боже, надеющийся на Тебя не погибнет” (Повесть, 25). Он установил нерукотворный образ перед главными воротами города на том месте, где ранее находилась статуя почитаемого греческого божества. И каждый должен был поклониться “чудотворному образу Христа” как новому небесному покровителю града.

Мандилион в Эдессе

Автор “Повести императора Константина” проделал незаурядную источниковедческую работу, и, стремясь к исторической достоверности, собрал доступные в середине X в. свидетельства о Мандилионе. Он прямо ссылается на четвертую книгу “Церковной истории” Евагрия Схоластика (VI в.)(8) и текст “Послания восточных патриархов императору Феофилу” (IX в.)(9). Однако и этот образованный византийский историк не смог привести ни одного раннего свидетельства о Нерукотворном образе Эдессы.

Действительно, первый недвусмысленный рассказ о Мандилионе приводится Евагрием в конце VI в. До этого времени об Эдессе, переписке Христа с Авгарем и реликвии святого письма подробно сообщают в начале IV в. Евсевий Кесарийский (10) и в конце этого столетия паломница Эгерия (11). Однако они даже не намекают на существование Мандилиона. Византийский историк Прокопий Кесарийский, рассказывая о современных ему событиях осады Эдессы персами в 544 г., также ничего не говорит о Нерукотворном Образе и сообщает лишь о Письме Христа (12). А речь, тем не менее, идет об осаде, во время которой, согласно более поздней “Истории” Евагрия Схоластика, Мандилион совершил великое чудо спасения Эдессы. Подобное умолчание позволяет ряду исследователей считать, что предание о Мандилионе сформировалось не ранее середины VI в. (13), возможно, в связи с неким существовавшем в Эдессе портретом Христа.

Сирийский апокриф начала V в. “Учение Аддая” рассказывает, что царский живописец Ханнан-архивист, посланный Авгаром, “нарисовал образ Иисуса лучшими красками”: этот “рукотворный” портрет был принесен в Эдессу и торжественно помещен в одном из покоев дворца Авгара (14). Однако в вольном греческом переводе этого текста, так называемых “Деяниях Фаддея”, датируемых первой половиной VII в., уже появляется история о Нерукотворном образе Христа на плате (15).

Нерукотворный Образ занимает важное место в ранних армянских источниках, поскольку Авгар рассматривается ими как армянский царь. В основополагающей “Истории Армении” Мовсеса Хоренаци (V или VIII в.) сообщается о послании Христа, которое принес “Анан, вестник Авгара, вместе с изображением лика Спасителя, которое хранится в городе Эдессе и поныне” (16). В “Истории рипсимянских святых”, которая приписывается Мовсесу Хоренаци, приводится важное свидетельство, отнесенное к эпохе императора Диоклетиана. Отправившиеся из Иерусалима в Армению на поиски иконы Богоматери, св. Рипсиме и ее спутницы “пришли в город Едессу, и, поклонившись изображению Спасителя, исполнились радости, считая, что видели облекшееся в плоть Слово. И вновь появление чудесных видений побуждало их к отшельничеству. И некоторые из жен, отделившись от них, остались в этом городе, в большой церкви Авгара, основанной Фаддеем” (17). О поклонении некому образу Христа в Эдессе сообщает и одно сирийское житие VI в. (18)

Однако самым ранним, и на долгое время единственным, сообщением именно о Нерукотворном Образе в Эдессе остается текст “Церковной истории” Евагрия Схоластика (IV,27), датируемый 594 г. (19) Во время осады войсками персидского шаха Хосрова город был спасен чудом от “нерукотворной иконы, которую не руки людей создали, а Христос Бог Авгару прислал, когда тот страстно желал его лицезреть”. Икона была принесена в подкоп, при помощи которого эдессцы собирались поджечь осадные укрепления персов. Образ окропили водой, после чего несколько капель брызнули на дрова, которые чудесным образом загорелись. Возникший огонь полностью уничтожил персидские сооружения, что привело к снятию осады.

Отстатки древней Эдессы (ныне г. Урфа в Турции)

“Повесть императора Константина” дополняет краткий рассказ Евагрия и на основе неизвестных нам источников, а также излагает историю Мандилиона от появления в Эдессе до осады 544 г. В ней говорится, что внук Авгара отступил от христианства и решил уничтожить Нерукотворный Образ перед воротами города. Узнав об этом, епископ Эдессы закрыл “полукруглую нишу” с Мандилионом черепицей, предварительно поставив перед Нерукотворным Образом светильник. Затем заровнял стену при помощи кирпичей и штукатурки. Историк специально отмечает, что черепица была нужна для предохранения “несущего образ полотна” от сырости и гниения (Повесть, 28).

На несколько столетий о спрятанном Мандилионе забыли. И лишь во время осады Эдессы персидским царем Хосровом, когда казалось ничто не могло спасти жителей города, епископу Евлалию явилась ночью “некая прекрасная вооруженная жена”, которая открыла ему местонахождение Нерукотворного Образа. Евлалий обрел Мандилион неповрежденным, а находившийся рядом с ним светильник непогасшим. “На поставленной же перед светильником для сохранности черепице отпечаталось другое подобие того подобия - оно и поныне хранится в Эдессе” (Повесть, 32). Далее следует рассказ о подкопе. Однако в отличие от истории Евагрия, которая также пересказывается в Повести, дрова зажигаются не водой, освященной иконой, но каплями масла от светильника, получившего чудотворную силу от многолетнего пребывания рядом с Нерукотворным Образом. Божественное возмездие было усилено особым священнодействием - епископ Евлалий, подняв Мандилион в своих распростертых руках, обходил по стене город: неожиданно возникший сильный ветер раздул пламя и направил его на персов.

В этом замечательном рассказе можно отметить целый ряд устойчивых архетипических мотивов (топосов), которые закрепляются в восточнохристианских сказаниях о чудотворных иконах, особенно, после победы иконопочитания в 843 г. К их числу относятся: сохранение замурованной и чудесное обретение, после божественного видения, прославленной иконы; таинственно горящая, но несгорающая свеча или светильник, которые сами становятся чудотворными; омовение святого образа водой, после такого освящения обретающей чудотворную силу; использование иконы как апотропея (защитного оберега) и палладиума (небесного покровителя), размещаемого около врат; литургическая процессия (лития) со святым образом вдоль стен города, который тем самым получает высшую защиту. Последний обряд, хорошо известный в Константинополе, по настоящее время используется в богослужениях православной церкви. Можно думать, что для многих из этих мотивов “Повесть императора Константина” о важнейшей чудотворной иконе послужила источником и архетипическим образцом.

Нерукотворные образы и рукотворные списки

Отдельного рассмотрения заслуживает мотив воспроизведения чудотворного образа - появление как нерукотворных, так и живописных копий. В Повести говорится о двух нерукотворных отпечатках со Св.Убруса на черепице. Одно “Святое Чрепие” (TO AGION KERAMION), чудесно появившееся напротив Мандилиона в нише над воротами, сохранялось в Эдессе до 968 г. По свидетельству византийского историка Льва Диакона, в этом году император Никифор Фока передал реликвию в константинопольскую церковь Богоматери Фаросской, где с 944 г. хранился Мандилион (20).

Другое Св.Чрепие почиталось в Иераполисе. Согласно Повести, Анания, возвращаясь из Иерусалима в Эдессу, остановился у стен Иераполиса, где спрятал Мандилион в куче недавно изготовленных черепиц. Около полуночи над местонахождения реликвии показался “великий огонь”, напоминавший пожар: это сияние исходило от святого образа. На близлежащей черепице появился нерукотворный отпечаток, который жители города оставили у себя и еще в эпоху создания Повести (около 944 г.) хранили как “священное наследие и драгоценное сокровище” (Повесть, 14). В 967 г. Никифор Фока переносит и эту реликвию в Константинополь (21). Интересно, что сирийское предание сообщает об отпечатках на двух черепицах, которые находились в храме Иераполиса, а позднее были доступны для обозрения в церкви, основанной апостолом Филиппом (22).

Согласно древнему преданию, черепица с Нерукотворным ликом Христа была принесена в Грузию из Сирии св. Антонием Марткопи - одним из основателей грузинского монашества VI в. Эта национальная реликвия, которая согласно тексту жития святого, “чудотворит по сей день”, определила исключительное почитание Нерукотворного Образа в Грузии (23).

Способность к мистическому воспроизведению являлась важной отличительной чертой нерукотворных образов Христа. В VI в., когда в Византии еще не знали об Эдесской святыне, широчайшей известностью пользовался нерукотворный образ на плате из малоазийского селения Камулиана. Эта святыня в 574 г. была перенесена в Константинополь, где стала палладиумом империи, который брался в важнейшие военные походы и рассматривался как истинный предводитель христианского воинства в битвах с неверными (24). Камулианский льняной плат с нерукотворным ликом Христа был обретен плавающим в источнике некоей Ипатией, которая прикрепила чудотворную ткань к своему головному убору. И тогда, говорит предание VI в., образ Христа мистически отпечатался и на этом платке. Для нерукотворных образов были построены две церкви. Кроме того, вскоре после обретения был сделан особый список с Камулианского образа для церкви в селении Диабудин, который также прославился как чудотворный.

Аналогичное умножение реплик Мандилиона происходило и в Эдессе. В Повести рассказывается о первой рукотворной копии, сделанной для персидского царя Хосрова вскоре после его неудачной осады Едессы (Повесть, 39-42). Согласно этому преданию, возможно отразившему некоторые исторические факты, одержимая бесом дочь Хосрова заявила, что избавить ее от беса может лишь Нерукотворный Образ из Эдессы. Хосров, помятуя о чуде при осаде города, затребовал Мандилион к себе. Однако, не рискуя посылать подлинную святыню, эдессцы послали Хосрову копию, “списав сходный во всем и подобный, насколько можно было, неписанному писанный образ и сделав его по возможности одинаковым” (Повесть, 40). Иконы-списка оказывается достаточно для совершения чуда изгнания беса из дочери персидского царя, который возвращает этот рукотворный образ в Эдессу вместе с дарами. Как ясно из текста Повести (47), икона, связываемая с этим преданием существовала в Эдессе еще в 943 г. Вероятно, чудотворная икона-список Нерукотворного Образа могла с древних времен почиталась в Эдессе наряду с Мандилионом и Керамионом.

Свидетельство историка Евагрия:

«Рассказывают, что дочь Хозроя была одержима бесом, который кричал, что не оставит ее, пока к ней не будет принесен из Едессы Нерукотворный образ Христа. Хозрой умолял едессян прислать ему образ в Ктезифонт, тогдашнюю столицу Персии. Жители Едессы, не желая отсылать своей святыни, сняли с образа копию, которую и отправили к Персидскому царю. Но едва послы перешли границу и вступили в пределы Персии, бес вышел из девицы. Обрадованный выздоровлением дочери, Хозрой в благодарность за это, наградил послов и отослал икону обратно в Едессу…» (история.)

Другой рассказ о создании копии Мандилиона в конце VII в. выглядит более реалистично. Он восходит к несохранившейся “Истории” яковитского патриарха Дионисия Тельмахреского (ум.845) (25). Некий монофизит Афанасий, живший в Эдессе, чрезвычайно разбогател в правление халифа Абд ал-Малика (685-705). Однажды он одолжил городу 5000 динариев для выплаты дани арабам и взял в залог Нерукотворный образ Христа. Не желая отдавать святыню по возвращении ему долга, Афанасий заказал точную копию Мандилиона, которую и отдал вместо оригинала православной общине Эдессы, владевшей до того реликвией: “Тогда он призвал весьма искусного живописца и попросил его написать копию. Когда работа была завершена, появился портрет настолько похожий на свой образец, насколько вообще это было возможно. Ибо живописец затемнил краски таким образом, что они выглядели как древние. Эдессцы некоторое время спустя вернули золото и просили вернуть портрет. Он отдал им недавно сделанный и оставил древний образ в своем доме. Позднее он открыл тайну верным (монофизитам) и построил прекрасное святилище баптистерия. Он закончил его, потратив много больше денег, чем рассчитывал: потратил в честь образа, потому что знал, что подлинный портрет, посланный с Иоанном tabellara остался в его доме. Спустя годы он принес образ и поместил его в баптистерии” (26).

Интересно, что в этом сирийском тексте Нерукотворный Образ описывается как древняя живописная икона, хотя и с неяркими, “затемненными красками”. Другой любопытный сюжет - это борьба за владение истинным образом между различными конфессиями города. Как отмечает сирийский яковитский патриарх Дионисий, халкидониты (православные) владели Нерукотворным Образом со времен “греческих царей” (в данном контексте с 578 г. - начала правления императора Тиберия). И только сто лет спустя, благодаря хитрости Афанасия, реликвия перешла к монофизитам.

император Константин Багрянородный

О нескольких иконах Мандилиона одновременно почитавшихся в разных христианских общинах Эдессы, сообщают и другие источники. Насколько серьезной была задача определения истинной реликвии, свидетельствует Повесть императора Константина. Посланный в 944 г. забрать реликвию в Константинополь, Аврамий, епископ Самосаты, боясь как бы его не обманули, потребовал предоставить на экспертизу все списки Нерукотворного Образа, в том числе и из несторианской церкви Эдессы: “А посланный размышляя и заботясь, как бы его не обманули с выдачей и не отдали вместо неписанного и истинного образа написанный в свое время из-за персидского насилия, разыскал их оба, а вместе с ними и другой, почитавшийся в несторианской церкви, тоже, как оказалось, снятый с первообраза. Взяв их для удостоверения, те он тотчас отдал, а забрал лишь истинный образ Господень” (Повесть, 47). Этот удивительно конкретный рассказ, скорее всего, сообщенный автору Повести самим Авраамием Самосатским, ясно показывает, что в Эдессе IX в. существовало несколько икон-списков, почитаемых в качестве Нерукотворного Образа. Установление подлинной святыни требовало серьезной экспертизы, для проведения которой, видимо, не случайно был послан не константинопольский чиновник, но епископ из соседней Самосаты.

Чудотворения Мандилиона в Эдессе

Было бы важно собрать свидетельства о чудотворениях Мандилиона в Эдессе, которые в византийской традиции воспринимались как архетипические по отношению к последующим сказаниям о чудотворных образах. Наиболее известными чудесами являлись исцеление Авгара и помощь при персидской осаде. Они определили восприятие Мандилиона, с одной стороны, как цельбоносной реликвии, с другой, как апотропея - небесного защитника.

Возможно, самое яркое предание о чуде восходит к сирийским источникам VII - VIII вв. (27). Оно рассказывает, что некий человек с Востока украл Нерукотворный образ, который хранился в церкви Эдессы. Когда вор остановился на ночлег в монастыре свв. Козьмы и Дамиана за пределами города, Мандилион вдруг наполнился огнем и стал жечь похитившего его. Вор бросил реликвию в глубокий монастырский колодец и немедленно огненный столп спустился с небес на колодец. Мандилион был найден, и с того времени каждый, кто омывался водой из колодца, получал исцеления, особенно те, которые, подобно царю Авгару, были больны подагрой.

В этом сказании особенно интересны сюжетные мотивы огня и воды. Горящий, но несгорающий Мандилион появляется уже в “Повести императора Константина” в связи с чудом возникновения Керамиона под стенами Иераполиса (Повесть, 14). Он вызывал в памяти библейский образ Неопалимой купины (Исх. 3:2) и особого огня, обозначающего присутствие Божие. Образ огненного столпа, сходящего с небес и указующего на святое место, также имеет библейские истоки (Исх.13:21-22; Чис.14:14; Неем.9:19; Откр.10:1). В древнейших сказаниях об обращении в христианство (Грузии св. Нино или Армении св. Григорием Просветителем) огненный столп обозначает место основания первой церкви. Тема освященной воды в связи с Мандилионом возникает уже в “Истории” Евагрия Схоластика, где рассказывается, что именно освященной иконой водой были подожжены дрова во время персидской осады. Тему мистической связи нерукотворного образа с источником мы находим в более раннем сказании о Камулианском плате, плававшим в воде, но при этом оставшимся сухим. Расположение или явление рядом с чудотворной иконой целебного источника - устойчивый топос византийской культуры, одним из самых ранних примеров которого является эдесское предание о колодце, начавшем чудотворить после соприкосновения с Мандилионом (28).

Богослужебное почитание Нерукотворного Образа

Особый предмет исторической реконструкции составляет богослужебное почитание Нерукотворного Образа в Эдессе. Среди самых ранних свидетельств - Первое послание папы Григория II, приведенное в Деяниях седьмого вселенского собора 787 г. Там говорится, что для поклонения Нерукотворному Образу в Эдессу “стекаются во множестве народы Востока и приносят молитвы” (29). О массовом поклонении реликвии в Едессе свидетельствует и Житие св.Евфимия Сардского, написанное в 831 г. св.Евфимий участвовал в конце VIII в. в императорском посольстве в Арабский Халифат и, по его собственным словам в Житие, “...видев на деле ту, что в Едессе, мудрейшем и почтеннейшем из городов, самопреданную и нерукописную икону нас ради воплотившегося Сына Божия, я поклонился ей вместе с множеством народа” (30). О том, что Нерукотворному Образу, некогда посланному Христом Авгару, “до сих пор поклоняется вся Эдесса” в начале IX в. сообщает “Хроника Георгия Амартола” (31).

Интересно, что в “Повести императора Константина” ничего не говорится о богослужениях Мандилиона. Возможно, это связано с тем, что одновременно с Повестью около 944 г. было написано особое “Слово о святой и нерукотворной иконе Иисуса Христа Бога нашего, как чтилась в городе Эдессе жителями его” (32) (далее, Слово). В византийских рукописях оно часто следует сразу после Повести и, по всей видимости, также было создано по заказу Константина Багрянородного в связи с необходимостью создания новых богослужебных празднований Мандилиону в Константинополе. Слово содержит уникальные подробности богослужения Нерукотворного Образа, которые происходили в “церкви Эдессы” (главном храме?) как в обычные дни, так и в праздник Торжества православия (победы иконопочитания в 843 г.).

Согласно этому тексту, большую часть года Мандилион хранился в скевофилакионе (сосудохранительнице, сокровищнице храма). Он был помещен в особый киот с закрывающимися на тонкие железные замочки дверками. Дважды в неделю, по средам и пятницам, верующим дозволялось созерцать и возносить моления закрытому киоту, однако никто не мог “ни приблизиться, ни коснуться устами или взором священного образа”. Только раз году, в среду на “средней седмице” Великого поста единственно архиерею, подобно ветхозаветному первосвященнику, дозволялось войти в алтарь и открыть киот. “Неприкосновенной губкой, смоченной в воде” он омывал Мандилион, а выжатую из губки освященную воду раздавал верующим, которые протирали ей глаза и получали очищение.

В первое воскресенье Великого поста (праздник Торжества православия) происходила особая лития - крестный ход с иконой. В скевофилакии Мандилион полагался на особый трон и покрывался “со всех сторон” белой тканью. Четверо епископов или священников, подняв трон с иконой, шествовали за архиереем, несшим в руках крест. По сторонам от архиерея несли золотые скипетры, а за ними рядами располагались 12 рипид и столько же кадильниц и лампад. Во время шествия архиерей останавливался и осенял крестом народ, который восклицал: “Господи, помилуй!”. При входе процессии в церковь архиерей еще раз осенял крестом народ “на восток, направо и налево”. Затем икона на своем троне устанавливалась в алтаре храма к востоку от главного престола “на другой трапезе, меньшей, но укрепленной выше”. Только архиерей имел право приблизиться и поцеловать икону, после чего он менял белый плат иконы “на другой, окрашенный в порфир”. В конце богослужения “божественный трон” в сопровождении такой же процессии возвращался в скевофилакион.

“Слово на перенесение” дает не только уникально подробное описание литургической процессии с чудотворной иконой, не имеющее аналогов в византийских источниках, но и является особым литургическим комментарием. Высокоученый автор предлагает символическое истолкование практически всем основным элементам обряда. Он использует более ранние литургические комментарии Софрония Иерусалимского, Максима Исповедника и Германа Константинопольского. Однако толкования наиболее оригинальных особенностей ритуала вполне самостоятельны. Так, он объясняет использование разноцветных покровов: белый цвет символизирует вечность Бога и божественный свет, тогда как порфировый этот неизвестный византийский литургист понимает как воплощение незримой и неизреченной сущности Бога, в духе апофатического богословия Дионисия Ареопагита. Трудно сказать, насколько описанный эдесский обряд соответствовал практике византийского богослужения, сложившейся к середине X в.. Однако кажется вероятным, что он мог оказать заметное влияние на развитие литургических процессий с иконами. Хочется обратить внимание и на практику закрытия священного образа, которую унаследует и константинопольский культ Мандилиона, и вся последующая традиция почитания чудотворных икон.

Мандилион и защита иконопочитания

Известность Мандилиона росла постепенно в течение VII в., распространяясь с Востока на Запад. В Византии слава Мандилиона связана с периодом иконоборчества (730 - 843), когда Эдесский образ - “богозданная икона”, мистически явившаяся по воле самого Христа, - стал одним из аргументов иконопочитателей в их спорах с противниками священных изображений (33).

Мы встречаем ссылки на Мандилион дважды в сочинениях Иоанна Дамаскина (ум.749). В “Точном изложении православной веры” он кратко повторяет рассказ, известный нам по первому преданию Повести: «Рассказывается же и некая история, что когда царствовавший в граде едессян Авгарь послал живописца, чтобы тот сделал похожее изображение Господа живописец не сумел этого сделать из-за сияющего блеска Его Лица, то Господь Сам, приложив иматий к Своему божественному и животворящему Лицу, запечатлел на иматии Свой образ и в таком виде послал его сильно желавшему того Авгарю» (34). Автор делает важное добавление о том, что художник не мог изобразить Христа “по причине сиявшего блеска Его Лица”. Этот образ сияющего лика впоследствии оказал заметное влияние на богослужебные тексты, связанные с Мандилионом. Примечателен и контекст, в котором Иоанн Дамаскин приводит предание об Эдесском Образе. Оно выступает как некое важное и во многом уникальное свидетельство древней, “новозаветной”, практики создания икон, о которой ничего не сказано в Священном Писании. В главе «Об иконах» этого важнейшего богословского трактата Эдесский Мандилион - единственный и важнейший пример конкретного иконного образа.

В “защитительных словах” о святых иконах Иоанн Дамаскин приводит рассказ о Нерукотворном Образе как комментарий к рассуждению Дионисия Ареопагита о возведении умов от чувственных изображений к божественным созерцаниям (35). Здесь звучит еще одна тема, которая получит развитие в последующих литургических текстах. Мандилион, созданный “человеколюбивым” божественным промыслом, позволяет чувственно созерцать невидимого Господа.

В “Деяниях Седьмого Вселенского собора” (787), востановившего иконопочитание, Нерукотворный Образ упоминается несколько раз, в том числе в уже приведенном ранее письме папы Григория II, сообщающем о широком почитании иконы в Эдессе (36). Появление предания о Мандилионе именно в этом документе не кажется случайным. Римские папы были хорошо информированы об эдесской святыне. По свидетельству папы Адриана на соборе 769 г. в Риме, папа Стефан (752-757) слышал историю о Нерукотворном Образе от путешественников, прибывающих с Востока (37). По всей видимости, уже в VIII в. авторитет реликвии был очень высок. Подтверждением этому служит недавно опубликованный греческий список девяти главных нерукотворных образов Востока и Запада, дошедшей до нас в рукописи X в. из венецианской Марчианы (Marc. Gr. 573) (38). Список входил в так называемый Florilegium, сборник свидетельств о почитании святых образов, составленный, вероятно, для одного из римских пап VIII в. Образ-реликвия, почитаемая в городе Эдесса, открывает ряд важнейших святынь христианства: «В Эдессе мы имеем [образ], данный самим Христом художнику Авгара, пытавшемуся с верой, согласно письменным свидетельствам, нарисовать Его» (39). Обращает на себя внимание высокий статус предания, о котором существуют хорошо известные письменные свидетельства.

О Мандилионе рассказывается и в менее известных греческих сочинениях VIII в., имевших хождение в монашеской среде, особо приверженной иконопочитанию. Автор “Наставления старца о святых иконах” довольно подробно излагает предание о Нерукотворном Образе в Эдессе, ссылаясь на некое повествование отца Ефрема (Сирина?): «Старец сказал: явил себя Господь и Бог наш, и благодаря множеству совершенных Им чудотворений, прошла молва о Нем по всей земле, и удивились все народы. А один царь, по имени Авгар, движимый божественным рвением увидеть Его, не смог этого сделать из-за того, что сам был сирийцем. И послал к Нему своих послов с такой просьбой: "Приди к нам, ведь мы слышали о Твоих великих чудесах, которые Ты творишь у иудеев. Приди же и к нам, дабы мы уверовали, что Ты свет и слава народов". Говорит им Господь: "Не послан Я ни к кому другому, кроме как к дому Израиля". А царь сказал им: "Если придет Он, очень хорошо, если же нет, привезите мне точное изображение Его облика, чтобы на него направил я свою любовь". И много потрудившись, не смогли они изобразить Его святой облик. Увидев же их веру, Христос, Господь и Спаситель наш, взял синдон и собственными руками приложил его к Своему непорочному лицу, так что без дерева и красок появился Его непорочный образ. И дал Он его посланникам царя Авгаря и благословил как их, так и царя и город, заложив ее основания, как повествует и отец наш Ефрем в своем завещании, и неложен этот рассказ» (40).

В современной науке свидетельства о Мандилионе, относящиеся к эпохе раннего иконоборчества, иногда рассматриваются как более поздние интерполяции, введенные в наиболее авторитетные тексты и до, и после победы иконопочитания в 843 г. (41). Среди исследователей нет согласия в этом вопросе, подтвердить или опровергнуть критические суждения бывает довольно сложно в силу отсутствия точно датированных текстов. Однако практически нет сомнений в том, что к началу IX в. Эдесский Мандилион и его история пользовались широкой известностью в Византии (42). В эту эпоху в своих богословских трактатах против иконоборцев об Эдесском Образе несколько раз говорит патриарх Никифор (806-815)(43). О нем рассказывает “Житие св. Евфимия” и сообщается в переписке Феодора Студита (письмо 409, 818-819 гг.).

Первостепенное значение имеет “Послание трех восточных патриархов”, где Эдесский Образ введен в контекст важнейших аргументов иконопочитателей и возглавляет перечень из 12 важнейших чудотворных икон (44). Достаточно подробное предание, освященное как формой соборного постановления, так и авторитетом авторов - патриархов Александрии, Антиохии и Иерусалима, стало одним из важнейших источников сведений о Мандилионе в Византии IX в., которым как историческим документом пользовался и автор “Повести императора Константина” примерно сто лет спустя.

Интересно, что древнейший вариант этого текста - так назаваемое “Послание Феофилу” Псевдо-Дамаскина, по-видимому, восходящее к первоначальному посланию 836 г., упоминает только пять чудотворных икон, а рассказ об Эдесском Образе приводится третьим после известия об иконе Богоматери евангелиста Луки и сказания о Богоматери Лиддской (45). На наш взгляд, данное различие в иерархии сюжетов не случайно. За несколько десятилетий IX в. ко времени составления окончательной редакции Послания предание о Нерукотворном Образе становится абсолютно признанным, а его статус первоиконы незыблемым.

Сравнивая варианты преданий мы можем заметить, что содержание в двух версиях практически не меняется. Оно восходит к так называемой “второй истории” о возникновении Св. Лика, в которой не упоминается художник, посланный Авгаром, а образ на плате возникает во время молитвы в Гефсиманском саду (Повесть, 16-22). Изображение на полотенце (soudarion) явилось как отпечаток божественного пота: “Когда он своими святыми руками отер пот с чистого своего лика, тотчас же на этом полотне запечатлелся вид святого его облика. И совершенно точные его черты, как бы в красках, изобразились его божественным действием. И следует сказать, что божественное его изображение неизменным сохранялось на чудотворном полотне” (46). Апостол Фаддей передал Нерукотворный Образ царю Авгару, который увидел в нем Христа “отразившегося как в зеркале”. Важны в предании и некоторые характерные детали. Так, например, говорится, что “именно этим святым отпечатком и доныне обладает,как царским скипетром, знаменитая и славная Эдесса. Им она похваляется и гордится, ибо Христос, истинный Бог наш, показывает народу знамения и чудеса, явив здесь столь великую благодать” (47). В “Послании восточных патриархов” подчеркнута связь Мандилиона как “отпечатка от пота” со Страстями Господними, мысль о многочисленных чудотворениях и тема власти. Обладание величайшей реликвией Христа, сравниваемой с “царским скипетром”, является знаком высшего могущества.

Последняя идея была особенно привлекательна для византийских императоров, провозглашавших себя наместниками Бога на земле. Обладание первоиконой и первореликвией Христа могло стать зримым подтверждением их исключительных прав. В этой связи существенно, что утверждение иконопочитания и прославление святых образов после 843 г. легли в основу идеологии императоров Македонской династии, которые собирали в Константинополе реликвии и чудотворные образы со всего христианского мира (48).

Перенесение Мандилиона из Эдессы в Константинополь

В данном историческом контексте обретение прославленного Мандилиона - важнейшей реликвии Христа, оказавшейся на территории арабского халифата и тем самым как бы плененной, представлялось задачей государственно-политического значения. Повесть 944 г. рассказывает о многократных усилиях императора Романа Лакапина (920-944) по вызволению Нерукотворного Образа и Письма Христа к Авгару. Наконец, эдесский эмир согласился отдать святыни на следующих условиях: император гарантировал безопасность городов Эдессы, Харана, Сароци и Самосаты, отпускал 200 пленников, и платил 12000 серебряных монет выкупа (Повесть, 44-46)(49). Византийские историки подтверждают данные Повести и выделяют как главное условие получения реликвии - предоставленные императором гарантий безопасности. В “Жизнеописании Романа I” Продолжатель Феофана свидетельствует: “Жители Эдессы, в которой хранится драгоценный образ Христа, доведенные до отчаяния осадившим город ромейским войском, отправили к царю Роману послов и попросили снять осаду, обещая отдать драгоценный образ Христа. В обмен на этот дар они просили вернуть им их узников из числа знатных, а также даровать хрисовул с обещанием что ромейское войско прекратит опустошать их землю” (50).

За Нерукотворным Образом и Письмом Христа был послан Аврамий, епископ Самосаты. Преодолев сопротивление эдессцев, не желавших расставаться со своими “оберегами”, и установив подлинный “Нерукотворный Образ”, он вывез реликвии из города. Согласно написанной современником Повести, долгий и торжественный путь в византийскую столицу сопровождался многочисленными знамениями, чудесами и предсказаниями. Первое чудо состояло в том, что корабль с реликвиями, без помощи гребцов, “управляемый одной божественной волей”, пересек Евфрат. Прикасаясь к ларцу с реликвиями и даже при одном виде его, слепые прозревали, хромые и сухорукие выздоравливали, парализованные начинали ходить (Повесть, 48-52).

Автор Повести, близкий императору Константину, рассказывает о чудесном пророчестве произошедшем в Евсевиевом монастыре Богоматери (Theotokos tou Eusebiou), где на пути остановилось посольство. Некий одержимый бесом подошел к выставленному в монастырском храме ларцу с Нерукотворным Образом и предсказал начало единоличного правления императора Константина, которое он связал с приходом эдесской святыни в столицу: “Прийми, Константинополь, славу и радость, и ты, Константин Багрянородный, свое царство” (Повесть, 53). После этих слов бесноватый исцелился. Понимая судьбоносный характер этого эпизода автор Повести, написанной уже в правление Констанина Багрянородного, указывает на множество свидетелей. Действительно, помимо большой группы местных иерархов, сопровождавших ларец с реликвиями, в Евсевиевом монастыре присутствуют высшие чины, прибывшие из Константинополя в сопровождении военных отрядов. Нерукотворный Образ встречают как императора, возвращающегося из дальнего победоносного похода. Данный момент подчеркивается и у византийских историков: “Когда святой образ или лик Христовый подвозили к Константинополю, патрикий и паракимомен Феофан отправился к реке Сангар, где встретил его со сверкающими светильниками, подобающей честью и песнопениями” (51).

Огромное историческое значение имеет описание триумфального принесения Мандилиона в Константинополь, сведения о котором дошли до нас как в “Повести императора Константина” (56-65), так и в некоторых других источниках (52). Мандилион достиг столицы 15 августа 944 г. Поскольку на этот день приходился праздник Успения Богоматери. Ларец с реликвиями был принесен в главный константинопольский храм Богоматери во Влахернах (в отдаленном северо-западном углу города около стены), где он был помешен в “верхней церкви” (“священной омывальне”?)(53). Находившиеся во Влахернах, по случаю праздника, императоры совершили поклонение и целование ларца (54). Затем в сопровождении воинов и множества светильников ларец был перенесен на императорскую триеру, которая по водам залива Золотой Рог доплыла до Большого императорского дворца, а реликвии были перенесены в дворцовую церковь Богоматери Фаросской.

Основные торжества пришлись на следующий день 16 августа. Молодые императоры (Константин Багрянородный и два сына Романа Лакапина) “с псалмами, пением и обильным освещением” снова погрузили реликвии на императорскую триеру и проплыли с ними вдоль стен Константинополя (55). Автор Повести специально поясняет смысл действия: это защищающее мистическое “опоясывание града” силой священных реликвий (Повесть, 57), подобное хождению Евлалия с обретенным Мандилионом по стенам Эдессы.

Действо было укоренено и в собственно константинопольской традиции VI-IX вв., когда патриархи во время осад города обходили стены с важнейшими святынями столицы - Крестным древом, Ризой Богоматери, Ее иконой и неким нерукотворным образом Христа (56). Во время самой знаменитой осады византийской столицы аварами в 626 г. патриарх Сергий носил по стенам Константинополя нерукотворную икону Христа - событие, осмысленное в Византии как важнейший символический обряд, несомненно хорошо известный автору Повести. Согласно проповеди Феодора Синкелла, произнесенной всего через год после чудесного спасения, “как Моисей, который однажды помог своему народу победить в битве с амалкитянами, воздевая руки, так наш новый Моисей (патриарх) поднял в своих пречистых руках образ Бога Сына, которого страшатся демоны: он, как говорят, был нерукотворный (acheiropoieton). Ему не нужна была материальная поддержка после того, как Христос дал себя распять во имя мира. Как непобедимое оружие он носил этот образ по всем городским стенам” (57). Можно догадываться, что в сознании византийцев опоясывающий град Мандилион как бы замещал древнюю прославленную святыню “Нерукотворного образа Христа” начала VII в., которая в 944 г. уже не существовала в Константинополе.

Следующим актом священного ритуала был вход в город через Золотые ворота. Достигнув западного края города морем, процессия с эдесскими реликвиями прошла вдоль стены к главным воротам, которые, как и древние врата Иерусалима, назывались “Золотыми” (58). При этом Повесть уподобляет ларец со святынями “новому ковчегу”, что позволяет понять символический замысел всей процессии. В памяти должен был возникнуть образ истинного царя Давида, “с восклицаниями и трубными звуками” переносящего ковчег в Иерусалим - град Давида (2 Цар.6:2-18). Примечательно, что образ царя Давида, несущего ковчег, в качестве одного из важнейших топосов войдет в православное богослужение праздника 16 августа (59).

В данном контексте приобретала особую актуальность иерусалимская тема Золотых ворот, через которые, по преданию, должен будет войти Мессия, явившийся для спасения мира. Вход Нерукотворного Образа, отождествляемого с самим Христом-Мессией, был призван утвердить мысль о Константинополе как Новом Иерусалиме и избранном граде спасения. При входе через Золотые ворота возникал и несколько иной круг ассоциаций, связанный с темой императорских триумфов, проходивших именно здесь (60). Христос в Нерукотворном Образе возвращается в свой град, подобно высшему императору и вечному победителю. Интересно, что традиция триумфального возвращения реликвии имела свою предысторию: таким образом император Ираклий вернул в Иерусалим прославленную реликвию Креста Господня, отвоеванную у персов в 630 г. (61) - событие, ежегодно вспоминаемое православной церковью в праздник Воздвижения креста (62). Византийцам были известны и триумфальные шествия с нерукотворными образами Христа. В правления Юстиниана, между 554 и 560 гг., по городам империи носился Камулианский Образ. Сообщающий об этом автор сирийской хроники 569 г. описывает процессию как императорский триумф (adventus), который он, в свою очередь, интерпретирует как символический прообраз Второго Пришествия (63).

От Золотых ворот всенародное шествие с пением псалмов и гимнов направилось к главному храму Святой Софии. Колоссальная процессия двигалась по центральной улице Меса через весь город. Как отмечает очевидец и автор Повести, собравшиеся толпы народа веровали, “что через это город сподобится освящения и большей силы и сохраниться во веки невредимым и неприступным” (Повесть, 59). Тема неприступности была прямо связана со сказанием о чудотворениях Мандилиона у стен Эдессы и повсеместно известным обещанием невредимости города в заключительных строках письма Христа к Авгару. Подтверждением божественной природы происходящего явилось чудо исцеления парализованного, который выздоровел от одного взгляда на ларец со святынями. Примечательно, что рассказ о чудотворном исцелении приводится как некая гарантия будущего спасения.

Древний образ из Генуи

По входе в храм Святой Софии Нерукотворный Образ и Письмо Авгару были положены в алтаре и в их честь совершено особое богослужение. Из Великой церкви процессия со святынями направилась в расположенный неподалеку Большой императорский дворец, где в главном зале приемов (Хрисотриклинии) реликвии вновь встречал “старший император” Роман Лакапин, который по болезни не мог участвовать в городских торжествах. В Хрисотриклинии совершается один из важнейших обрядов всего празднования

перенесения - Нерукотворный образ Христа помещают на императорский трон, “не безрассудно полагая, что он, поистине, как освятит царское седалище, так и приобщит к праведности и кроткой благости сидящих на нем” (Повесть, 63).

Процитированный комментарий автора Повести можно существенно дополнить, исходя из знания византийских реалий. Мандилион на главном императорском троне воплощал ключевую идеологему Византии - Христос есть истинный правитель империи, лишь наместником которого на земле является действующий император. В обряде перенесения Мандилиона эта основополагающая мысль обретала мистическую реальность. Известно, что над троном Христриклиния размещался мозаический образ Христа на троне, восстановленный после победы иконопочитателей в 856-866 гг. (64) В своей книге “ О церемониях” Константин Багрянородный отмечает, что перед этой иконой императоры всегда молились при выходе в Св. Софию и по возвращении во дворец, выражая “рабскую покорность и благоговение перед Царем царей” (65). Это была главная икона империи, в IX-X вв. изображавшаяся на золотых монетах в качестве государственного символа. Мандилион, положенный на реальный трон 16 августа 944 г., составил с этой мозаической иконой “Христа на троне” единую композицию. Нерукотворный и рукотворный образы Христа соединились в одно целое, обогащая друг друга дополнительными смыслами. Триумфальная тема тронного Христа естественно переходила в напоминание об Искупительной жертве, воплощенном в Мандилионе как отпечатке кровавого пота. Можно вспомнить, что до появления в Хрисотриклинии последним местоприбыванием Нерукотворного Образа был алтарь, по всей видимости, главный престол Софии Константинопольской. Перенесение Мандилиона со святой трапезы на святой трон символически соединяло два важнейших престола, знаменуя двуединство священства и царства, зримо явленного через Нерукотворный образ Христа.

В Хрисотриклинии перед Мандилионом на троне было совершено “просительное моление”, после чего он окончательно переносится в дворцовый храм Богоматери Фаросской, где и обретает свое постоянное место.

Сложное и на первый взгляд даже запутанное движение Мандилиона по городу должно было мистически связать все наиболее важные сакральные центры византийской столицы, создать образ града, состоящего из храмов и неотделимых от них священных дворцов, и в конечном итоге представить пространственную икону Небесного Иерусалима. В этой связи знаменательно обращенное к Мандилиону заключительное прошение “Повести императора Константина”: ”Сию царицу городов сохрани неосажденной и даруй нам, благоугодившим Прообразу твоему, Христу Богу нашему, быть принятыми в Небесное Царство”.

Мандилион в Константинополе. 944-1204 гг.

Помещение Мандилиона именно в церкви Богоматери Фаросской было далеко не случайным. Этот небольшой храм, располагавшийся в глубине Большого дворца за Хрисотриклинием, являлся специальной церковью-реликварием, где византийские императоры хранили свои главные святыни (66). В 944 г. в церкви находились важнейшие реликвии страстей (в т. ч. Крестное Древо, Терновый венец, Гвозди от креста Распятия, Багряница Христа), которые, по рассказу Начальной летописи, еще в 912 г. император Лев Мудрый показывал русским послам как воплощение “истинной веры” (67).

Мандилион дополнил ряд страстных реликвий (68). Из очень немногочисленных источников мы знаем, что вместе с избранными реликвиями Страстей, Мандилион несколько раз покидал пределы Фаросской церкви. Как говорится в “Истории” Георгия Кедрина, во время свадьбы с Михаилом IV (1034-1041) императрица Зоя послала реликвии Фаросской церкви, а именно Древо Св. Креста, Мандилион, Письмо Христа к Авгару и икону Богоматери, мятежному патрикию Константину Далассину как гарантию его безопасного возвращения в Константинополь. Мы встречаемся здесь с особой византийской практикой, когда главные реликвии империи в острой политической ситуации используются как залог. Cвятыни служили своеобразными гарантами клятвы, их огромная материальная стоимость и бесценная духовная значимость были призваны подтвердить императорское обещание, впрочем, в данном конкретном случае не выполненное (69).

Ковчег с Мандилионом вместе с другими реликвиями Фаросской церкви мог выносится для участия в специальных богослужебных процессиях. В правление того же Михаила IV в 1037 г. случилась страшная шестимесячная засуха, стремясь предотвратить катастрофу император организовал литию-шествие с молением о дожде из Большого дворца во Влахерны. При этом Мандилион был торжественно пронесен через весь город из храма-реликвария Богоматери Фаросской в другой главный храм-реликварий во Влахернах, также посвященный Богоматери - бессменной защитнице и покровительнице Константинополя (70). Реликвии находились в драгоценных ковчегах, которые братья императора несли на своих руках.

Миниатюра XII в. из Мадридской рукописи Хроники Иоанна Скилицы (fol. 210v) запечатлела это важное историческое событие (71). Текст рукописи вверху и внизу миниатюры извещает: “Братья василевса устроили литанию. Иоанн нес Святой Мандилион (agion mandylion), великий доместик - Послание Христа Авгару, протовестиарий Георгий нес святые пелены (agia spargana). Они шли пешими от Великого дворца до храма Пресвятой Богородицы во Влахернах. И здесь патриарх служил вторую службу. Однако дождь не начался”. На миниатюре “Мадридского Скилицы” во главе процессии, в направлении к Влахернскому храму идут двое в длинных, напоминающих стихари, рубашках. Они несут на длинных шестах процессионные кресты, видимо, включавшие в себя реликвии Св. Древа. За ними три фигуры (упомянутые в тексте братья императора) с ларцами-реликвариями на покровенных руках. За членами императорской семьи изображены архиереи, указывающие на богослужебный характер церемонии, и далее молящийся народ. Как позволяет догадаться миниатюрист и текст рукописи, в первом из ковчегов находится Мандилион. Нерукотворный Образ, как некогда в процессии перенесения 944 г., связывает важнейшие сакральные центры византийской столицы. Христос, пребывающий в чудотворном Мандилионе, торжественно и раболепно вносится в пространство града. Члены императорской семьи, несущие пешими Нерукотворный Образ, демонстрируют свою покорность истинному владыке и высшему защитнику, который освящает своим присутствием обездоленный засухой христианский мир.

Знаменательно, что частицы Мандилиона среди других Страстных реликвий и мощей святых могли вкладываться в особо ценные императорские реликварии, которые в качестве высшего дара посылались зарубежным правителям. Один из таких реликвариев, созданный в Константинополе XII в., был прислан на Русь и хранится теперь в Оружейной палате Московского Кремля (72). Оборот нагрудной иконы-энколпия с эмалевым изображением “Сошествия во ад” украшен греческой надписью, перечисляющей реликвии внутри этого ковчежца. Рядом с Хитоном, Хламидой, Лентионом, Плащаницей, Терновым венцом и Кровью Христа упомянута и “часть Мандилиона”. Собрание реликвий, включавшее и мощи избранных святых, указывает на святыни придворной Фаросской церкви и византийского императора как единственно возможного заказчика драгоценного энколпия. Только по его воле от плата с Нерукотворным Образом могла быть отделена святая частица. Интересно, что составитель этой уникальной коллекции реликвий, по всей видимости, имел в виду особую историю Мандилиона. В число мощей включены три редкие реликвии апостола Фомы, почитание которого было связано с культом Нерукотворного Образа в Эдессе (73). Надпись на энколпии из Московского Кремля позволяет увидеть особую грань в живом почитании реликвии Нерукотворного Образа, о которой молчат иные исторические источники.

Что мы знаем о почитании Мандилиона в Большом императорском дворце? Поначалу он был помещен в Фаросской церкви справа от алтаря (в южном приделе или апсиде?) и, вероятно, был доступен для созерцания и поклонения. Выразительный эпизод дошел до нас в Житие св. Павла Латрского, составленном вскоре после его смерти (955 г.)(74). Св.Павел попросил императора Константина Багрянородного приложить к Мандилиону кусок ткани и прислать ему. Тогда как все люди не видели ничего, кроме ткани, св.Павел различал таинственно отобразившейся на ней лик Спасителя. История интересна как пример создания вторичной реликвии через прикосновения к оригиналу - обряд, возможно, отражающий сложившуюся константинопольскую практику. Эпизод примечателен не только указанием на возможность прикосновения к Мандилиону в храме-реликварии, но и стремлением в X в. напомнить о древней традиции чудотворного воспроизведения Нерукотворного Образа, сама способность к созерцанию которого уже ассоциируется со святостью.

Как выглядел Мандилион, принесенный из Эдессы? К сожалению, до нас не дошло ни одного ясного описания, однако и то, что известно, позволяет получить некоторое представление. В Повести императора Константина, составленной человеком видевшим Мандилион, рассказывается, что Авгар закрепил льняную ткань на доске, “украсив и поныне видимым золотом” (золотым окладом?), и написал слова “Христе Боже, надеющийся на Тебя не погибнет” (Повесть, 25), помещенные, вероятнее всего, на окладе. Очень важно свидетельство Повести о размышлении Авгара, сделан ли Нерукотворный образ “вещественными красками”, и рассказ апостола Фаддея об “изображении без красок от пота” (Повесть, 21). По всей видимости, они имели прямое отношение к впечатлению от лика Христа на Мандилионе в середине X в., что подтверждается и другими источниками.

Особое значение имеет недавно опубликованная “Проповедь Григория Референдария на принесение Эдесского образа”, написанная, как указано в самом названии текста, после 944 г. (75) Автор, “архидиакон и рефендарий Великой церкви Константинополя” (Св. Софии), был послан императором в Эдессу для изучения всех документов, относящихся к Нерукотворному Образу. В своем описании Мандилиона он утверждает, что образ “ был запечатлен каплями пота от агонизирующего лица Начальника жизни (Деян. 3:15), которые падали как капли крови (Лк.22:44), и перстом Божьим (Исх.8:15). То были единственные украшения, расцветившие подлинный отпечаток Христа, украшенный каплями, струившимися из его собственного бока. И то, и другое преисполнено поучения: здесь кровь и вода, там - пот и облик. Что за сходство! Ибо сие произошло от Одного и Того же. Но и источник воды живой надлежит видеть в Его изображении, и он, научая, поит ликообразующей влагой пота, каковую источает всякое тело. Как родник, который бьет ключом как бы из сосудов, увлажняющих древо жизни...” (76).

К сожалению, процитированный текст Григория Рефендария, несомненно, видевшего реликвию, не может быть рассмотрен как экспертное заключение. Это церковная проповедь, отягощенная сложной метафорикой, присущей византийским риторическим сочинениям. Свидетельство о связи Мандилиона с крестными страданиями не стоит понимать буквально. В большей степени это дань евхаристическому символизму Мандилиона и одному из древних преданий о создании Нерукотворного Образа на плате каплями пота, падавшим подобно каплям крови, во время моления Христа в Гефсиманском саду (Повесть, 17). Однако свидетельство Григория Рефендария о необычном изображении, сделанном не красками, но отпечатками пота, столь настойчиво и красноречиво, что мы вправе увидеть в нем отражение реальных особенностей Эдесского Образа (77).

Выразительная подробность сообщается в Хронике Псевдо-Симеона Магистра. После прибытии Мандилиона в Константинополь старый император Роман Лакапин, два его сына и Константин Багрянородный собрались, чтобы разглядеть Нерукотворный образ “на святом полотенце Сына Божьего”. Однако они не увидели никакого ясного изображения: “Сыновья императора сказали, что они увидели только то, что это лицо. Но зять (императора) Константин сказал, что он видит глаза и уши” (78). Приведенные данные дают все основания считать, что лик Христа на Мандилионе был очень плохо виден и по цвету почти монохромен.

Можно лишь предполагать, что у византийских художников существовало некое представление о реальном облике реликвии. При этом сам Эдесский образ был практически не доступен для обозрения в Константинополе. По всей видимости, образцами для многочисленных реплик служили как древние, сделанные еще в Эдессе, так и новые, написанные после 944 г., копии, которые сами воспринимались и почитались как священные реликвии, мистически связанные с нерукотворным прототипом. Возможно, именно к таким особыми чудотворными списками восходят дошедшие до нас ватиканская и генуэзская иконы Мандилиона (79). Характерной особенностью обеих икон является не только одинаковый размер, совпадающий с размерами человеческого лица, но и тяготеющее к монохромному изображение лика Христа, что может быть объяснено желанием указать на древний прототип (80).

Сам эдесский Мандилион, вскоре после появления в Константинополе, был навсегда помещен в закрытом золотом футляре (ларце, ковчеге), а желание увидеть Нерукотворный лик стало восприниматься как святотатство. В опубликованном несколько лет назад латинском паломническом описании святынь Константинополя XI в. (т. н. “Таррагонский Аноним”) до нас дошел рассказ об этой традиции: ”Этот драгоценнейший плат (linteum), отмеченный ликом и прикосновением Господа Иисуса, почитается больше, нежели остальные святыни дворца, сохраняется с большим тщанием, так что всегда заключен в золотой ковчег (aureo vase) и заперт надежнейшим образом. И тогда как все остальные святыни дворца в то или иное время бывают показываемы верующим, этот плат, хранящий изображение лика нашего Искупителя, никому не показывают и никому не открывают, даже самому императору Константинопольскому. Во время оно открыли тот ковчег, где была столь святая вещь, и поражен был город непрекращающимся землетрясением, грозящим всем неминуемой гибелью. Открыто было свыше через видения, что не отступит страшное зло от того града до тех пор, пока тот плат, хранящий образ лика Господа, не будет сокрыт в тайном месте и удален от людских взоров. Так и сделали. Заключили тот святой плат в золотой ковчег и тщательно закрыли, и прекратилось землетрясение, и успокоился гнев небес. С тех пор никто не слышал, чтобы открывали тот ковчег и взирали на то, что там находится, ибо все верят и боятся, что поражено будет все страшным землетрясением, если попытаются открыть его” (81).

Приведенное свидетельство - самое подробное сообщение о Мандилионе в Константинополе после 944 г. Образованный латинский паломник, проведший много времени в византийской столице, несомненно, пересказал греческое предание, не сохраненное другими источниками. Тема сокрытия святыни под страхом вселенской катастрофы имеет глубокие мифологические истоки. Древнегреческие палладиумы - деревянные статуи Афины Паллады и Артемиды Эфесской - были спрятаны от глаз верующих и наказывали увидевших их. Архетипическим был образ Ковчега Завета, который только раз в году мог видеть первосвященник в Святая Святых Иерусалимского храма (Евр. 9:7). Напомним, что еще в Эдессе, согласно “Слову о почитании Нерукотворного образа” X в., Нерукотворный лик мог видеть только архиерей один раз в году, верующие же поклонялись закрытому реликварию с Мандилионом внутри. Недоступность Св. Лика, усиливавшая мистическое чувство, выступала своеобразной гарантией высшей святости, в восприятии которой апофатическое и катафатическое представление о Боге, созерцаемом и одновременно абсолютно недоступном, соединялись в неразрывное целое.

Идея сокрытия святынь получила отражение в особых обрядах, связанных с почитанием Мандилиона и Керамиона. По свидетельству пизанца Льва Тускуса, латинского богослова и официального переводчика при дворе Мануила Комнина, во время Великого Поста обе реликвии закрывались специальными покровами. В своем полемическом трактате “О ересях и злоупотреблениях греков” (ок. 1177) этот латинян, хорошо информированный о всех константинопольских обычаях, сообщает: “Во время Великого Поста Святой Мандилион (sancti mantellis) и Святой Керамион укрыты покровами до Святой Субботы” (82). Лев Тускус связывает данный обряд с другим великопостным ритуалом также закачивающимся в Великую Субботу. На это же время главная чудотворная икона Фаросской церкви - Богоматерь Ойкокира (domina domus), обычно стоявшая позади алтаря, уносилась и закрывалась в императорской опочивальне, двери которой занавешивались тканями (83). Невозможность в период скорби и покаяния лицезреть лик Богоматери Ойкокиры или “Госпожи Дома” (можно думать - покровительницы дворцовой церкви и императорского дома), а также демонстративное сокрытие драгоценных реликвариев с Мандилионом и Керамионом должны были стать, по всей видимости, приготовлением к пасхальному торжеству - возврашению в сакральное пространство Фаросского храма-реликвария важнейших чудотворных образов Христа и Богоматери, своеобразной праздничной теофанией.

В XI - XII вв. о Мандилионе в церкви Богоматери Фаросской Большого императорского дворца сообщают многие паломники (84). Важное свидетельство 1200 г. оставил Николай Месарит, являвшийся хранителем реликвий в церкви Богоматери Фаросской (85). Однако мы не находим в этих сообщениях практически никаких новых сведений. Мы узнаем, что Мандилион почитался вместе с Керамионом, принесенным в дворцовую церковь в 968 г. (86). С 1032 по 1185 г. в дворцовой церкви хранилось письмо Христа к Авгару (87), так что был собран полный комплекс важнейших эдесских реликвий. Примечательно, что они размещались в ближайшем соседстве с главными реликвиями Страстей Господних, и подобный контекст, несомненно, оказывал влияние на восприятие эдесских святынь.

Драгоценное свидетельство о расположении реликвии в пространстве храма доносит до нас Робер де Клари, непосредственный участник захвата Константинополя крестоносцами в 1204 г. Рассказывая о достопримечательностях “Святой церкви” дворца, он с топографической точностью и конкретностью военного человека сообщает об увиденном: ”Там были два богатых сосуда из золота (vaissiaus d’or), которые висели посреди церкви (capele) на двух толстых серебряных цепях; в одном из этих сосудов была черепица (tuile), а вдругом - кусок полотна (touaile)”(88). Знание структуры византийского храма позволяет предполагать, что Мандилион и Керамион были подвешены к двум подпружным аркам и размещены напротив друг друга. В столь необычном расположении реликвий нельзя не усмотреть особый замысел, нуждающийся в объяснении.

На наш взгляд, Мандилион и Керамион, показанные лицом к друг другу, видимо, должны были вызвать в памяти великое чудо, случившееся в нише над вратами Эдессы - воспроизведение нерукотворного лика на закрывшей эту нишу черепице (89). По “Повести императора Константина”, между образами, от момента закрытия ниши до чудесного обретения реликвий, горела неугасимая свеча как знак непрекращающегося богослужения (Повесть, 28). Показанные в центре храма как бы висящими в воздухе, две реликвии создавали мистическое пространство свершающегося чуда - воспроизведения Нерукотворного Образа, зримо явленного откровения и своего рода Теофании. Сакральное пространство эдесской надвратной ниши, создаваемое двумя иконами, приобретало монументальное измерение в пространстве дворцового храма-реликвария. Немаловажным был и литургический контекст - чудо возникновения нерукотворного образа сопоставлялось с чудом преложения святых даров в Евхаристии. Византийский идеал послеиконоборческого времени был реализован в этой программе с возможным совершенством: Икона и Евхаристия соединились в цельном пространственном образе. На наш взгляд, именно данный авторитетный и священный образец лежал в основе одной из центральных тем всей византийской храмовой декорации XI - XV вв., а именно размещению на восточной и западной подкупольных арках изображений Мандилиона и Керамиона.

Расположенные напротив друг друга образы Мандилиона и Керамиона, вызывавшие в памяти сакральные пространства Эдесской ниши и церкви Богоматери Фаросской, воспринимались византийцами как устойчивый топос. Его правильному пониманию, несомненно, способствовали проповеди, которые читались на празднования Нерукотворного Образа. Недавно был опубликован один из таких византийских текстов - т.н. “Дидаскалия Константина Стилбеса о святынях Мандилиона и Керамиона”, вероятнее всего, произнесенная на праздник 16 августа при патриархе Георгии Ксифилине между 1194 и 1197 гг. (90). В дидаскалии два нерукотворных образа Христа представлены как одно целое - чудесное длящееся во времени богоявление. Сам текст строится как сложное и поэтическое переплетение исторических преданий о реликвиях, библейских образов и высокого богословия, раскрывающего символический смысл явленных икон. Подобные проповеди являлись неотъемлемой частью праздничных богослужений. Они наглядно показывают насколько глубоким было богословское и литургическое осмысление Мандилиона в эпоху предшествовавшую завоеванию Константинополя крестоносцами.

образ Христа из часовни св. Матильды, Ватикан

Обращаясь к византийской литургической традиции, мы можем отметить, что к XI в. складывается богослужение праздника 16 августа - Перенесение Нерукотворного Образа из Эдессы в Константинополь. Оно нашло отражение в типиконах и служебных минеях. Например, в константинопольском Евергетидском типиконе, имевшем самое широкое распространение в Византии XI-XII вв., указывается, что на утрене 16 августа читается “Слово Метафраста на Святой Мандилион” (сокращенная синаксарная версия “Повести императора Константина”). Среди чтений на литургии особо выделен текст из “Второго послания к коринфянам” (2Кор. 3:4-11)(91). Делается также отсылка к евангельским текстам без указания конкретных глав. Они названы в другом влиятельном Студийско-Алексеевском уставе. Это чтения из Евангелия от Луки (Лк. 9:51-55; 10:22-24; 13:1), которые дополнены стихами другого апостольского послания (Колос. 1:12-18).

Интересна ранняя история канона Нерукотворному Образу, в который на рубеже XI-XII вв. были внесены существенные изменения. Вероятно, это произошло под влиянием богословского спора о природе святых образов, инициированного Львом Халкидонским (92). В конце XI в. этот византийский митрополит последовательно выступал против переплавки драгоценной богослужебной утвари с иконными образами, которая осуществлялась по приказу императора Алексея Комнина для пополнения государственной казны. Лев Халкидонский полагал, что святость образа (character) частично переходит на саму материю изображения, которая соответственно не подлежит уничтожению. Среди аргументов в поддержку своей правоты византийский богослов привел и один из тропарей современного ему канона Мандилиону (93). Созванный императором церковный собор 1095 г. осудил митрополита Льва, отвергнув все его богословские аргументы (94). Одним из практических последствий собора было исчезновение в рукописных минеях XII в. тропаря Святому Мандилиону, который процитировал в своем послании Лев Халкидонский. Приведенный эпизод богословско-литургической цензуры позволяет увидеть еще одну грань интенсивной религиозной жизни, которая окружала реликвию Нерукотворного Образа в византийской столице до 1204 г.

Эта дата стала последней в судьбе реликвии, ясные сведения о которой более не появляются в исторических источниках. Нет сомнений, что Мандилион был захвачен крестоносцами. Однако в отличие от многих других плененных святынь византийской столицы он исчезает из поля зрения. Гибель величайшей святыни породила легенды. Согласно самой популярной из них, Мандилион вместе с другими награбленными сокровищами был отправлен дожем Энрико Дандоло в Венецию. Однако, по Божьему промыслу, корабль с Мандилионом утонул недалеко от берега в Мраморном море. В XIX в. константинопольские греки благоговейно указывали “точное” место гибели венецианского корабля и соответственно подводное местонахождение Нерукотворного Образа (95). Однако данный популярный рассказ следует признать скорее фольклорной фантазией, чем историческим сюжетом, поскольку он не находит подтверждений в древних источниках.

В последние годы широчайшее распространение получила версия, что реликвия Нерукотворный образа Христа сохранилась до наших дней и стала всемирно известна под именем Туринской Плащаницы. В трудах синдонологов (исследователей Плащаницы) отождествление двух реликвий стало почти общепризнанным, поскольку оно предоставило редкую возможность объяснить туманную историю Плащаницы до XIII в. (96). Согласно этой теории Плащаница, сложенная таким образом, что был виден только лик Христа, была принесена в Эдессу и почиталась там как Нерукотворный Образ на плате. После 1204 г. реликвией мог владеть рыцарский орден тамплиеров, от которого Плащаница переходит к роду де Шарни во Франции, где она была впервые публично продемонстрирована в середине XIV в.

К сожалению, гипотеза о Мандилионе-Плащанице, несмотря на понятный энтузиазм многочисленных сторонников, плохо согласуется с существующими фактами (97). Она вступает в противоречие с известными описаниями Мандилиона и, в первую очередь, с данными “Повести императора Константина”, автор которой, как ясно из текста, видел саму реликвию, принесенную из Эдессы. Нерукотворный Образ внимательно исследовался византийцами и в Эдессе, и по принесению в Константинополь в 944 г. Невозможно представить, что различие между четырехметровой плащаницей и платом, закрепленным на доске и украшенном золотым окладом, могла быть не замечена.

Однако, на наш взгляд, наиболее важным аргументом является существование в Константинополе двух совершенно разных реликвий Мандилиона и Плащаницы. Обе хранились в церкви Богоматери Фаросской и одновременно упоминаются паломнических описаниях, начиная со второй половины XI в. В 1200 г. Николай Месарит, абсолютно информированный хранитель реликвий Фаросской церкви, сообщает о Нерукотворном образе. “запечатленного словно на первообразном полотне” и совершенно отдельно о другой реликвии “гребных пелен Христа” (98). В 1204 г. крестоносец Робер де Клари - единственный свидетель, который сообщает об образе Христа на его гробных пеленах, в другом месте своего “Завоевания Константинополя” говорит о реликвии Мандилиона (99). Таким образом, византийцы накануне Четвертого крестового похода знали о реликвии погребальных пелен с образом Христа (возможной Туринской Плащанице), но совершенно не смешивали эту святыню с Мандилионом.

На наш взгляд, наиболее вероятна версия, согласно которой Мандилион вместе с большинством реликвий Фаросской церкви оказался во владении Балдуина II, латинского короля Константинополя, который продал эти святыни французкому королю Людовику IX Святому. Согласно этой теории, в середине XIII в. Мандилион оказался в Сент-Шапель (Sainte-Shapelle) в Париже - готической придворной капелле, специально построенной для хранения Тернового Венца и других реликвий императорской Фаросской церкви. Реликвия Нерукотворного Образа бесследно исчезает лишь в 1792 г. во время разорения Сент-Шапель французскими революционерами-атеистами.

Надо отметить, что это - единственная версия, опирающаяся на документальные свидетельства, а именно многочисленные описи 22 важнейших реликвий, с XIII в. хранившихся в особом ковчеге-реликварии над алтарем Сент-Шапель (100). Важнейшей среди описей является официальный акт от июня 1247 г., по которому Балдуин II официально передавал все права на 22 византийские реликвии королю Людовику IX (101). В этом протокольно точном списке главных реликвий Фаросской церкви на восьмом месте, между Железной цепью Христа и Камнем от Гроба, упоминается “Святой плат закрепленный на доске (sanctam toellam tabuae insertam)”. В другом еще более раннем описании реликвий 1241 г. о священном предмете говорится, что это “Доска, которой во время снятия Господа с креста, коснулся Его лик” (102). В других описях реликвия названа tabula, mappa, mappula, “закрепленной на доске святой тканью (trelle) c ликом Господа Нашего Иисуса Христа”, “вероникой”, “изображением святого лика Господа Нашего или вероникой”, и, наконец, просто “святым ликом” (103).

Из ряда описей с XIII по XVIII в. становится ясно, что Людовик IX в числе реликвий Фаросской церкви, подлинность которых была подтверждена Балдуином II, получил некий плат с ликом Христа, который был закреплен на доске. Образ Христа позволил составителем инвентарей XVI в. отождествить его с римской “вероникой”, выглядевшей как византийский Спас Нерукотворный. Более подробные описи и гравюры XVIII в. дают представление об устройстве и внешнем виде реликвария, который в Великом Реликварии Сент-Шапель располагался под крестом -реликварием Св. Копья справа от центрального Тернового Венца (104). Доска с платом была помещена в византийский плоский ларец с выдвижной крышкой (примерно 60 x 40 см.). Он был покрыт тонкими пластинами позолоченного серебра и украшен драгоценными камнями. Описания не оставляют сомнений, что речь идет о небольшой ткани, закрепленной на доске. Весь фон по контору лика был покрыт тонкими золотыми пластинами, оставляя видимым лишь само лицо Христа.

Среди реликвий Фаросской церкви только Мандилион соответствовал описаниям Sancta Toella из Сент-Шапель. Примечательно, что, как мы знаем из “Повести императора Константина” (25), плат с Нерукотворным Образом был также прикреплен на доску и украшен золотым окладом. Не менее знаменательно в данном контексте, что древние иконописные копии константинопольской реликвии - Генуэзский и Ватиканский Мандилионы - оформлены точно таким же, достаточно необычным способом. Весь фон, кроме лица Христа, закрыт гладкой золотой пластиной оклада, как бы вырезающим лик острым контуром, с характерным трезубцем в нижней части для ниспадающих прядей и бороды. Достоверность древнего византийского свидетельства об Эдесской реликвии находит неожиданное подтверждение в французских инвентарях Нового времени. Отождествление константинопольского Мандилиона и парижского Sancta Toella кажется нам более чем вероятным.

Однако против этого отождествления есть одно весьма существенное возражение. Почему величайшая византийская реликвия осталась на Западе практически безвестной? На наш взгляд, объяснение может быть найдено в том, что Людовик IX Святой создавал государственный, абсолютно доминирующий культ Тернового Венца, на который было получено особое благословение папы. Интересно, что в том же XIII в. папы создавали аналогичный по значению римский культ так называемой “Вероники” (vera icona) - нерукотворного образа Христа на плате, почитавшегося в соборе Св. Петра (105). Особое почитание византийского Нерукотворного Образа в Париже составило бы опасную конкуренцию римскому культу. Не исключено, что некое забвение византийского Мандилиона (“Святого Плата”) в католическом мире было результатом особой договоренности между папами и французскими королями, своеобразной платой за полную поддержку Римом культа Тернового Венца и статуса Сент-Шапель как главного реликвария христианского мира. Впрочем, здесь мы должны остановить наши рассуждения, поскольку вступаем на зыбкую почву недокументированных догадок и логических предположений.

Видимо, окончательного ответа о судьбе Мандилиона, равно как и двух реликвий Керамиона, мы дать не можем. С уверенностью можно лишь констатировать факт, что с 1204 г. в византийском мире реликвии Нерукотворного Образа более не существует. Однако для нашего сюжета гораздо важнее, что, исчезнув как реальный предмет, жизнь Мандилиона как важнейшего иконного образа Христа не только не прекратилась, но даже получила новый импульс к развитию. В сотнях списков Мандилион распространяется по всему православному миру и, особенно, в Древней Руси. Стремление установить мистическую связь с реально существовавшей реликвией Истинного Образа являлось неиссякаемым духовным источником и постоянным стимулом к развитию иконографии Спаса Нерукотворного, которая стала доминирующей темой всего православного искусства.

Примечания:

1. Евсеева Л.М., Лидов А.М., Чугреева Н.Н. Спас Нерукотворный в русской иконе. Москва, 2005. С.12-39.

2. В византийских источниках реликвия Нерукотворного Образа также именовалась himation, rakos, soudarion, ekmageion, heiromaktron, othony. Cлово “Мадилион”, вероятнее всего, происходящее от арабского mandil (полотенце), получает распространение в X в., а с XI в. надпись “IC XC. TO AGION MANDYLION” появляется в византииских изображениях Нерукотворного образа Христа на плате в статусе официального названия реликвии и иконографического типа (ранний пример в каппадокийских росписях Каранлик Килисе в Гереме). История термина рассмотрена в работе: Walter Chr. The Abgar Cycle at Mateic // Studien zur byzantinischen Kunstgeschichte. Festschrift fuer H.Hallensleben. Amsterdam, 1995. P. 223-224.

3. Перевод греческого soudarion (плат, платок, покрывало). В древнейших старославянских рукописях евангелий так назывался платок, которым была повязана голова воскресшего Лазаря (Ин. 11:44). См. : Старославянский словарь (по рукописям X-XI веков). М., 1994. С. 723

4. О Мандилионе существует значительная литература. Основной корпус греческих текстов опубликован в фундаментальном академическом издании: Dobschutz E. von. Christusbilder. Untersuchungen zur christlichen Legende. Leipzig, 1899. Hft.I.S.102-196, 158*-249*; Hft.II. S.29**-156**. Русские переводы и исследование ранних сирийских текстов, связанных с Мандилионом, см.: Мещерская Е.Н. Легенда об Авгаре - раннесирийский литературный памятник. М., 1984; Мещерская Е.Н. Апокрифические деяния апостолов. М., 1997.

История реликвии рассматривается наиболее подробно в статье: Cameron A. The history of the Image of Edessa: the telling of a story // Okeanos. Essays presented to Ihor Sevcenko. Harvard Ukranian Studies. 1983. T.7. P. 80-94 (с основной библиографией). Из новейших публикаций необходимо выделить сборник статей: The Holy Face and the Paradox of Representation. Ed. H.Kessler, G.Wolf. Bologna, 1998.

5. По всей видимости, создателем Повести был один из приближенных императора Константина VII Багрянородного. Перевод греческого текста на русский язык специально подготовлен и впервые публикуется в приложении к данному изданию. Перевод выполнен по критическому изданию Добшюца. Новое критическое издание текста в настоящее время подготавливается Бернаром Флюзеном (B.Flusin). Заметим, что некоторые современные исследователи допускают непосредственное участие императора Константина в составлении Повести.

6. До нас дошло в рукописи XIII в., язык которой указывает на более раннее происхождение текста. См.: Мещерская. Апокрифические деяния. С.143-152

7. Этот рассказ известен и в другой более подробной версии из текста “Послания Авгару”, созданного в связи с перенесением из Едессы в Константинополь в 1032 г. реликвии Письма Христа к Авгару. Текст сохранился как в греческом оригинале, так и в переводах на многие языки. В нем говорится, что “Христос приказал посланнику Авгара, по профессии художнику, придти в синагогу, где он сидел, проповедуя народу. Посланный вошел в синагогу и стал писать образ Иисуса, но ему никак не удавалось передать его черты. Тогда его спутник сказал:”Иди и дай плат, который ты имеешь от Авгара. И при всех подойдя, он упал в ноги Иисусу и отдал ему плат. Господь, омочив руки в воде, омыл лицо и наложив на лицо плат, запечатлел на нем свой ликю Так возникло изображение Иисуса на плате, что привело в изумление всех сидящих в синагоге. Передав плат посланнику, Христос отправил его к Авгару ”. См.: Acta Apostolorum Apokrypha. Ed. R.A. Lipsius. Darmstadt, 1959. S.281-282

8. Евагрий Схоластик. Церковная история. IV, 27 (Пер. и ком. И.В.Кривушина. СПб., 2001. C.211-215)

9. The Letter of the Three Patriarchs to Emperor Theophilos and Related Texts. Ed. by J.A.Munitiz, J.Chrysostomides, E.Harvalia-Crook, Ch.Dendrinos. Camberley, Surrey, 1997. P.lii-liii, 32-35. Русский перевод см.: Сказание о чудотворных иконах в “Послании восточных патриархов императору Феофилу” // Чудотворная икона в Византии и Древней Руси. Ред.-сост. А.М.Лидов. М.,1996. С.429

10. Евсевий Кесарийский. Церковная история. I, 13 (M.,1993. C.41-44)

11. Egérie. Journal de voyage (Itinéraire). Ed. P.Maraval. P.,1982 (Sources chrétiennes, 296)

12. Прокопий Кесарийский. Война с персами. II,12. (М., 1993. С.119)

13. Добшюц полагал, что легенда о Нерукотворном Образе возникла вскоре после осады Эдессы 544 г. в грекоязычных халкидонитских кругах этого города (Dobschutz . Op.cit. S.120). Камерон связывала “обретение образа” с особой исторической ситуацией персидской военной угрозы в середине VI в. (Cameron. Op.cit. P.84-86).

14. Новое издание текста “Учения Аддая”: Desreumaux A. Histoire du roi Abgar et de Jesus. Turnout, 1993. Рус. пер. см.: Мещерская Е.Н. Апокрифические деяния. С.79-80, 64. Предание о рукотворном портрете нашло отражение в арабо-христианской “Всемирной истории” Агапия Манбиджского (около 941 г.): “Ханан, который был живописцем, после того, как получил этот ответ Господа нашего мессии. - да будет Он славен! - написал на квадратной доске портрет Господа нашего мессии, - да будет Он славен! - прекрасными красками; и возвратился с этой картиной в Эдессу, где поднес ее своему правителю Абгару Черному. Абгар с великим благоговением принял это сокровише как небывалый дар ” (Иисус Христос в документах истории. СПб., 1999. С.441).

15. Acta Thaddaei // Acta Apostolorum apocripha. Lipsiae, 1891. S. 273-278; Palmer A. Une version grecque de la légend d’Abgar // Histoire du roi Abgar et de Jesus. Brepols, 1993. P.137

16. Мовсес Хоренаци. История. Ереван, 1990. С.86

17. Степанян Л. Агиографический памятник “История рипсимянских святых” // Armenia and Christian East. Yerevan, 2000. С.381. В армянской традиции существует несколько преданий об Авгаре и Нерукотворном Образе. Один экзотический апокриф, известный в текстах XII в., но восходящий к более древнему сирийскому оригиналу, рассказывает о нешвенном хитоне, явившемся с небес и посланном Авгаром Христу, их личной встрече по воскресении в Иерусалиме и иные не менее невероятные подробности, см.: Марр Н.Я. Сочинение Иоанна Златоуста о нешвенном Хитоне, свыше сошедшем, и история Авгара, царя армян // Сборник учеников профессора В.Р.Розена. СПб.,1897. С. 81-96

18. В этом житие св.Даниила из Галаша (VI в.) говорится, что святой получал благословения от образа Христа в Эдессе. Однако это свидетельство рассматривантся как позднейшая интерполяция см.: Drijvers H.J.W. The Image of Edessa in the Syriac Tradition // The Holy Face. P.17

19. Евагрий Схоластик Церковная история. Книги III-IV. СПб., 2001. С.213-214. В новейшей литературе этот рассказ в истории 594 г. иногда рассматривается как позднейшая интерполяция: Chrysostomides J. An investigation concerning the authenticity of the Letter of the Three Patriarchs // The Letter of the Three Patriarchs. P.XXIV-XXXVII. Дриверс на основе анализа сирийских источников поддержал мнение о интерполяции, сделанной в Константинополе около 787 г. По его мнению, самые ранние исторические свидетельства о Нерукотворном образе Эдессы относятся к началу VIII в., а легенда складывается в Эдессе VII в. вокруг реального факта существования живописной иконы Христа, о которой говорится в тексте “Учения Аддайя” начала V в., см.: Drijvers. Op.cit. P.30. При этом мнение об интерполяции в тексте Евагрия не было поддержано целым рядом исследователей. См.: Whitby M. Evagrius and the Mandylion of Edessa // Bulletin of British Byzantine Studies, 20 (2000). P.90-91. C мнением об интерполяции не согласны Бернар Флюзен и Кристофер Уолтер, которых искренне благодарю за обсуждение со мной зтого вопроса.

20. “Заняв город (Эдессу), император Никифор взял священную черепицу и, благоговейно уложив ее в изготовленный из золота и драгоценных камней ларец, отдал на сохранение в храм Богородицы, находившийся при дворце ” : Лев Диакон. История. IV,10 (М., 1988. С.40). Основные сведения о реликвии Керамиона, см.: Raff T. Das ‘heilige Keramion’ und ‘Christos der Antiphonites’ // Festschrift L.Kretzenbacher. Munich, 1983. S. 145-149

21. Яхъе Антиохийский сообщает, что Керамион был захвачен Никифором Фокой в сирийском городе Мемпетце (Иераполисе) в 966 г. (Histoire de Yahya-ibn-Sa’id d’Antioche. Ed. J.Krachkovsky, A.Vasiliev // Patrologie orientale, 18 (1924). P.730-732). Согласно анонимному сказанию “О перенесении Никифором Фокой чудотворного Керамиона из Иераполиса” (BHG 801n) эта реликвия была 24 января 967 г. принесена в Константинополь, сначала во влахернский храм, позже перенесена в Святую Софию, и, наконец, помещена в церкви Всех святых Большого императорского дворца. См.: Halkin F. Inedits byzantines d’Ochrida, Candie et Moscou. Bruxelles, 1963. P.253-260.

22. Предание дошло до нас в Chronicon ad annum 1234 pertines, основанной на более ранних сирийских историках VIII - IX вв. См.: Drijvers H.J.W. Op.cit. P.24

23. Микеладзе К. Отражение легенды о нерукотворном образе Спаса в грузинском искусстве // Чудотворная икона в Византии и Древней Руси / Ред.-сост. А.М.Лидов. М., 1996. С.90-95. Skhirtladze Z. Canonizing the apocrypha: the Abgar cycle in the Alaverdi and Gelati Gospels // The Holy Face. P.69-93. Древнейшая дошедшая до нас грузинская энкаустическая икона, предположительно VI в., - чудотворный образ Анчисхатского Спаса (сейчас, Музей искусств Грузии в Тбилиси) - принадлежала к иконографическому типу Спаса Нерукотворного. Согласно преданию, известному по грузинским источникам XII в., икона была принесена апостолом Андреем из Иераполиса. Более поздняя версия сказания отождествляет икону с самим Эдесским образом, перенесенным в Константинополь и во время иконоборческих гонений императора Льва Исавра попавший в Грузию (Ibid. P.71-72).

24. О присхождении Камулианского образа подробно рассказано в сирийской “Церковной истории” Захария Ритора (XII,4), датируемой VI в. : The Syriac Chronicle Known as that of Zachariah of Mitylene. Trans. F.J.Hamilton and E.W.Brooks. L.,1899. P. 320. Belting H. Likeness and Presence. A History of the Image before the Era of Art. London., Chicago, 1995. P. 53-55. Существовала и другая версия возникновения, она изложена в “Слове на обретение Камулианского нерукотворного образа”, приписанного св.Григорию Нисскому и созданного, видимо, не ранее иконоборческой эпохи. См.: Dobschutz . Op.cit. S.12***- 18***.

25. Рассказ приводит в своей “Хронике” Михаил Сириец: Chronique de Michel le Syrien patriarche jacobite d’Antioche (1166-1199). Ed. J.-B.Chabot. Paris, 1901. P.476-477. См. анализ этого текста: Drijvers. Op.cit. P.21-22. Дионисий Тельмахресский отмечает, что он узнал это предание от своего деда по материнской линии Даниила, сына Моисея Тур Абдинского. Таким образом сам рассказ возник не позднее VIII в.

26. Segal J.B. Edessa. ‘The Blessed City’ . Oxford, 1970. P.214

27. Рассказ изложен в Хронике 1234 г. (Anonymi auctoris Chronicon ad annum Christi 1234 pertinens. Ed.J.-B.Chabot. Louvain, 1916-1920, 1937, 1974. II,135, 101,102), но восходит к более ранним Историям Дионисия Тельмахреского и Феофила Эдесского, а также местным легендам, появившимся в VII-VIII вв., см.:Drijvers. Op.cit. P.29

28. Вода колодца, согласно преданиям, исцеляла и христиан, и иноверцев. Она особенно помогала от проказы, слоновей болезни и подагры (“болезни Авгара”). Вскоре после разгрома Едессы в 1144 г. колодец в разрушенном монастыре посетил новый правитель края Занги, который, исцелившись от болезни ног, повелел основать при колодце лечебницу. См.: Sigal. Edessa. PP.250-251. Интересно, что этот чудотворный колодец почитался еще в XIX в. Согласно сказаниям армян Урфы (Эдессы), близ города находился “колодец Мандилиона” (Джеб-аль-Мендиль): Авгар исцелился от проказы водой, наполнившей колодец, в котором спрятан был Нерукотворный образ, см.: Смирнов Я.И. Слово X века о том, как чтился образ Спаса на Убрусе в Эдессе // Commentationes philologicae. Сб. статей в честь И.В. Помяловского. СПб., 1897. С.9.

29. Деяния VII Вселенского собора // Деяния вселенских соборов. Казань, 1891. T.7. С.17 (Mansi, 13. Col.192).

30. Gouillard J. La vie d’Euthyme de Sardes // Trauvaux et Mémoirs, 10 (1987). P.35

31. Georgius Syncellus. Ecloga Chronographica. Ed. A.A. Moshammer. Leipzig, 1984. P.399,21 - 400,3

32. Dobschutz. Op.cit. S.107**- 114**. Перевод большей части этого текста см.: Чудотворная икона. С.127-128.

33. Cameron A. The Mandylion and Byzantine Iconoclasm // The Holy Face. C.33-54. На основе разнообразных источников автор показывает постепенный рост известности Мандилиона в эпоху иконоборчества, специально акцентируя роль палестинского монастыря Св. Савы, обители св. Иоанна Дамаскина, в этом процессе

34. De fide orthodoxa IV, 16; PG. T. 94. Col.1173A; Иоанн Дамаскин. Точное изложение православной веры // Творения преподобного Иоанна Дамаскина. Источник знания Пер. Д.Е. Афиногенова, А.А. Бронзова, А.И. Сагарды. М., 2002. С.313

35. PG. T.94. Col.1261B. Иоанн Дамаскин. Три защитительных слова против порицающих святые иконы или изображения. Пер. А.А. Бронзова. CПб., 1893. С.24-25

36. Grotz H. Beobachtungen zu den zwei Briefen Papst Gregor II. an Kaiser Leo III // Archivum Historiae Pontificiae, 18 (1980). S.9-40

37. Ibid.

38. Alexakis A. Codex Parisinus Greacus 1115 and its Archetype.Washington, 1996. PP.348-350

39. Ibid. P.348 (пер. А.Ю. Никифоровой)

40. Cм.: Мелиоранский Б.М. Георгий Кипрянин и Иоанн Иерусалимский, два малоизвестных борца за православие в VIII веке. СПб., 1901. С.6, XX-XXII. Цит. в пер. А.Ю. Виноградова

41. Chrysostomides. Op.cit. P.XXVII - XXXII. Однако доводы автора убеждаеют далеко не всех исследователей. Пользуясь случаем, благодарю К.Уолтера и Б.Флюзена за обсуждение со мной этого вопроса.

42. Эта точка зрения, с указанием всех первоисточников, поробно обоснована в работе: Афиногенов Д.Е. К проблеме Едесского Убруса и Послания трех восточных патриархов (в печати).

43. Nicephori Refutatio et Eversio. Ed. J.M. Featherstone (Corpus Christianorum, Series Greaca, vol.33). Turhout, 1997. 7, 54-56; 184, 56-59; Nicephori Antirrhetici adversus Constantinum Copronymum // PG. T.100, col. 260A, 461AB

44. The Letter of the Three Patriarchs. P.32-35; Чудотворная икона. С.428

45. The Letter of the Three Patriarchs. P.150-153

46. Чудотворная икона. С.428

47. Там же. С.429

48. Одним из таких собирателей святынь был Лев VI Мудрый (886-912), см.: Лидов А.М. Чудотворные иконы в храмовой декорации. О символической программе императорских врат Софии Константинопольской // Чудотворная икона. С.47, 61.

49. Арабский историк первой половины XI в. Яхье Антиохийский сообщает интересную деталь: эдесский эмир просит разрешения на сделку у багдадского халифа, который собирает совет из кадиев и законников для решения вопроса о передаче Мандилиона грекам. См.: Histoire de Yahya-ibn-Sa’id d’Antioche. Ed. J.Krachkovsky, A.Vasiliev // Patrologie orientale, 18 (1924). P.730-732

50. Продолжатель Феофана. Жизнеописание византийских царей. Изд.Я.Н.Любарского. СПб., 1992. С.178.

51. Продолжатель Феофана. С.178

52. Эти источники были недавно проанализировали в специальной исследовании: Patlagean E. L’entrée de la Sainte Face d’Edesse à Constantinople en 944 // La religion civique à l’époque mediévale et moderne. Rome, 1995. P.21-35. Автор предполагает непосредственное участие в разработке ритуала внесения Образа в Константинополь самого императора Константина Багрянородного - автора знаменитого трактата “О церемониях византийского двора” (De ceremoniis)

53. О Влахернском храме и его устройстве см.: Papadopoulos J. Les palais et les églises des Blachernes. Thessalonike, 1928. Под верхней церкоью, возможно, имеется ввиду находившаяся наверху “Священная омывальня” (agion lousma), где, по свидетельству Константина Багрянородного, находилось несколько почитаемых икон (De ceremoniis. Col. 551-556)

54. Позднее, первая встреча Мандилиона с императором - целование Нерукотворного образа во Влахернах было запечатлено в миниатюре XII в. из Мадридской рукописи “Хроники Иоанна Скилицы” (л.131а): Grabar A., Manoussacas M. L’illusration du manuscrit de Skylitzé de la Biblioteque Nationale de Madrid. Venice, 1979. Fig.158. P. 77, 157-158

55. Этот эпизод изложен в так называемое Синаксарной версии несколько иначе: молодые императоры при участии патриарха Филарета несут ларец с реликвией на свонх плечах, следуя от Влахерн к Золотым воротам. См.: Synaxariu Ecclesiae Constantinoplitanae. Ed. H.Delehaye. Bruxelles, 1902. P.897-904; Patlagean. Op.cit. P.25

56. Лопарев Хр. Старое свидетельство о положении ризы Богородицы во Влахернах в новом истолковании // ВВ. 1895. II/4. С.581-590.

57. Полное издание греческого текста проповеди: Sternbach L. Analecta Avarica. Cracow, 1900. P.305

58. Новейшее исследование константинопольских «Золотых врат» средневизантийской эпохи, см.: Mango C. The Triumphal Way of Constantinople and the Golden Gate // Dambarton Oaks Papers, 54 (2000). PP.173-188

60. О византийских триумфах VIII-X вв. см.: McComick M. Eternal Victory. Triumphal Rulership in Late Antiquity, Byzantium, and the Early Medieval West. Paris, 1986. PP.131-188.

61. MacCormack S. Art and Ceremony in Late Antiquity. Berkeley, Los Andgelos, London, 1981. P.84-92

62. Скабалланович М. Воздвижение Честного Креста. Киев, 1915. С.9-10

63. The Syriac Chronicle Known as that of Zachariah of Mitylene. Trans. F.J.Hamilton and E.W.Brooks. L.,1899. P. 320; Kitzinger E. The cult of images in the age before Iconoclasm // Dumbarton Oaks Papers, 8 (1954). P. 99-100, 124

64. Об этой иконе см.: Breckenridge J.D. Christ on the lire-backed throne // DOP. 1980-1981. T.34-35. P. 247-260; Лидов. Чудотворные иконы. С.53

65. Беляев Д.Ф. Byzantina. Кн. II. Ежедневные и воскресные приемы византийских царей и праздничные выходы их в храм Св.Софии в IX-X вв. Спб.,1893. С.16, 35, 47, 229, 244.

66. Об этой церкви Theotokos tou Farou, построенной Константином V в середине VIII в. и перестроенной при Михаиле III (842-867), см.: Janin R. La géographie ecclésiastique de l’Empire byzantin. Paris, 1953. I. T.3. P.241-245 (на с.244, см. подробный перечень рекликвий по Николаю Месариту и Антонию Новгородскому). Лидов А.М. Церковь Богоматери Фаросской. Императорский храм-реликварий как архетип сакрального пространсва // Византийский мир: искусство Константинополя и национальные традиции. Тезисы докладов Международной конференции, Москва, 17-19 октября 2000 г. СПб., 2000. С.37-40

67. Повесть временных лет // ПЛДР. XI- начало XII века. М., 1978. С.52-53

68. Заметим, что страстной и евхаристический смысл Мандилиона будет постепенно усиливаться в X-XII вв. по мере “литургизации” всей византийской культуры. Наиболее яркое поддтверждение этого процесса можно найти в византийских иконографических программах. См.: Герстель Ш. Чудотворный Мандилион. Образ Спаса Нерукотворного в византийских иконографических программах // Чудотворная икона. С.76-87.

69. Dobschutz. Christusbilder. S.176

70. Ibid. S.176-177

71. Grabar A., Manoussacas M. L’illusration du manuscrit de Skylitzé de la Biblioteque Nationale de Madrid. Fig.246. P.108

72. Стерлигова И.А. Икона-мощевик “Сошествие во ад” // Христианские реликвии в Московском Кремле. Ред.-сост. А.М. Лидов. М., 2000. С. 36-39

73. Там же. С.38

74. Vita S.Pauli Junioris // Wiegand Th. Der Latmos. Berlin, 1913. S.127

75. Dubarle A.-M. L’homélie de Grégoire le Référendaire pour la réception de l’image d’Edesse // Revue des études byzantines. 1997. T.55. P.5-51. См. также главу в книге: L’image d’Edesse dans l’homélie de Grégoire le Référendaire // Dubarle A.-M., Leynen H. Histoire ancienne du linceul de Turin. Paris, 1998. T.2. PP. 35-46

76. Dubarle A.-M. L’homélie de Grégoire le Référendaire. P.28-29

77. Интересно, что свидетельство Григория Рефендария перекликается с данными сирийского трактата о Нерукотворном Образе в Эдессе, дошедшего до нас в латинской рукописи X в. (Vossianus Lat. Q 69). В нем говорится об образе Христа, написанном кровью. См.: Zaninotto G. L’immagine Edessene: impronta dell’intera persona di Cristo. Nuove conferme dal codex Vossianus Latinus Q 69 del secolo X // L’indentification scientifique de l’Homme du Linceul Jesus de Nazareth. Paris, 1995. P.57-61

78. PG. T.109. Col.812A-813. Примечательно продолжение текста: впечатления молодых императоров истолковываются присутсвовавшем при рассмотрении Мандилиона монахом Сергием. Видение глаз и ушей он связал с глазами Господними, обращенными к праведникам, и Его ушами - к их молитвам. Но лицо Господа повернуто к грешникам для изгнания с земли памяти о них (Пс.33:16). Это предсказание в контексте последующих исторических событий рассматривается как торжества праведного Константина Багрянородного и низвержения сыновей Романа Лакапина.

79. Il Volto di Cristo. Ed. G.Morello, G.Wolf. Roma, 2000. Cat.III.I; III.2. P.91-92. См. также главу Л.М. Евсеевой в настоящем издании

80. Впрочем, эффект монохромности может быть следствием сознательной стилизации под древний “таинственный” Образ. Получив возможность внимательно рассмотреть оба образа на выставке “Лик Христа” в Риме в марте 2001, я пришел к выводу, что видимый живописный слой ватиканского и генуэзского Мандилиона можно датировать XIV-XV вв. Этого же мнения придерживается и Герберт Кесслер (Kessler), видевший иконы без окладов. Благодарю профессора Кесслера за обсуждение со мной этого вопроса. Существующая в научной литературе мнение о дате ватиканского Мандилиона - до VI в., основывющееся на субъективных стилистических аналогиях, на наш вгляд. не может быть принято. См.: Bertelli K. Storia e vicende dell’immagine edessena // Paragone, 217/37 (marzo 1968). P.10; Belting H. Likeness and Presence. P.210

81. Ciggaar K.N. Une description de Constantinople dans le Tarragonensis 55 // REB. 1995. T.53. P.120-121. Рус. пер. см.: Таррагонский аноним. “О граде Константинополе”. Латинское описание реликвий Константинополя XI века. Пер. Л.К. Масиеля Санчеса // Реликвии в искусстве и культуре восточнохристианского мира. Ред.-сост. А.М. Лидов. М., 2000. С.158-159

82. Bacci M. Relics of the Pharos Chapel. A view from the Latin West // Восточнохристианские реликвии. Ред.-сост. А.М. Лидов (готовится к изданию)

83. Bacci M. La Vergine Oikokyra, Signora del grande Palazzo. Lettura del un passo di Leone Tusco sulle cattive usanze dei greci // Annali della Scuola Normale Superiore di Pisa. Serie IV. Vol. III,1-2 (1998). P. 261-279

84. Одно из ранних свидетельств конца XI в. в т.н. “Анониме Меркати”, который основывается на греческом путеводителе по святыням Константинополя: Чудотворная икона. С.439. Латинские свидетельства собраны в работе: Bacci M. Relics of the Pharos Chapel. Помимо латинян о Нерукотворном Образе сообщает Антоний Новгородскийю Перечисляя реликвии в “царских златых полатах ” он указывает “убрус, на нем же образ Христов и керамиде две ”: Книга Паломник. Сказание мест святых во Цареграде Антония архиепископа новгородского в 1200 году. Под ред. Хр.М. Лопарева. СПб., 1899. С.19

85. После перечисления 10 реликвий страстей, названного Декалогом (по аналогии с Десятью заповедями), говорится о Мандилионе и Керамионе: “Представлю же тебе сейчас и самого Законодавца, запечатленного словно на первообразном полотне и начертанного на мягкой глине будто неким нерукотворным живописным искусством ”. См.:Nikoloas Mesarites. Die Palastrevolution des Johannes Komnenos. Ed. A. Heisenberg. Wurzburg, 1907. S. 29-32; Николай Месарит. Декалог о реликвиях Страстей, хранящихся в церкви Богоматери Фаросской в Константинополе. Пер.А.Ю. Никифоровой // Реликвии. С.129

86. См.прим.16

87. В истории реликвии есть некая необъясненная странность. Согласно тексту Повести 944 г., Письмо Христа было принесено в Константинополь вместе с Мандилионом. Однако по другим византийским источникам (Георгий Кедрин, Иоанн Зонара), оно было захвачено в Эдессе в 1032 г. военачальником Георгием Маниаком, который и отправляет Письмо императору Роману Аргиру (PG. T. 122. Col. 233 C; T.135. Col.177 C). Письмо хранится в церкви Богоматери Фаросской и неоднократно упоминается паломниками до 1185 г., когда оно было украдено и бесследно исчезло.

88. Robert de Clari. La conquete de Constantinople. Ed. P.Lauer. Paris, 1956. P.82; Робер де Клари. Завоевание Константинополя. М., 1986. С.59-60. Любопытно, что автор излагает странное народное предание о возникновении образов Христа на плате и черепице, которое не имеет практически ничего общего с известнейшей легендой об Авгаре.

89. Лидов А.М. Реликвия как иконный образ в сакральном пространстве византийского храма // Реликвии. С.28-29

90. Flusin B. Didascalie de Constantin Stilbes sur le Mandylion et la Sainte Tuile // Revue des Etudes Byzantines. 1997.T.55. P.53-79. Текст в рукописи поименован “Дидаскалия блаженного монаха Кирилла, будущего епископа Кизика, который в это время был диаконом и дидаскалом Халкитиса (церкви Христа Халкитиса Большого императорского двора-А.Л.)”.

91. Дмитриевский А.А. Описание литургических рукописей, храняшихся в библиотеках Православного Востока. Т.1. Киев, 1895. С.489-490

92. Сюжет выявлен и проанализирован в исследовании: Grumel V. Leon de Chalcedoine et le Canon de la Fete du Saint Mandilion // Anallecta Bollandiana. 1950. T.68. P.135-152

93. Ibid., P.136-137, 143-152 (издание греческого канона, цитируемого Львом Халкидонским)

94. Weyl Carr A. Leo of Chalkedon and the Icons // Byzantine East, Latin West. Art-historical studies in honor of Kurt Weitzmann. Princeton, 1996. P.579-584. Анализ богословского спора с подробной библиографией вопроса.

96. Впервые выдвинута Яном Вильсоном в его ставшей бестселлером книге: Wilson J. The Shroud of Turin. The burial cloth of Jesus Christ? L., 1978. P.92-164. Подробнейшая аргументация в специальной монографии: Dubarle A.-M. Histoire ancienne du Linceul de Turin. Paris, 1985.

97. Критику этой гипотезы см.: Fiey J.M. Image d’Edesse ou Linceul de Turin // Revue d’Histoire Ecclessiastique, 82 (1987). P.271-277; Cameron A. The Sceptic and the Shroud // Cameron A. Continuity and Change in the Sixth-Century Byzantium. London, 1981. V. PP. 3-27. В последнее время серьезная критика появилась и в среде синдонологов: Lombati A. Imposibile identificare la Sindone con il Mandylion: ulteriori conferme da tre codici latini // Approfodimento Sindone, 2 (1998), pp.1-30

98. Николай Месарит. Декалог. С.128-129

99. Robert de Clari. La conquete de Constantinople. P.82; Робер де Клари. Завоевание Константинополя. С.59-60, 66

100. Gould K. The sequences de Sanctis Reliquiis as Sainte-Shapelle inventories // Medieval Studies, 43 (1981). PP. 315-341

101. Riant P. Exuviae Sacrae Constantinopolitanae. Geneve, 1878. T. 2. PP 133-135

102. Tabula quedam quam, cum deponeretur Dominus de cruce, ejus facies tetigit. См.: Gould K. Op.cit. P. 331-332, 338

103. Ibid. PP.338-339

104. Свидетельства были рассмотрены в особой статье новейшего каталога: Durand J. La Sancta Toile ou “Veronique” // Le trésor de la Sainte-Chapelle. Paris, 2001. P.70-71

105. Согласно официальной легенде “Плат Вероники”, чудесно явившийся, когда Христос оттер свой лик во время Крестного пути, был доставлен в Рим из Иерусалима. Для пап было политически важно, что великая святыня приходит в Рим непосредственно из Святого града. Исчезновение эдесской истории и связанных с ней представлений о константинопольском приоритете в этом предании кажется совершенно не случайным. Новейшие представления о “веронике” и ее многочисленных изображениях в западно-европейском искусстве см. в научном каталоге: Il Volto di Cristo. Ed. G.Morello, G. Wolf. Roma, 2000. PP.103-167.

13:10 — REGNUM

…"33-й год по Рождеству Христову — Принятие Христианской веры армянским царем Абгаром». В этой дате сокрыто много удивительного. Даже многие из тех, кто воочию видел Спасителя и творимые Им чудеса, сомневались в истине Его учения. В то же время царь далекой страны принимает учение Христа в год Его распятия. Как же мог Абгар узнать о происходящем? Что же вселило в него уверенность в непогрешимой истинности незнакомого ему учения? В поисках ответов на эти вопросы мы обратились к епископу Армянской Церкви, историку V века святому Мовсесу Хоренаци.

Мовсес Хоренаци об Абгаре, сыне Аршама

В своей «Истории Армении» Мовсес Хоренаци рассказывает о том, как армянский царь Абгар услышал об Иисусе Христе и его чудесах.

Вельможи царя Абгара (Авгара) были посланы в город Беткубин (или Элевтерополь — город в Иудее, в 40 км к юго-востоку от Иерусалима) для разрешения государственных дел.

«На обратном пути, — пишет Мовсес Хоренаци, — они отправились в Иерусалим повидать Спасителя нашего Христа, побуждаемые молвой о чудесах, и, оказавшись их очевидцами, рассказали Абгару. Пораженный Абгар искренне уверовал, что это истинный Сын Божий, и сказал: «Это возможности не человека, а Бога, ибо никто из людей не может воскрешать мертвых, но только Бог». И так как его тело было поражено страшной болезнью, постигшей его в Персидской стране за семь лет до этого, и люди оказались не в состоянии вылечить его, то он отправил ему письмо с мольбой прийти и вылечить его…»

Абгар, видимо, не имея возможности самому идти в Иудею, послал эту просьбу Господу Иисусу, умоляя Его прийти к нему в Эдессу. Не будучи уверенным, что просьба будет исполнена, Абгар отправил в Палестину искусного живописца Ананию, поручив ему изобразить на иконе лицо Господа; царь желал иметь хотя бы ту отраду в своей болезни, что будет видеть изображение лица Иисуса Христа; столь велика была у него любовь ко Христу, внушенная верою по слуху.

Историк приводит текст послания царя Абгара к Спасителю:

«Абгар, сын Аршама, правитель страны, Иисусу Спасителю и благодетелю, явившемуся в стране Иерусалимской, (шлет) привет.

Прослышал я о тебе и о врачевании, творимом руками твоими без зелья и кореньев. Ибо, как говорят, ты даешь прозреть слепым и ходить хромым, очищаешь прокаженных, изгоняешь нечистых духов и исцеляешь страждущих также застарелыми болезнями. Ты даже воскрешаешь мертвых. Когда я услышал все это о тебе, я уверился в своих мыслях в одном из двух: либо ты — Бог, сошедший с небес, и совершаешь это, либо же ты Сын Божий и творишь это. Поэтому я и пишу к тебе с мольбой потрудиться прибыть ко мне и излечить от болезни, которой я страдаю. Слышал я также, что иудеи ропщут на тебя и хотят предать тебя мучениям; мой город невелик и красив, его хватило бы для нас обоих».

Посланцы, доставившие письмо, встретили Иисуса в Иерусалиме. Ответом на послание Абгара стали слова Спасителя, записанные апостолом Фомой:

«Блажен, кто верует в меня, не видавши меня. Ибо написано обо мне: видящие меня не уверуют в меня, не видящие — уверуют и будут жить. А о том, что ты мне писал — прийти к тебе, то должно мне свершить здесь все, для чего я послан. И когда я свершу это, я вознесусь к тому, кто меня послал. Когда же вознесусь — пришлю одного из здешних моих учеников, дабы он вылечил твои болезни и дал жизнь тебе и присным твоим».

Вместе с письмом Анания передал царю Абгару изображение Спасителя, чудесным образом возникшее у него на глазах: «Господь приказал принести воду и, умыв пресвятое лицо Свое, отер его поданным Ему четвероконечным убрусом (сложенная вчетверо материя). И — о чудо! — простая вода обратилась в краску, и на убрусе отпечаталось пресвятое подобие Божественного лица. Господь, отдавая это изображение Анании, сказал: «Неси, отдай пославшему тебя».

Мовсес Хоренаци указывает, что «изображение Лика Спасителя хранится в городе Эдессе».

Царь Абгар, именуемый Уккама, или Ухомо, что означает «черный», согласно хроникам, дважды правил Осроенским царством в армянской части Северной Месопотамии со столицей в Эдессе (современный Шанлыурфа на юго-востоке Турции; до 1993 г. — Урфа): впервые с 4 года до Р.Х. по 7 год по Р.Х., а вслед за тем с 13 по 50 год.

Осроенское царство было основано в 137 году до Р.Х. и прекратило свое существование в 216 году по Р.Х. Царь Абгар V из династии армянских Аршакидов, племянник Тиграна Великого, пятнадцатый правитель царства, приобрел известность в IV веке, когда Евсевий Кессарийский в Эдессийском архиве обнаружил сирийский документ, свидетельствовавший о переписке его с Иисусом Христом.

Свидетельство Евсевия Кесарийского

В своей «Церковной истории» епископ Кесарии палестинской пишет о царе Абгаре, «который славно правил народами за Евфратом и страдал страшной и человеческими средствами не излечимой болезнью» и «как только услышал об имени Иисуса и его деяниях, многократно всеми свидетельствуемых, сейчас же послал письмоносца, прося избавления от болезни».

Приводит епископ и письмо, «написанное Авгаром-топархом (правителем страны, округа. — М. и Г.М.) Иисусу и посланное ему через Ананию-гонца в Иерусалим»:

«Слышал я о Тебе и о Твоих исцелениях, которые без лекарств и кореньев Тобой совершаются. Говорят, что Ты слепых делаешь зрячими, хромых — ходячими и прокаженных очищаешь, и нечистых духов и демонов Ты изгоняешь, и мучимых долговременной болезнью исцеляешь, и мертвых воскрешаешь… И поэтому я счел нужным просить Тебя, чтобы Ты взял за труд прийти ко мне и болезнь, которая у меня есть, исцелить. Слышал также, что иудеи ропщут на Тебя и хотят причинить Тебе зло. Город же маленький есть у меня и прекрасный, который достаточен для обоих».

В «Церковной истории» нашел место и ответ «Иисуса через Ананию-гонца топарху Авгару»:

«Блажен ты, уверовавший в Меня, не увидев Меня, ибо написано обо Мне: увидевшие Меня не уверуют в Меня, а не видевшие Меня, те уверуют и будут жить. О том же, что ты написал Мне, чтобы Я пришел к тебе, то должно Мне все, для чего Я послан сюда, исполнить, и после исполнения Я буду взят к пославшему Меня, и, когда Я буду взят (вознесен), пошлю тебе кого-либо из Моих учеников, чтобы излечил твою болезнь и жизнь тебе и всем, кто с тобой, предоставил».

Откровения Якова Лорбера

В 1844 году немецким мистиком Яковом Лорбером была опубликована «Переписка Иисуса с Абгар Уккама, князем Эдесским». Приводим отрывки из его труда (перевод с немецкого языка Л.П. фон Оффенберг, 1940 г., Женева; издательство Lorber-Verlag, Германия).

Первое обращение Абгара к Господу:

«Абгар, царь Эдесский — Иисусу-Целителю, появившемуся в окрестностях Иерусалима, Слава!

Я слышал о Тебе и об исцелениях, совершаемых Тобою без трав и снадобий; ибо ходит молва, что слепых Ты делаешь зрячими, хромых — ходячими, очищаешь прокаженных, изгоняешь бесов, исцеляешь неизлечимые недуги и даже воскрешаешь мертвых.

И после того, как услышал о Тебе все это, пришел я к заключению, что одно из двух предположений должно быть верным: либо Ты — Бог, Сошедший с небес, либо, Совершающий подобные дела, Ты должен быть, по крайней мере, Сыном Всемогущего Бога.

Поэтому я пишу Тебе и прошу Тебя: соблаговоли прийти ко мне и исцелить меня от моего недуга.

Также слышал я, что иудеи замышляют недоброе против Тебя. Я владею небольшим, но вполне благоустроенным государством, и места там достаточно для нас обоих.

Поэтому приходи ко мне, мой высокочтимый Друг Иисус, и оставайся жить в моей столице, где все будут носить Тебя на руках и в сердцах своих.

Ожидаю Тебя с величайшим нетерпением в сердце!

Послано с верным гонцом и слугою моим Брахом».

Первый ответ Господа:

«Блажен ты, Абгар! Ибо имеешь Веру, не видав Меня! Как сказано в Писании обо Мне: «Видевшие не уверуют в Меня, дабы не видевшие Меня уверовали и унаследовали Жизнь

Что же до твоего письма, в котором просишь ты Меня прийти к тебе, из-за преследования иудеев, — скажу тебе следующее: надо, чтобы все, ради чего пришел Я на землю, исполнилось со Мной в местах сих.

Истинно говорю тебе: приближается время, когда сбудется со Мной Все, согласно Писанию, после чего Я вернусь к Тому, от Которого Я исшел от Вечности.

Имей терпение с твоим легким недугом.

Как только Я буду в небесах — Я пошлю тебе Моего ученика, и он поможет тебе и даст истинное исцеление тебе и всем твоим».

Написано Иаковом, учеником Господа, вблизи Назарета, и вручено Браху, гонцу и слуге царя Эдесского.

Вскоре по получении Абгаром письма от Господа тяжко заболел старший сын и наследник царя. Все лекари Эдессы объявили его недуг неизлечимым. Это повергло Абгара в полное отчаяние, и в своем горе написал он второе письмо Спасителю.

Второе обращение Абгара к Спасителю:

«Абгар, несчастный князь Эдесский, — Иисусу — доброму Целителю.

Честь и слава Господу!

Иисусе, добрейший Спаситель!

Мой старший сын и наследник — лежит при смерти. Он так радовался вместе со мной возможному Твоему прибытию в наш город. Злая горячка уложила его и грозит ежеминутно его унести.

Я же знаю от моего слуги, что таких больных Ты исцеляешь даже на расстоянии — без всякого снадобия, но лишь силою Твоей воли.

Иисусе Спаситель! Ты, Который воистину Сын Всевышнего Бога, — исцели моего сына! Он так возлюбил Тебя, что готов пожертвовать жизнью для Тебя. Вымолви одно слово, и Твоя всемогущая Воля исцелит его.

Иисусе! Спаситель! Умоляю Тебя: спаси, спаси, спаси моего сына сейчас и не откладывай этого до после возвещенного Тобою Вознесения Твоего. Ведь я тоже болен.

Написано в столице моей Эдессе. Переслано с тем же верным слугой».

Второй ответ Господа:

«Абгар! Велика твоя вера, и это одно исцелило бы твоего сына; но оттого, что нашел Я у тебя больше, нежели во всем Израиле, — сделаю и Я больше для тебя, чем ты думаешь!

Хотя потеряешь ты сына своего в этом видимом мире, но духовно зато обогатишься стократ!

Из-за этой истинной, внутренней, основанной на великой Вере Любви к Господу приходится терять телесно «в этом видимом мире» самое дорогое! Но духовно такая Любовь обогащает стократ — в вечном царстве Господнем!

Кому из нас не приходилось с этим встречаться?! Да, если мы посвящаем себя целиком Господу и Царствию Его Небесному, то «телесно» много теряем в мире; ибо нельзя служить двум господам сразу.

Если мы хотим достичь Вечного и Непреходящего, мы не должны цепляться за проходящее и бренное…»

В конце своего письма Спаситель упоминает, что в город Абгара на днях должен прийти бедный странствующий юноша: «Прими его, и этим ты порадуешь мое сердце».

Третье обращение Абгара к Господу:

«Абгар, ничтожный князь Эдесский — Иисусу-Спасителю, появившемуся в окрестностях Иерусалима, Вечная Слава!

… Глядя же на своего больного сына, который любит Тебя все больше и больше с каждым днем, я невольно тоже затосковал по Тебе более прежнего. Прости, что пишу Тебе об этом. Ведь я знаю, что все наши мысли известны Тебе раньше нас, но, несмотря на это, пишу Тебе все — как человеку вообще.

Делаю это по совету того юноши, которого Ты мне поручил. Он уже у меня, и он сказал мне, что так обращаются к Тебе все, кто имеет просьбу к Тебе. Также узнали мы от него, что он видел Тебя. Говорит он связно, а главное — умеет образно рассказывать и описывать.

И, к великой радости моего сына, который еще жив, хотя очень слаб, этот юноша рассказал нам о Тебе, так подробно и ясно описав нам Твой облик, что мы словно увидели Тебя, стоящего, как живого, перед нашими глазами.

В моей столице живет один известный живописец. Я его призвал, и со слов юноши он тут же нарисовал Твой поясной портрет.

Лик поразил нас, но, когда юноша заверил, что Ты, Господи, именно так и выглядишь, — радость наша была безгранична.

Пользуюсь случаем, чтобы, вместе с этим письмом передать Тебе через моего гонца и Твой портрет. Прошу Тебя: выскажи посланцу Твое мнение относительно сходства с Тобой.

Иисусе, Спаситель рода человеческого! Не сердись на меня за это! Ибо не любопытство побудило нас так поступить, но лишь безграничная Любовь к Тебе и безмерное желание иметь хоть что-нибудь, могущее дать нам понятие о Твоем облике и Твоей внешности…

Помяни нас, Господи, в сердце Твоем!

Да будет для нас Твоя Святая Воля!»

Третий ответ Спасителя:

(Посланный 10 дней спустя с тем же гонцом)

«Возлюбленный сын Мой Абгар! Прими Мое Благословение, Мою Любовь и Мою Милость!

Часто говорю Я здесь в Иудее тем, которых Я избавил от всевозможных недугов: «Это сделала тебе Вера твоя», — но еще никого не спросил Я: «Любишь ли ты Меня?» — и никто еще не сказал Мне из глубины своего сердца: «Господи! Я люблю Тебя!»

Ты же, не видя Меня, уверовал, что Аз есмь Единый Бог, и ныне ты любишь Меня, как уже давно возрожденный из пламени Моего Духа.

Абгар! Абгар! Если бы ты только знал — если бы ты был только в состоянии понять, до чего ты Мне дорог и какая ты радость для Моего отцовского сердца! Бесконечное блаженство могло бы тебя уничтожить, так как не смог бы ты этого пережить!

Впредь же оставайся стойким, несмотря на то, что ты услышишь обо Мне от иудеев, преисполненных злобы, которые вскоре предадут Меня в руки палачей!

Если же ты это услышишь и все-таки не усомнишься во Мне, — тогда, после сына твоего, ты будешь первым, который духовно примет живое участие в Воскресении Моем после смерти!..

И это сохрани в сердце твоем, пока не воскресну, тогда немедленно придет к тебе Мой ученик, как Я сказал тебе в первом Моем письме. Он исцелит тебя и всех твоих, кроме сына твоего, который раньше Меня безболезненно перейдет в Мое царство!

Что же касается сходства портрета с Моей наружностью, то об этом расскажет тебе подробно твой гонец, видевший Меня уже три раза.

Если кто пожелает иметь мое изображение и будет руководствоваться теми же доводами, что и ты, то в этом греха не будет, — но горе тем, которые сделают идола из Меня!

И образ тот сохрани пока в тайне при себе.

Написано в Иудее учеником, который близок Моему сердцу, и переслано с тем же гонцом».

Четвертое обращение Абгара к Спасителю:

(Написано 7 недель спустя после третьего его обращения)

«Абгар, ничтожный князь Эдесский, — Иисусу-Спасителю, появившемуся вблизи Иерусалима и ныне преследуемому неразумными и слепыми евреями, не видящими исконного и священного Света, Солнца всех солнц — среди них!

Мой бесценный Спаситель! Иисусе! Ныне исполнилось сказанное Тобою во втором Твоем письме: два дня тому назад сын мой безболезненно почил!

На смертном одре, со слезами на глазах, просил он меня еще раз написать Тебе и сказать, как благодарен он Тебе за то, что Ты избавил его от страданий и страха перед смертью.

Умирая, он все время держал образ Твой на своей груди, и последними его словами были: «Отец мой небесный! Иисусе, ты — вечная Любовь! Ты, Который есть истинная Жизнь от века до века, ныне Ты живешь как Сын человеческий среди тех, которых создало Твое всемогущество, давшее им жизнь и облик. Ты, Единый — моя Любовь во веки веков! Я жив! Я жив! Я живу Тобою, и в Тебе — навсегда!»

После этих слов мой сын закрыл очи.

Знаю, Господи, что Тебе известно, как окончил свою здешнюю жизнь мой сын, и что я и весь мой двор горько по нем плакали, но все же пишу Тебе об этом, как человек человеку, тем более, что такова была последняя воля моего сына!

Господи! Прости мне, грешному перед Тобою, что докучаю Тебе четвертым посланием и мешаю Тебе в Твоей святой и великой работе, но, кроме того, вновь обращаюсь с просьбою: не отнимай от меня своего утешения!

Поэтому прошу Тебя, бесценный мой Спаситель: избавь меня от этих душевных мук и терзаний…

Но да будет Твоя Воля, а не моя».

Четвертый ответ Господа:

(Написанный рукою Господа по-гречески, между тем как предыдущие послания были написаны на древнееврейском языке)

Про сына твоего знаю, и знаю, как прекрасно закончил он здешнюю жизнь, но еще прекраснее начал он новую жизнь в Моем Царстве!

И ты делаешь правильно, что оплакиваешь его, ибо мало праведных в этом мире, и те, кто подобен твоему сыну, достойны, чтобы их оплакивали…

Итак, утешься сознанием, что оплакиваешь хорошее и доброе!

Сохрани эту печаль еще некоторое время. Будешь ты и Меня оплакивать вскоре, но недолго, ибо придет Мой ученик и всецело исцелит тебя!

Отныне будь щедр и милостив, и взамен найдешь ты милосердие! Не забывай неимущих, ибо они суть братья Мои, и что ты сделаешь им — ты сделаешь Мне, а Я воздам тебе стократ!

Ищи Великое, то есть Царство Мое, — тогда Малое в этом мире придет к тебе. Если же будешь стремиться к Малому в этом мире, тогда смотри, как бы Великое тебя не отвергло!

Вот, в темнице у тебя заключен преступник, который, согласно твоим мудрым законам, подлежит смертной казни!

Я же говорю тебе: Любовь и Милосердие выше Мудрости и Правосудия!

Поступи с ним по закону Любви и Милосердия, и ты навеки соединишься со Мной и с Тем, от Которого Я исшел в образе человека!

Написано Мной в Капернауме и переслано с тем же гонцом».

Пятое обращение Абгара к Господу:

(Написанное 3 недели спустя после ответа Господа на четвертое послание)

«Абгар, ничтожный князь Эдесский, — Иисусу-Спасителю, появившемуся в Иудее, в окрестностях Иерусалима, как Луч вечной Силы, обновивший небеса, миры и существа, не познанный «первозванными», но познанный ныне — пребывавшими доселе во тьме.

…И день, когда Твои ученики поняли духом, Кто Ты, Господи, — был для них самым счастливым и солнечным днем в их жизни. То же самое чувствую и я теперь из моей ночи!

Если бы только не болезнь моих ног! Я был бы уже давно у Тебя, но я хром и не в силах ходить, и вот, мои презренные ноги лишают меня теперь возможности достигнуть величайшего блаженства. Хотя теперь я переношу все с радостью, ибо Ты, Господи, снизошел ко мне, ничтожной песчинке, и счел меня достойным разговаривать с Тобой письменно.

И Ты научил меня столь великому и открыл мне столько всего чудесного и духовного, что подобное Учение может исходить лишь от Тебя, Господи, но от человека — никогда!

Что знал я раньше о жизни после смерти тела? Все мудрецы мира не могли мне этого объяснить. Хотя, согласно нашим религиозным преданиям, наши боги бессмертны, но предания эти так же далеки от жизни, как и сновидения, в которых то идешь пешком по морю, то плывешь на корабле по суше!

Ты же, Господи, доказал мне словом и делом, что только после смерти тела начинается истинная, духовная, совершенная и свободная Вечная Жизнь!

И впредь вечная благодарность Тебе, Господи, за все Твои бесконечные милости будет целью моей жизни, оттого и пишу я Тебе об этом, хотя и сознаю, что вся моя благодарность — ничто перед Твоею Милостью!

Господи! Что могу я дать Тебе, когда все, что я имею — Твое и от Тебя?!

И думается мне, что искренняя благодарность к Тебе, исходящая из глубины сердца, — самое достойное для человечества, так как неблагодарность как таковая присуща ему более всего.

Вот почему, кроме благодарности, я ничего не могу принести Тебе в дар! Еще скажу Тебе, что я решил отныне устроить все в моей стране согласно Твоей Воле и Твоим указаниям.

Я исполнил Твое желание и не только выпустил на свободу того государственного преступника, но и принял его в свою школу и допустил к своему столу.

Быть может, поступая так, я, как принято говорить, немного перестарался, но мой человеческий разум не берется обсуждать этот поступок, поэтому я пишу Тебе о нем, ибо Ты укажешь мне истинный путь и направишь меня.

Тебе одному, Господи! Иисусе! — моя Любовь и сыновья покорность! Да будет Твоя Воля!»

Пятый ответ Господа:

«Внимай, возлюбленный сын и брат Мой Абгар!

Ныне у Меня 72 ученика и среди них 12 апостолов, но и все они, вместе взятые, не имеют твоей Веры, хотя ты язычник и Меня никогда не видел, не видел также и бесчисленных чудес, которые не прекращаются со дня Моего Рождения.

И да преисполнится сердце твое великой надеждой, ибо случится и уже отчасти случилось, что Я отниму Свет от детей и передам его вам — язычникам, ибо лишь недавно нашел Я среди живущих здесь римлян и эллинов веру, какой не найти во всем Израиле.

Любовь и Смирение исчезли из сердец иудеев, а среди вас, язычников, Я нашел полноту чувств этих.

Вследствие чего отниму Я Свет от детей и дам его вам, дам все Царство Мое отныне и навеки! А дети могут питаться отбросами мира сего.

Ты хочешь, чтобы Моя Воля стала законом в твоей стране? Пока это трудно, ибо все требует известной зрелости. Мой же Закон есть Любовь. Хочешь ввести что-нибудь от Меня в твоей стране — тогда введи этот Закон, и ты увидишь, как все пойдет легко с Моей Волей!

Ибо пойми: Моя Воля и Мой Закон так тесно связаны между собой, что, в сущности, составляют они одно целое, как одно целое суть Я и Отец!

Конечно, многое еще сопряжено с Моей Волей, но этого ты еще не в состоянии понять. Когда придет Мой ученик, он посвятит тебя во все. И, как только он окрестит тебя во Имя Мое — Дух Божий снизойдет на тебя и будет впредь руководить тобою.

С преступником поступил ты верно, и, уразумей, что подобное делаю Я ныне и с вами — язычниками.

И да послужит этот поступок твой зерцалом того, что Я делаю теперь, и в недалеком будущем выполню полностью. Последнее для твоего успокоения и благословения!

Шестое обращение Абгара к Господу:

(Написано 10 недель спустя)

«Абгар, ничтожный князь Эдесский, — Иисусу-Спасителю, явившемуся в окрестностях Иерусалима, ради спасения всех народов с чистым сердцем, которые добровольно пожелают жить согласно Слову Его!

Господи!.. Не только наилучший целитель Ты в глазах моих, но Творец и Господь вселенной от века до века!

Поэтому лишь Тебе могу поведать я о страшном государственном бедствии, обрушившемся на нас, умоляя Тебя из самой глубины моего сердца отвести от нас это ужасное бедствие.

Как Тебе должно быть известно, дней десять тому назад было у нас несильное землетрясение, которое, благодаря Тебе, почти ничего не разрушило.

Но на второй день после землетрясения помутнела вода во всей стране, и все, кто пил эту воду, сначала страдали безумными головными болями, а потом теряли рассудок и становились похожими на одержимых.

Моим указом я немедленно запретил пользоваться местной водой во всей стране впредь до нового распоряжения, а тем временем приказал всем моим подданным собраться в Эдессе, где получают они от меня вино и воду, которую доставляют мне издалека на кораблях.

Думаю, что этими распоряжениями не нанес я вреда, ибо побудили меня к этому истинное Милосердие и Любовь к моему народу.

С полным смирением в сердце прошу Тебя, Господи! Помоги мне и моему народу! Избавь нас от этой беды!..

Да будет Твоя Святая Божественная Воля!»

Когда Господь прочитал это послание, возмутился Он духом и воскликнул, причем голос его прозвучал подобно раскатам грома: «Сатана! Сатана! Доколе будешь ты искушать Господа и Бога твоего?! Что сделал тебе этот маленький и трудолюбивый народ? За что ты его мучишь?! Но, дабы вновь познал ты во Мне Господа и Бога твоего, Я повелеваю тебе: «Изыди из страны той навеки!» Аминь! Некогда удовлетворялся ты бичевать тело людей, чтобы искушать их, как допустил Я это с Иовом, но что делаешь ты теперь с Моей землей?! Если имеешь отвагу, напади на Меня, но Мою землю и людей, носящих Меня в сердце своем, оставь до того времени, что будет дано тебе для последнего испытания твоей свободной воли!»

И лишь после этих слов призвал Господь одного из учеников, который начертал следующий ответ Абгару.

Шестой ответ Господа:

«Возлюбленный сын Мой и брат Абгар!

Это сделал тебе не твой, а Мой враг! Ты не знаешь его, но Я знаю его издавна!

Но недолго ему осталось властвовать. Скоро князь этого мира будет побежден. Ты же не бойся его, ибо для тебя и народа твоего я его уже победил.

И отныне можешь ты вновь пользоваться водой в твоей стране. Она уже очищена и обезврежена.

Видишь? Меж тем, как возлюбил ты Меня, случилось с тобой недоброе. Но под влиянием этого несчастья усилилась и окрепла твоя Любовь ко Мне, отчего и взяла она верх над властью тьмы, и отныне ты навсегда свободен от исчадий ада.

Вот почему Вера подвергается большим искушениям и испытаниям, и ей приходится проходить сквозь огонь и воду! Но пламя Любви заглушает огонь испытаний, и вода испаряется под влиянием силы Любви.

Что случилось ныне с твоей страной под влиянием природы — случится однажды в духовном отношении со многими из-за Моего Учения!

И помешаются те, кто напьется из луж лжепророков!

Прими Мою Любовь, Мое Благословение и Мою Благодать, брат Мой Абгар!»

Седьмое обращение Абгара к Господу:

(Написанное 9 недель спустя после получения Абгаром шестого ответа Господа и врученное Спасителю за пять дней до его входа в Иерусалим)

Абгар, ничтожный князь Эдесский, — Иисусу-Спасителю, явившемуся в окрестностях Иерусалима, как спасение всех народов, Господь-Помазанник от века до века, Бог всякой твари и всех человеков и духов — как добрых, так и злых!

…Господи! Из Твоего первого письма, которое Ты всемилостивейше соизволил начертать мне, я знаю, что, согласно Твоей собственной Воле, все должно сбыться с Тобою так, как ныне замышляют это коварные иудеи…

Я, как римский вассал и близкий родственник императора Тиберия, имею в Иерусалиме преданных мне соглядатаев, которые особенно зорко следят за тамошним высокомерным духовенством.

Итак, мои верные слуги донесли мне подробно о замыслах этих строптивых и преисполненных гордыни книжников и фарисеев и о том, что они замышляют сделать с Тобой. Они не только хотят извести Тебя и убить по-своему, то есть побить камнями или сжечь, нет! Это они считают недостаточным для Тебя!

Они намерены подвергнуть Тебя самой бесчеловечной казни, проявив наивысшую и неслыханную жестокость!

Господи! Только внемли мне: эти звери в человеческом образе собираются пригвоздить Тебя к кресту и оставить Тебя на нем, покуда Ты не умрешь на этом позорном столбе медленной смертью и в ужасных мучениях!..

Они хотят выставить Тебя как государственного изменника и подстрекателя прошлогоднего народного восстания против власти.

Этим они надеются снискать себе снисхождение со стороны римлян, чтобы далее продолжать свою гнусную работу. Конечно, им это не удастся, и Ты знаешь лучше меня, что им не провести римлян.

Господи! Если Ты только соблаговолишь принять услугу от меня, самого преданного Твоего друга и поклонника, я немедленно пошлю гонцов в Рим и к Понтию Пилату, и я ручаюсь, что эти звери сами упадут в яму, которую они роют Тебе!

Но, зная Тебя, Господи, как я Тебя знаю, и что Ты не нуждаешься в чьих-либо советах, а тем более в советах, от людей исходящих, я уверен, что Ты поступишь так, как Ты сочтешь нужным; но я, как человек, считал своим долгом подробно передать Тебе все, что я узнал, и предупредить Тебя!

Одновременно прошу Тебя принять самую искреннюю мою благодарность за великую милость, оказанную мне и моему народу.

Господи! Скажи только: что могу я сделать для Тебя?! Да будет всегда Твоя Святая Воля!»

Последний ответ Господа:

«Внимай, возлюбленный сын Мой и брат Абгар!

Все действительно обстоит так, как ты Мне написал, но тем не менее все должно исполниться со Мной согласно Слову Моему!

Ибо иначе ни один человек не достигнет Жизни Вечной!

Теперь ты еще не в силах понять этого, но прошу тебя: не предпринимай мер для оправдания Моего, ибо старания твои будут тщетны — такова Воля Отца, Живущего во Мне, от Которого Я исшел в образе человека!

И да не устрашит тебя Крест, к которому Я буду пригвожден!

Ибо отныне этот Крест будет краеугольным камнем Царства Божия, а также вратами Его до скончания веков!

Я же пребуду лишь три дня во гробе!

На третий день Я воскресну, как вечный победитель смерти и ада, и буду судить судом праведным всех нечестивых, но для сущих в сердце Моем Я раскрою Врата Небес!

Когда же через несколько дней ты увидишь, как померкнет солнце, — тогда знай, что твой лучший друг и брат умер на кресте!

Да не устрашит тебя и это, ибо всему надлежит исполниться!

Когда же восстану Я из мертвых — тогда, в то же самое время, ты увидишь знамение от Меня, по которому познаешь Воскресение Мое!

Прими, возлюбленный брат мой Абгар, Мою Любовь, Мою Благодать, и да пребудет с тобой Мое Благословение!»

«Письма Господа содержат основные учения Его благовести и гениально краткое изложение нашего спасения через жертвенную смерть Спасителя. Таким образом, переписку Иисуса с Абгаром можно назвать «маленьким Евангелием», открывающим нам Любовь Отца нашего Небесного, милостиво одарившего спасением детей своих, — Своим Учением, Своей смертью на кресте и победным Своим воскресением из мертвых.

Для внимательного читателя будут очевидны некоторые разночтения между версиями, представленными в разных источниках.

Апостол Фаддей: «Мы оставили свое. Возьмем ли чужое?»

Вернемся к Мовсесу Хоренаци. Историк пишет:

«После вознесения Спасителя нашего апостол Фома, один из двенадцати, послал оттуда одного из семидесяти — Фаддея в Эдессу вылечить Абгара и благовествовать слово Господне. Тот, явившись, зашел в дом некоего Тубии, иудейского вельможи, по слухам — из рода Багратуни, который в свое время скрылся от Аршама и не отступился от иудейства, подобно прочим своим сородичам, а остался верен его законам, пока не уверовал во Христа. Весть о Фаддее облетела весь город; услышал Абгар и сказал: «Это тот, о котором писал Иисус» и тотчас призвал его. И стоило тому войти, как Абгару явилось дивное видение на его лике. И поднявшись с престола, он пал ниц и поклонился ему. И удивились все присутствовавшие вельможи, ибо не узрели видения. И сказал ему Абгар: «Действительно ли ты ученик благословенного Иисуса, которого он обещал прислать ко мне сюда, и можешь ли ты излечить мою болезнь?» И Фаддей ответил ему: «Если уверуешь во Христа Иисуса, Сына Божьего, дастся тебе желание сердца твоего». Абгар сказал ему: «Я уверовал в него и в Отца его. Поэтому я пожелал прийти со своим войском и истребить иудеев, распявших его, но был остановлен римскими властями».

После этих слов Фаддей принялся благовествовать ему и городу его и, положив руку на него, исцелил его… Исцелил также всех больных и недужных в городе. И уверовали все и крестились сам Абгар и весь город…

Апостол Фаддей крестит некоего мастера по шелковым головным уборам и, дав ему имя Аддэ, рукополагает духовным главой Эдессы и оставляет вместо себя при царе. Сам же берет у Абгара грамоту, (предписывающую) всем внимать Евангелию Христа, и прибывает к Санатруку, сыну сестры царя, который управлял нашей страной и войсками…»

Так Абгар стал первым в истории крещеным царем. В награду за исцеление он предложил Фаддею ценные дары, которые тот отверг со словами: «Мы оставили свое. Возьмем ли чужое?»

Апостол Фаддей принес в Армению наконечник копья, которым римский солдат пронзил распятого Христа. Проповедуя в Армении, апостол обратил в христианство много язычников, в том числе дочь царя — Сандухт. Тем временем царь Абгар пишет несколько писем своему племяннику Санатруку и другим царям, рассказывая о своем исцелении и призывая их принять христианство. Несмотря на все усилия дяди, Санатрук оставался глух ко всем увещеваниям: он приказал придать смерти Фаддея и Сандухт.

Потребуется еще два с половиной столетия, чтобы в 301 году армянский царь Тиридат узаконил в своем государстве христианство как официальную религию, провозгласив Армению первой в мире христианской страной.

Нерукотворный образ Господа

Любовь Абгара к Спасителю нашла свое воплощение не только в их переписке, но и в поступках. По указу царя была разрушена статуя, стоящая перед центральными воротами Эдессы. По существующему обычаю, каждый желающий войти в город должен был сначала поклониться этой статуе и лишь потом пройти в ворота.

На этом месте по приказу Абгара была установлена стела с Нерукотворным Образом Господа, надпись под которым гласила: «Христе Боже, всякий, надеющийся на Тебя, никогда не разуверится в Тебе».

Святой Лик Иисуса Христа, подаренный Спасителем царю Абгару, был признан и почитаем как подлинный портрет Господа и служил образцом для всей христианской иконографии.

Портрет ждала непростая судьба. В 944 году, при правлении Константина VII Багрянородного, византийского императора армянских кровей, Святой Образ из Эдессы был перевезен в Константинополь. В 1362 году Святой Лик был насильно вывезен из византийской столицы в Геную капитаном Леонардо Монтальдо. Спустя 22 года капитан, уже будучи дожем Генуи, поднес Нерукотворный Образ Господа армянской церкви Св. Варфоломея. В 1507 году, когда Генуя была захвачена королем Людовиком XII, Святой Лик был похищен и увезен во Францию. Вскоре генуэзцы выкупили Образ и реликвия вернулась в церковь Св. Варфоломея, где хранится и по сей день в серебряном футляре, украшенном драгоценными камнями.

Примечательно, что Нерукотворный Образ помещался на знаменах русских войск, чтобы охранять их от врагов. В Русской Православной Церкви есть благочестивый обычай при входе верующего в храм читать вместе с другими молитвами тропарь Нерукотворному Образу Спасителя.

В декабре Армянская Апостольская Церковь поминает св. Абгара, первого уверовавшего во Христа царя Армении. В 2016 году день памяти святого приходится на 6 декабря.

Едессийцы — потомки царя Абгара из Эдессы

По преданию, едессийцы из северо-кавказского села Эдиссия (у местных армян — Едессия) являются далекими потомками жителей Великой Эдессы, волею судеб оказавшихся близ Старой Шемахи (село Кильвар), расположенной на территории Восточного Закавказья.

Но и здесь они не обрели мирной жизни. Лишь в начале XVIII века появилась надежда на избавление от рабства. Ее вдохнул каспийский поход Петра Первого 1722 — 1723 годов. Однако уход русской армии из Закавказья сделал жизнь армянского населения еще более невыносимой. Вот что писали 28 октября 1725 года туркоязычные армянские крестьяне Петру Первому (к тому времени почившему в бозе): «Население наших деревень насильно сделали турками, наши рукописи, книги и церкви сожгли, наших священников истребили. Многие люди были истреблены мечом из-за веры. Теперь днем являемся турками, а ночью становимся армянами, другого выхода не имеем. Наш выход — это ты сам, наша просьба заключается в следующем: ради Христа… отправь войска, освободи нас… после чего мы все будем среди твоих войск…» Ответ пришел только в конце века (1797 г.) в виде жалованной грамоты императора Павла I армянам, переселившимся в район Дербента: «Внимая прошению армян Дербента и других окрестностях, препоручаю, чтобы те, которые пожелают переселиться, таковые переселения произвести и по прибытию избрать род жизни им свойственной, получая земли для их потребления».

Спустя два года кильварцы основали урочище Касаева Яма — к северу от Моздока (в 1851-м по их настоятельной просьбе село было переименовано в местечко Эдиссия — Едессия). Едессийцам не только удалось сохранить веру своего предка Абгара, но и вернуться к исконному языку Месропа Маштоца, создателя армянского алфавита.

Давно хотел написать подобный пост, но френд Руслан Давидов опередил.

Когда уважаемые армяне рассказывают вам, что Армения - первая в мире страна, принявшая христианство в качестве государственной религии, это, мягко говоря, неправда. Первым в мире христианским государством стала ассирийская Осроена (по ассирийски Бет - Осройо ) во главе с царём Абгарем V Уккамой , с чьим именем связана история о Нерукотворном Образе Иисуса Христа . Даже историки, скептически относящиеся к рассказу церковного историка Евсевия Кесарийского, относят христианизацию Осроены ко временам Абгаря IX Великого , правившего веком ранее крещения армянского царя Тиридата Великого.

Армянская фреска с изображением св. Абгара

Разоблачению этого мифа и посвящен пост Руслана Давидова. Оригинал .

Миф об армянстве ассирийского царя Абгара Укамы, который по церковному преданию первым из царей принял христианство, свое начало берет от Мовсеса Хоренаци, как его еще называют - Геродот армянской истории. В его труде "История Армении" царь Аршам назван отцом Абгара.

Но история знает двух царей Армении с именем Аршам. Это
Аршам I (ок. 240 до н. э.), который первым из армянских царей стал чеканить монеты и его преемник Аршам II (ок. 230 до н. э.). Как видим оба царя жили за два столетия до царя Абгара и, как минимум близких родственных связей иметь не могли.

Дело в том, что Мовсес Хоренаци имя Аршама связал с царем Абгаром по недоразумению:

« Исследователи и комментаторы «Истории Армении» Мовсеса Хоренаци отмечают, что это имя возникло по недоразумению: у царя Эдессы Абгара было прозвище Укама («Черный» которое в армянском переводе «Церковной истории» Евсевия Кесарийского передано в форме Арджама (от арджн - «черный»), а в переводе труда Лабубны (см, прим. 367) — Аршама. «Абгар Аршама» было воспринято как «Аршамов Абгар», т. е. Абгар, сын Аршама. Отсюда возникло представление, что Абгару на троне Эдессы предшествовал Аршам. К этому, однако, мы должны добавить, что имя Аршам, как таковое, не является случайным среди имен армянских царей. Так именовался один из царей династии Ервандакан (Ервандуни) (Арсамес), царствовавший в Коммагене-Софене в 30-е гг. III в. до н. э. и основавший городя Аршамашат в Софене и две Арсамеи в Коммагене. »

****
«В работах Ю. Веселовского (1900 г.)58 и Гарегина Левоняна (1941 г.)1 театр в Северной Месопотамии рассматривается как армянский античный: театр, а сам Абгар Укамо — как армянский царь, один из преемников Тиграна и Артавазда.
Леон Калантар в рецензии на книгу Гарегина Левоняна справедливо возразил против этой точки
зрения, указав, что Абгар давно уже признан сирийцем, а его театр — явление сирийской культуры1. »

В недавно обнаруженом месте погребения царской династии в Замке Урфы (Эдессы) содержится надпись на ассирийском языке «Великий царь Абгар V Укама Манну, первый христианский правитель Эдессы»
http://www.bnetha.org/news/2016-07-10-267

Примечательно, что в надписи он назван царем Эдессы, а не Армении, как у Мовсеса Хорненаци.

29 Августа Православная Церковь чествует Спас Нерукотворный, церковный праздник связан с перенесением в 944 году Чудотворного Образа при Царе Константине VII Багрянородном из древней Едессы в Константинополь.

В сирийском городе Едессе некогда царствовал Государь Авгарь V (на престоле был с 4 года до н.э. по 7 год н.э. и после перерыва с 13 по 50 год н.э.). В середине второго царствования его поразила по всему телу проказа. Как раз в те времена Иисус Христос благовествовал в Святой Земле. Широкая молва о великих чудесах, творимых Господом, дошла до Сирии, до Царя Авгаря.

Священное Предание Церкви свидетельствует, что, не видя Спасителя, Царь Авгарь уверовал во Христа как в истинного Сына Божия и написал Ему письмо с просьбой исцелить его. Письмо он отправил со своим придворным художником Ананией и поручил тому написать изображение Божественного Учителя. Анания добрался до Иерусалима, увидел Господа, но не мог подойти к Иисусу из-за большого стечения людей. Анания забрался на высокий камень, пытался издали написать образ Господа Иисуса Христа. Тогда Спаситель подозвал его, назвал Ананию по имени и передал для Царя Авгаря заведомо написанное краткое ответное письмо. Он сообщил, что пошлет Своего ученика Апостола Фаддея для исцеления Царя. Затем Сын Божий попросил принести воду и льняной плат-убрус. Он омыл Свой лик, промокнул его убрусом, и на убрусе чудесно возникло изображение облика Иисуса Христа. Убрус и письмо Спасителя Анания доставил в Едессу.

С благоговением принял Царь Авгарь Святыни и по вере получил исцеление. Лишь малые следы страшной болезни оставались на его лице. Прибывший позже Апостол Фаддей крестил Царя Авгаря, исцелил его и проповедал Евангелие всем жителям Едессы.

Апостол Фаддей и Царь Авгарь со Спасом Нерукотворным. Икона Х века в монастыре Святой Великомучиницы Екатерины у горы Синай

Во втором томе «Полного Месяцеслова Востока» Архиепископа Сергия (Спасского) в Житийной справке об Апостоле Фаддее свидетельствуется: «...У Георгия Синкелла под 215 годом от Р.X. говорится, что Юлий Африканский говорил об Авгаре Святом муж е - Царе в Едессе, тоже у Моисея Хоренского (5 век)...» Получается, что ещё в пору раннего Христианства Царь Авгарь уже почитался как Святой, хотя он до сих пор и не включён в Православные Месяцесловы.

Царь Авгарь на краю Образа повелел написать: «Христе Боже, всякий, уповая на Тебя, не постыдится». По приказу благочестивого Государя Авгаря Нерукотворный Образ Спасителя (Μανδύλιον) был украшен окладом и помещен в нише башни над главными воротами города - в своего рода Спасской Башне Едессы. После смерти Царя Авгаря V в 50 году н.э., хотя его старший сын-наследник отступался от Христианства, ещё два поколения других наследников Благоверного Авгаря - Цари Осроены со столицей Едессой вместе с народом сохраняли верность Христианской Вере.

И только потом один из правнуков первого Христианского Государя снова изменил Христианству и впал в идольское нечестие - уже после 100 года н.э. Он решил убрать Образ с главного въезда в город. Епископ Едессы, дабы избежать поругания великой Святыни, по повелению Самого Господа распорядился закрыть надвратную нишу керамической плитой, но притом оставил перед Образом горящую лампаду. Жители Едессы, знавшие о замурованном Образе Спасителя, продолжали тайно чтить главную Едесскую Святыню.

Однако со временем сокровенная христианская тайна ушла из памяти даже местных христиан, хотя благодать Нерукотворного Образа продолжала покровительствовать городу и горожанам: при отдаленных потомках Святого Государя Авгаря V Цари Едессы Абгар VIII (177-212 годы) и его сын - Абгар IX Великий (Lucius Aelius Megas Abgar IX; 212-216 годы) прекратили преследование христиан. А Царь Абгар IX, по сведениям некоторых источников, к концу своего краткого царствования даже сам принял Христианство.

Прошли века, и само существование скрытой Едесской Святыни было прочно забыто. В 545 году персидский Царь Хозрой I осадил Едессу, и положение города казалось безнадежным. Тогда Едесскому епископу Евлавию явилась Пресвятая Богородица и повелела достать из замурованной ниши Образ, который спасет город от супостата. Вскрыв надвратную нишу, Святитель обрел Нерукотворный Спас, перед которым чудесным образом продолжала гореть лампада, зажженная почти за четыре с половиной века до того. Обнаружилось и другое чудо - на керамической плите, на черепице, по-церковнославянски - на черепии , закрывавшей Образ, было точно такое же изображение, как и на Нерукотворном Убрусе. После совершения Крестного Хода с Нерукотворным Образом по стенам города персидское войско отступило.

В 630 году Едессу завоевали арабы, но они не препятствовали поклонению Нерукотворному Образу, слава о котором распространилась по всему Востоку. В 944 году Ромейский Император Константин VII Багрянородный (905 - †959), отстранив от Престола своего тестя-узурпатора Романа I Лакапина и вернув себе по праву прямого наследника Самодержавное достоинство, пожелал перенести Образ в тогдашнюю Столицу Православия и выкупил его у эмира - правителя Едессы. С великими почестями оба Нерукотворных Образа Спасителя - на самом Убрусе и на Черепии (или на Керамии), а также само письмо, которое Спаситель написал Благоверному Царю Авгарю, были перенесены духовенством в Константинополь. 16 Августа Образ Спасителя на Убрусе был поставлен в Фаросской церкви Пресвятой Богородицы.

О последующей судьбе Царьградских Нерукотворных Образов - Убруса и на Черепии - существует несколько преданий. Один с них похитили крестоносцы во времена их владычества в Константинополе (1204-1261), но корабль, на который была взята святыня, потонул в Мраморном море. По другим преданиям, один из Царьградских Нерукотворных Образов был передан около 1362 года в Геную, где хранился в Армянском храме во имя Апостола Варфоломея, древняя чудотворная копия которого пребывает там и ныне.

Мандилион из армянского храма Апостола Варфоломея в Генуе

Из Церковного Предания известно, что первоначальный Нерукотворный Образ неоднократно давал с себя точные отпечатки. Один из них отпечатался на камне, когда Анания прятал Образ под каменной плитой ещё по пути в Едессу. Другой образ отпечатался на плаще, в который был завернут Нерукотворный Спас во время одного из перевозов. Тот Образ попал в Грузию. Возможно, что разность преданий о первоначальном Нерукотворном Образе основывается именно на существовании нескольких точных отпечатков.

Во времена иконоборческой ереси защитники иконопочитания, проливая кровь за святые иконы, пели тропарь Нерукотворному Образу.

Тропарь, глас 2:

Пречи́стому Твоему́ о́бразу покланя́емся, Благи́й,/ прося́ще проще́ния прегреше́ний на́ших, Христе́ Бо́же:/ во́лею бо благоволи́л еси́ пло́тию взы́ти на Крест,/ да изба́виши я́же созда́л еси́ от рабо́ты вра́жия./ Тем благода́рственно вопие́м Ти:/ ра́дости испо́лнил еси́ вся, Спа́се наш,// прише́дый спасти́ мир.

В доказательство истинности иконопочитания Святитель Григорий II Римский (715-†731) прислал письмо к Ромейскому Императору-иконоборцу Льву III Исавру, в котором свидетельствовал об исцелении Царя Авгаря от проказы и о пребывании Нерукотворного Образа в Едессе как о чем-то широко известном и общепризнанном.

По духовным повестям, свидетельствам средневековых церковных историков и Прологам известны такие Нерукотворные Образа Спасителя:

2) Спас Нерукотворный на Черепии, обретенный в Едессе в 545 году, празднуется 16/29 Августа.

3) Спас Нерукотворный из Камулиан в Каппадокии. Предание о Камулианском образе, изложенное в «Слове» Святителя Григория Нисского, содержит историю его двоекратного обретения. Впервые обретение произошло во времена Императора Диоклетиана и повторно - в царствование Святого Ромейского Императора Феодосия I Великого, при участии самого Святителя Григория Нисского. С тех пор нерукотворная икона оставалась в Кесарийской митрополии и совершала чудотворения. На свидетельство Святителя Григория Нисского о нерукотворном образе Владыки «на чистом кидаре» в Камулианах Кесарийских ссылается автор «Предания о нерукотворных иконах». О перенесении Камулианского образа в Константинополь в 574 году упоминает только Георгий Кедрин, ромейский хронист рубежа XI-XII веков. По его словам, в течение нескольких десятилетий он почитался как палладиум Империи, сопровождая Христианское воинство в походах против иноверных. Предполагают, что именно его брал в походы против персов Император Ираклий в 620-е годы. Однако в VIII веке следы реликвии теряются. Она еще упомянута, со ссылкой на текст Святителя Григория, наряду с Едесским Мандилионом и римским Платом Вероники, в «Предании о нерукотворных образах». Видимо, от этого Образа при Ромейском Императоре Тиверии (578-582) получила исцеление Святая Мария Синклитика.

В Молитве Нерукотворному Спасу также сначала кратко излагается история великой иконы:

О Преблагий Господи Иисусе Христе, Боже наш! Ты иногда человеческаго образа Твое лице пресвятое омыв водою и отер убрусом, чудесне оное на том же убрусе изобразити и Едесскому князю Авгарю во исцеление недуга его послати благоволил еси.

Се и мы ныне, грешнии раби Твои, одержимии душевными и телесными недуги нашими, лица Твоего, Господи, ищем и с Царем Давидом во смирении душ наших зовем: не отврати лица Твоего от нас и уклонися гневом от рабов Твоих, Помощник нам буди, не отрини нас и не остави нас. О Всемилостивый Господи, Спасителю наш!

Вообрази Сам Себе в душах наших, да, во святыне и правде жительствующе, будем сынове Твои и наследницы Царствия Твоего, и тако Тебе, Премилостиваго Бога нашего, купно со Безначальным Отцем Твоим и Пресвятым Духом, славити не престанем во веки. Аминь.

Празднество в честь перенесения Нерукотворного Образа, совершаемое в Попразднество Успения Пресвятой Богородицы, именуют в обиходе Третьим Спасом. Особое почитание этого торжества в Русской Православной Церкви выразилось и в массовом иконописании. Нерукотворный Образ широко известен на Руси со времен Владимирова Крещения. Сейчас наиболее популярен даже среди светской публики Новгородский Образ Спаса Нерукотворного XII столетия из Успенского собора Московского Кремля, который ныне пленен в Третьяковской галерее.

Кремлевский Спас «Мокрая Брада»

Для истории Древней Руси знаменательно то, что в год перенесения превообразного Спаса Нерукотворного из Едессы в Константинополь - 944-й - был неудачный поход Великого Князя Игоря Рюриковича на Царьград, после которого был обновлен мирный договор Руси с Ромейской Империей. Несколько лет спустя с паломничеством в Столицу Империи отправилась вдова Великого Князя Игоря - Святая Равноапостольная Великая Княгиня Ольга, где Русская Государыня от Патриарха приняла Святое Крещение и стала Крестной Дочерью Императора Константина Багрянородного. Возможно, тогда же ей среди других Святынь Второго Рима довелось лицезреть и Нерукотворный Образ Иисуса Христа.

Об особом почтении на Руси к Нерукотворному Спасу свидетельствует то, что на протяжении веков Святой Спас изображался на боевых стягах Великих Князей Александра Невского, Димитрия Донского, Царя Иоанна Грозного.

Древний воинский стяг со Спасом

В Российской Императорской Армии на знаменах многих полков также изображался Спас Нерукотворный.

Полковое знамя в Российской Армии 1900 года

Два года назад - в Июле 2016-го в СМИ Анкары и Стамбула прошли сообщение об открытии турецких археологов в развалинах древней Едессы, ныне города Урфы (Юго-Восток Турции). Тогда в мэрии города Урфы состоялась пресс-конференция, на которой турецкие археологи рассказывали о результатах многолетних раскопок и детальных исследований в Едессе. В ходе раскопок было обнаружено около 80 древнейших христианских гробниц. Однако открытия 2016 года превзошли все ожидания. Вновь открытые гробницы выглядели намного величественней прежних, их украшали мозаичные орнаменты и надписи. Одна надпись на плите с Крестным Знамением, похожим на Георгиевский Крест, в частности гласит: «Великий Царь Абгар V Укама Манну, первый христианский правитель Эдессы» . По особенностям стиля и палеографическим признакам археологи датируют надпись 55 годом н.э. Древний текст однозначно свидетельствует, что гробница принадлежит членам семьи Августейшей Династии Царя государства Осроена Абгара V Укамы.

Гробница Святого Царя Авгаря V

Немного об истории Убруса с Нерукотворным Образом Иисуса Христа я впервые узнал в семидесятые годы из небольшого романа Всеволода Иванова (1895-1963) «Эдесская Святыня» (1946), который впервые был издан уже после смерти писателя в 1965 году. Время действия романа относится к 944 году и связано с перевозкой Убруса из Едессы в Константинополь. В центре повествования выдуманный персонаж - мусульманин, оружейник и поэт Махмуд. Собственно об Убрусе, его истории там было рассказано весьма мало.

Уже в пору своего воцерковления в середине восьмидесятых годов в книжках Царского времени в связи со Спасом Нерукотворным впервые прочитал о Благоверном Царе Авгаре Едесском, из церковных источников узнал о чуде возникновения Образа, уверовал, что это не легенда, как было принято писать у советских искусствоведов, а подлинное Предание Церкви, которое меня потрясло до глубины души.

И позже - уже в девяностые - я увлекся этимологическим исследованием слова «Образ» и славянского слова «Оубрус». Пытался выяснить, не произошло ли изначально само слово Образ в его основном значении от осмысления Убруса с нерукотворным изображением Иисуса Христа? Но гипотеза так и осталась гипотезой. Однако церковно-историческими исследованиями Священного Предания о Мандилионе я никогда прежде не занимался, и все вышеизложенное в данном очерке является составительской работой на основании материалов Интернета и книг из домашней библиотеки. Однако далее в связи с Праздником Спаса Нерукотворного я хочу рассказать и свою историю.

Нынешней весной я возобновил общение, прерванное более чем на тридцать лет, со своим старинным Другом - однокашником по учебе на факультете журналистики МГУ в 1975-1980 годах Арутюном Тиграновичем Амирханяном . Мы очень близко дружили в студенческие годы, ходили друг к другу в гости, в каникулы вместе ездили по СССР, весьма доверительно общались, делились прочитанным, ходили строем на военных курсах по сосновому бору под Ковровым, изредка пили пиво в московских двориках, читали и слушали стихи, музыку, друзей и чутко вслушивались в современность...

А после моего воцерковления с конца 1986 года я стал отдаляться от большинства журфаковских Друзей, и связь с Арутюном Амирханяном у меня прервалась. Была одна мимолетная встреча, был краткий разговор уже в нынешнем веке на отпевании нашей журфаковской преподавательницы Изабеллы Суреновны Семёновой в храме Святителя Николая Чудотворца на Маросейке. Сказали тогда друг другу, что хорошо бы ещё пообщаться... Но я тогда даже не удосужился взять у Арутюна номер его телефона, на погребение не остался из-за недомогания, ушел сразу после церковной службы. И с той поры прошло уже порядком лет...

Сравнительно недавно в Москве, в районных отделах социальной защиты населения была запущена благотворительная программа для пенсионеров «Активное Долголетие». Моя жена, немного подрабатывая в некоторых издательствах редактурой и корректурой, чтобы повысить профессионализм в редактуре иностранных библиографических ссылок, ещё в прошлом году записалась на курсы Немецкого и Английского Языков. На одном из занятий их преподаватель обмолвился, что ему скоро исполняется шестьдесят лет. В другой раз он упомянул, что первое высшее образование получил на факультете журналистики МГУ. Связав эти сведения, моя супруга тут же спросила его: не знал ли он во время своей учебы Л.Болотина?

Так для меня чудесным образом выяснилось, что тот преподаватель - мой старый Друг! Вскоре мы встретились у меня дома, у нас завязалась переписка, в которой мы делились друг с другом подробностями собственной жизни за те тридцать с лишним лет, когда наше общение прервалось.

У А.Т.Амирханяна уже с юности были способности к иностранным языкам, основным языком на журфаке у него был Французский Язык. И это понятно: Отец Арутюна во время Великой Отечественной в Новгородском котле раненный попал в немецкий плен, после нескольких неудачных попыток успешно бежал из лагеря, воевал во Французском Сопротивлении.

Ещё на журфаке Арутюн стал дополнительно учить Английский и Немецкий. Москвич в четвертом поколении, Арутюн всегда глубоко интересовался родной историей, москвоведением. В 1989 году в издательстве «Московский рабочий»- в книжной серии, посвященной истории знаменитых московских домов, у него вышла первая книга «Армянский переулок, 2» - о старинной усадьбе московских армян Лазаревых, где при Императорах располагался Лазаревский институт восточных языков. Исследования Арутюн продолжил. Результатом стала книга «Тайны Дома Лазаревых: Фрагменты истории московской армянской общины XIV-XX веков» (1992).

Возникла потребность получить системное историческое образование, и Арутюн Амирханян стал изучать историю и этнологию по программе Сорбонского университета. В 1994-1998 годах Арутюн работал в немецких СМИ, в Германии. Арутюн, будучи крещенным с детства, в семье воспитывался по-христиански и в отрыве от советских или коммунистических «догм». Сначала работа в типичных советских газетах «Ленинское знамя» (Московская областная), «Московская правда», «Строительная газета», а потом и жизнь за рубежом - в отрыве от Родины побудили Арутюна к возвращению к духовным корням, к воцерковлению.

Одним из результатов диплома Сорбонны стал фундаментальный исторический роман, основанный на изучении сотен исторических трудов и документов, «Наполеон, каким его знал телохранитель-оруженосец Рустам» , который вышел двумя изданиями в 2004 и 2007 годах.

А дальше ещё один поворот судьбы. Талант исторического прозаика был замечен, и А.Т.Амирханяну предложили обратиться к историческому повествованию об Едесском Царе Абгаре и о чуде обретения Спаса Нерукотворного на Убрусе.

А.Т.Амирханян отправился на Святой Афон в Русский Свято-Пантелеимонов монастырь, где в 2008 году прододолжилась его работа над будущим романом «Прикосновение Христа: Благовестие верным свидетелям Его Любви» . Давно привыкший к журналистской и писательской работе на компьютере, в монастырской келье принципиально новую вещь впервые за многие годы он стал писать от руки.

Работа шла при духовном окормлении Настоятеля обители - Старца Архимандрита Иеремии (Алёхина; †4 Августа 2016) и монастырского Духовника, Иеромонаха Макария (Макиенко ), при их неусыпной молитвенной поддержке.

И даже когда Арутюн уехал дописывать роман в Москву, такая духовная связь не пресекалась. Все новонаписанные главы рукописи отправлялись на Афон и подвергались тщательному рассмотрению. Любые отступления от подлинно евангельского подхода в повествовании сразу же пояснялись, и писатель без малейших амбиций следовал таким наставлением.

Работа над романом заняла около трех лет. Только список научно-исторических монографий, которые изучал автор в процессе написания, составляет около ста позиций, не говоря о множестве исторических документов, которые он использовал. И к концу 2010 года рукопись была готова, получила благословение Афонского Старца Иеремии и была направлена в Издательский Совет Русской Православной Церкви, где книге дали официальную рекомендацию к изданию.

9 Мая этого года мы с Арутюном и нашими женами шли вместе в шествии «Безсмертного Полка» от Тверского бульвара через Красную Площадь до Большой Полянки, а потом дружески посидели в квартире Арутюна на «Тульской». Тогда автор и преподнес мне свой роман «Прикосновение Христа» с тёплой дружеской надписью.

Приступая к чтению, я заранее постарался преодолеть предубеждение историка-источниковеда к православной художественной литературе. За минувшие четверть века буквально считаные разы перечитывал некоторые произведения наших классиков - А.С.Пушкина, Н.В.Гоголя, Ф.М.Достоевского, Н.С.Лескова... И всякий раз такие обращения были так или иначе связаны с моей основной исследовательской работой, а не ради досуга. В досуговую же пору старался следить за новинками Валентина Распутина, Виктора Лихоносова, Владимира Крупина, Сергея Щербакова, Александра Сегеня, Екатерины Домбровской и немногих других наших известных авторов. Ещё читал повести или рассказы двух знакомых Батюшек.

Но предисловие литературного редактора романа Татьяны Суздальцевой и напутственное слово читателю моего давнего знакомого - автора исторических книг о русских художниках Льва Михайловича Анисова как-то сразу меня расположили к внимательному и доверчивому чтению. В краткие часы отдыха от своей работы я «проглатывал» главу за главой, всё больше и больше погружаясь в атмосферу Малой Азии в пору Рождества и земной жизни Иисуса Христа и после Его Вознесения, постепенно увлекаясь и теряя счет собственного времени.

Историк А.Т.Амирханян на Святом Афоне

Конечно, как историк я вполне осознавал меру авторского воображения в создании действующих лиц, как библейско-исторических персонажей, так и вымышленных лиц (их совсем немного), необходимых для создания художественной объемной повествовательной ткани. Одно меня что-то тревожило, когда я приближался к ключевым сценам романа, которые повествовали о встрече едесского царедворца и живописца Анании с Самим Иисусом Христом и Пресвятой Богородицей. С опасением задумывался: а хватит ли моему Другу такта в изображении Сына Божия, то есть воплощенного Бога, и Божией Матери?

Как я потом понял, в основу творческого метода при работе над романом в самых ответственных главах, эпизодах Арутюном Амирханяном положены такие же изобразительные приемы, которыми пользуются искренне вдохновленные Новым Заветом православные иконописцы - никакой «живописи», никаких «художественных» фантазий, никаких вольных «агиографических» рассуждений! Величие Евангельских Образов в романе ни словом не было принижено...

При предполагаемом детальном литературоведческом разборе, думаю, можно было бы обосновать, что в повествовании о восприятии художником Ананией Личностей Спасителя и Божественной Матери автор талантливо смог словесно воспользоваться законами иконописной обратной перспективы - Иисус Христос и Богородица остаются в масштабе Священного Евангелия, а остальная - земная жизнь, с её чувственностью и даже суетой, несоизмеримо меньше Их Божественного Вселенского Величия. Думаю, такое качество текста было достигнуто через искусное выражение безмерного благоговения, которое испытывает художник Анания при главной встрече в его жизни. Никакой отечественной «бугаковщины», никакой западной «ренановщины» здесь и близко нет!

Чрезвычайно интересна в своем развитии фигура Царя Авгаря - от юноши-наследника, мужественного, безстрашного военачальника до истерзанного болезнями и страданиями, переживаниями за судьбы своего народа премудрого Государя. И хотя данный образ во многом уже художественный, беллетристический, но автор духовно-исторического романа и здесь постоянно обуздывает «фантазию», собрав по осколкам, по фрагментам из античных свидетельств о его жизни и церковно-исторических трудов Евсевия, Мовсеса Хоренаци, из древних иконописных клейм, древнерусских повествований живую мозаику цельного, живого образа. Духовное чувство меры здесь определило и сам замысел, и его творческую реализацию.

В процессе чтения романа, в нашей переписке и в прямом общении при редких встречах с Арутюном в Мае и начале Июне с крайним удивлением для себя я выяснил, что значительная часть тиража столь интересной, увлекательной и вместе с тем душеполезной книги до сих пор не распродана. Розничная продажа ведется в только трех местах - в Свято-Пантелеимоновом монастыре на Святом Афоне, в двух розничных лавках Московского Свято-Даниилова монастыря и в московском же не самом известном книжном магазине «Лабиринт». Какая-либо оптовая торговля книги и её реклама полностью отсутствуют. Об организации рецензий в СМИ автор романа даже не задумывался, а пару творчески встреч читателей с писателем в 2011 году в крохотных аудиториях погоду в распространении книги сделать не могли.

В общем, при всех его творческих талантах и способностях Арутюн Амирханян оказался неумелым рекламщиком и пропагандистом собственного труда. Об этом совсем не задумались и его благотворители, на чьи средства был издан роман.

Именно вследствие такой печальной книготорговой ситуации и в связи с шестидесятилетием А.Т.Амирханяна нами совместно было решено провести творческий вечер писателя, посвященный Спасу Нерукотворному и личности Святого Царя Авгаря.

Представители руководства Московского областного отделения Союза писателей России решили поддержать данное мероприятие как таковое. Потом была достигнута договоренность с Московским Домом Национальностей у Красных Ворот - в бывшей усадьбе князей Куракиных (улица Новая Басманная, дом 1, строение 4, станция метро «Красные Ворота»).

Руководство Дома Национальностей определило время проведения юбилейного творческого вечера историка и писателя Арутюна Амирханяна «Спас Нерукотворный Святого Царя Авгаря в судьбах народов Древнего Мира и Современности в духовно-историческом романе "Прикосновение Христа" » - 25 Сентября 2018 года (начало в 17:30) .

На вечере предполагаются выступления секретаря Правления Союза писателей России (Московское областное отделение) Григория Осипова , председателя Ученого совета Международной академии русской словесности Валерия Нариняна , писателя, историка Льва Анисова , литературного редактора романа Татьяны Суздальцевой , писателя, издателя романа (издательство «Героика и Спорт») Александра Свиридова , других деятелей искусства и культуры.

В качестве ведущего вечера, видимо, будет ваш покорный слуга. В фойе МНД будет организована благотворительная продажа книги «Прикосновение Христа». Предполагается видеосъемка вечера с последующим размещением её в «Ютубе».

В свою очередь в организации и проведении вечера я рассчитываю на деятельную информационную поддержку аналитической службы « », а также надеюсь, что на вечере смогут выступить представители руководства Международной организации «Русского Собрания» и его Московского отделения.

В заключение очерка хочу сообщить, что духовно-исторический роман Арутюна Амирханяна «Прикосновение Христа» в Москве сейчас можно приобрести в следующих местах:

1. Московский Свято-Даниилов монастырь. Вход в отдел розничной книжной торговли находится снаружи обители - в стене монастыря справа от Святых Врат - при храме Преподобного Серафима Саровского (Даниловский вал, 22 ). Станция метро «Тульская», семь минут пешком или на трамваях 3, 35, 38, 39 до остановки «Данилов монастырь». Книга продается и в киоске, расположенном на территории монастыря сразу за Святыми Воротами.

2. Храм Вознесения Господня за Серпуховскими воротами. Большая Серпуховская улица, дом 24. Метро: «Добрынинская» или «Серпуховская». Книжная лавка находится в нижнем храме слева от входа.

3. Книжный магазин «Лабиринт». Москва, станция метро «Тульская», ул. Серпуховский Вал, д. 3, Часы работы: ежедневно, с 9.00 до 22.00. телефон 84951033410. В «Лабиринте» осуществляется продажа книги и по Интернету .

Надеюсь, что роман «Прикосновение Христа» привлечет широкие круги православной общественности, преподавателей и учащихся православных гимназий, любителей Библейской Истории, а также тех русских царистов, которые испытывают горячий интерес к истории христианской государственности.

Леонид Болотин, историк, член Совета Московского отделения «Русского Собрания», научный редактор Информационно-исследовательской службы «Царское Дело»